Страница 40 из 51
Учредили мы банк, и принялись баронам да эсквайрам выдавать кредиты. Они все подряд транжиры да моты, так что посадим-ка мы их в долги по самые уши, а потом к порядку-то и призовём, когда придёт пора расплатиться, — такая вот была у нас главная идея. То есть довести их до положения несостоятельных должников и добиться возврата кредита послушанием.
Поначалу казалось, что всё хорошо. Груды векселей, займы идут за займами, возвраты долгов происходят вовремя и своевременная уплата податей наладилась, без задержек, а только в остальном ничего не меняется. Как своевольничали эти мерзавцы, так и дальше своевольничают. Ни зерна, ни масла больше не становится и никакого оживления ни в торговле, ни в ремесленном секторе не замечается. И дорожает всё, то есть за то же жалование никто служить не желает, а повышать налоги как бы и нет причины.
Затянул монарх пояс потуже, штат придворных сократил, да и принялся во всём разбираться лично. И выяснил, что бароны, когда приходит срок погашать кредит или выплачивать деньги в казну, делают заём в каком-нибудь другом отделении банка — их по королевству несколько десятков, оно ведь большое. Идут денежки по кругу и только в числе прирастают. Кто-то обналичивает некоторые суммы и возрастает давление денежной массы на рынок, а оптовики частенько и векселями плату принимают, с тем же результатом.
В общем, повелел Ваш дедушка высечь меня на конюшне и с тех пор советовать мне расхотелось. Ну а с батюшкой Вашим мы примерно ровесники, обо многом разговаривали, только я на вопросы его отвечал всегда сдержанно. Раз только подсказал, куда конорельс тянуть — так он меня тут же поставил руководить этими работами.
Вот тогда я и понял, что такое фунт лиха. Работать никто не хочет, все воруют, распоряжения путают — сумасшедший дом. А деваться-то некуда, на конюшню во второй раз неохота. Тут я и напрягся, как следует. Ленивых прогнал, тупых, кому объяснить ничего не сумел — отправил землю копать, а воров секли публично по утрам перед разводом на работу. Людей под моим началом осталось треть против того, сколько поначалу наличествовало, но построили мы ту дорогу.
А тут уже дедушка твой отправил меня Южный Порт возводить. Лентяев, воров и тупиц я быстренько вычислил и отлично мы тогда гавань, я тебе скажу, оборудовали. Одним словом после этого-то и появился у меня вес при дворе. А только советовать мне по-прежнему не хочется.
— Вот ведь, какая штукенция выходит, — подумалось Базилю. — Живёшь рядом с попаданцем, уважаешь даже человека, а откуда он, и не знаешь, и не ведаешь. Вслух же спросил: — А что, такие здания там, на Земле, строили?
— Не то, чтобы в точности, но сходство есть. Если нужно было много помещений загнать под одну крышу, то похоже получалось. Я ведь не архитектор, чтобы об этом профессионально рассуждать. Только земли на крышу не насыпали и стены грунтом не обваловывали.
— А вот скажите мне, советник, вы про другие технические устройства своего того, прошлого мира, многое знаете?
— Знаю, как выглядят, для чего служат, а иногда, и как работает могу рассказать. Но как это сделать — не знаю. От нашего брата кое-что в этот мир проникает, имеется в виду знания. Вот, скажем, как делать бумагу наверняка кто-то из Землян местных жителей научил. Про молекулы и атомы, про то, что в воздухе содержится кислород, что планета сферическая, а ускорение пропорционально силе действующей на тело и обратно пропорционально его массе — думаю, эти сведения сюда проникли от нас. Но вот как только речь заходит о том, как изготовить двигатель внутреннего сгорания или пушку — знания большинства попаданцев упираются в то, из чего и как это сделать. Там каждый из нас был кусочком давно сложившейся системы отношений, где разделение труда превратило работников во фрагменты мозаики. Пока ты среди знакомой обстановки — и тебе комфортно, и твои навыки востребованы и достаточны, чтобы прокормиться. А оказался в мире, лишенном привычных материалов — и стал ты никто, и звать тебя никак, — советник вздохнул своим мыслям и продолжил:
— Кстати, ваш тугоплавкий клей в моём представлении — пластмасса. Из неё у нас отливали кучу всякой всячины, а вы только для соединения деталей используете или раковины в древесине шпаклюете. Стало быть, не из чего здесь изготовить формы, такие, чтобы потом застывшее изделие из них можно было достать. Ну да ничего, зато рогатки вот-вот появятся. Видел я, как идёт подбор рецептур резины для арбалетной тетивы.
— А, может, присоветуете чего, — Базиль действительно интересуется мнением человека, повидавшего иной мир.
— Нет уж, уволь. Конюшня и здесь наличествует, а от вас, монархов, всякого можно ожидать.
Забавно. Советник сам не заметил, как перешёл на «ты». И даже щепетильная в вопросах этикета Зоенька не сделала ему замечания. Сидит тихонько, как мышка, слушает, думает о чём-то.
А Зоя действительно крепко призадумалась. Сначала перебрала в памяти события их с мужем визита в Амазонию. Не все, а те, которые так и остались неведомы благоверному, занятому своими книгами и горшками.
Прикрыла глаза и, как наяву, предстала перед глазами матушка во время их первого после разлуки разговора с глазу на глаз.
— Зачем ты здесь? — негромко спросила королева.
Она стояла у окна в своих покоях, глядя на ясное небо. Погода уже несколько недель держалась солнечная. В Заболотье сейчас вовсю бушевала осень, а здесь, в Амазонии, еще было ясно и даже не холодно.
Зоя замерла у двери, разглядывая спину матери.
— А ты не думаешь, что я просто соскучилась? — с обидой в голосе спросила девушка.
— Не сомневаюсь! — королева, наконец, повернулась к дочери, ласково улыбаясь. — Но ведь это не главная причина?
— Ты права, — со вздохом кивнула Зоя, присаживаясь на диван.
Королева снова улыбнулась и села в кресло напротив. Взгляд ее стал сосредоточенным.
— Рассказывай! — властно махнула рукой она.
— Меня кочевники беспокоят, — без предисловий начала Зоя. — Осборн уже в руках кагана Арти. Он может в любой момент напасть на Большое Королевство, да и от нас он не так-то далеко! — Зоя взволнованно теребила рубашку. — А уж потом и на Заболотье глаз положит. Я уверена в этом
— С чего ты взяла? — удивилась королева. — Чем его может прельстить ваша с Базилем земля?
— Базиль изобрел много поистине замечательных вещей! — сказала Зоя с неприкрытой гордостью. — Мне докладывали, что какие-то купцы хотели приобрести наши катамараны. А разведка донесла, что это люди кагана.
— Хорошо, — подумав, кивнула королева. — И что ты предлагаешь?
— Основной лагерь кагана стоит в пяти днях пути от крепости, перекрывающей путь в Амазонию с севера, — негромко, но твердо произнесла Зоя. — Мне необходимо немного пошпионить.
— Что? — удивилась королева. — Предоставь это дело разведчикам, Зоя.
— И много они выяснили? — немного резковато воскликнула принцесса.
— Ну… — королева замялась.
— Вот именно поэтому я отправлюсь к их лагерю! — уверенно заявила герцогиня Болоцкая, и даже головой тряхнула совсем как в детстве, когда собиралась упрямиться до упора.
— Это может быть опасно! — матушка попыталась образумить дочку. — А вдруг тебя поймают?
— Если ты мне дашь двух амазонок, то все будет в порядке, — спокойно отозвалась принцесса.
— Только двух?! — нахмурилась королева.
— Отряд заметить проще, — пожала плечами Зоя.
— Базиль согласился? — внезапно сменила тему королева.
— Нет, — смутилась Зоя. — Я не хочу говорить ему об этом.
Королева расхохоталась.
— Дорогая, — ласково начала она. — Тебя не будет около десяти дней! Думаешь, он не заметит?
— Он будет занят. Ты бы знала, в какое состояние приводят его книги! Он просто покидает реальность, когда читает — весь уходит в формулы или описания.
— Милая, а ведь ты, кажется, влюбилась.
— Не знаю мама. Но к мужу я действительно очень хорошо отношусь. С ним мне радостно, а без него — грустно, — королева молча кивнула, найдя в услышанном подтверждение своих слов, и, словно поняв, что её пытаются отвлечь от главной темы, дочь продолжила: — Дорогу по озеру Хайрет никто ведь так и не разведал, а это сильно сокращает время в пути. Примерно вдвое.