Страница 39 из 41
В конце концов, идейный кризис фантастики – чаще всего не вина фантастов. Общественное развитие, наш собственный горизонт перспектив не содержит тех зерен, которые бы фантазия могла развить до новых фантастических идей. В стагнирующем обществе идейно стагнирует и фантастика. Но это не проблемы литературы. Конечно, талантливый писатель, уникум, может в одиночку пойти против всеобщего бесплодия – но кто же спорит, что тяжело идти против рожна? Однако есть вероятность, что мы стоим на пороге больших событий, и в частности – событий в научной сфере, когда достижения биотехнологии откроют новый пласт реальности, – как когда-то его для фантастики открыли компьютеры и Интернет.
Интеллектуальная, концептуальная, не чурающаяся теорий и не боящаяся сложных книг фантастика еще получит свое место на книжных полках.
ВЛАДИМИР ЦАПЛИН
Новое человечество
ЖИТЬ ИЛИ ВЫЖИВАТЬ?
Разница между понятиями жить и выживать в обществе – почти очевидна. «Жить» – вести интеллектуально осмысленную и насыщенную позитивными эмоциями жизнь, лишенную суетливой подозрительности и страхов, с оптимистичным и доброжелательным отношением к окружающим, желанием бескорыстной самоотдачи, не испытывая постоянной тревожной заботы о материальном благополучии и т. п., а не существовать в узко биологическом смысле, воспринимая, например, только надежную работу собственного кишечника. Также и «выживать» означает не тягостное ожидание клинической смерти по неизвестной причине, а тоскливое и монотонное существование, с рутинными заботами и с непрерывной боязнью не сорваться с достигнутого жизненного уровня в состояние полной нищеты. То есть разница между понятиями «жить» и «выживать» такая же, как между умением чувствовать себя в воде, как в родной стихии, и барахтаньем – судорожным и отчаянным, лишь бы удержаться на поверхности. Поэтому большинство, наверно, согласится, что жить предпочтительнее, чем выживать! Но менее очевидно, что эта разница определяется не столько конкретными условиями жизни, сколько психологической установкой, создаваемой представлениями, прививаемыми в первые годы после рождения.
Поэтому одной из задач формирования человека, вступающего в жизнь, является выработка продуманной и сознательной жизненной позиции – составляющей полноценного мышления, а просвещение и профессиональная ориентация лишь должны на нем базироваться.
Человек, обладающий такой позицией, уже сам решит: принимать окружающее таким, каким он его застал при рождении, или менять.
Вопреки этому, формирование мышления происходит стихийно, а просвещению и профессионализации посвящается львиная часть детства и юности, становясь так называемой «подготовкой к жизни» в обществе. Это следствие того, что все представления, структуры и связи, существующие в обществе, считаются уже законченными, неизменными и независимыми от человека! Новому поколению предназначается лишь быть готовым наиболее безболезненно влиться в уже существующее общество, играть по уже существующим правилам, и стать такой же незаметной его частью, как вода, впитавшаяся в песок. Именно поэтому сегодняшняя «подготовка к жизни» – вне зависимости от типа учебного заведения – фактически сводится только к дрессировке приемов общения, обязательных для сосуществования в социуме, и в усвоении минимального набора мозаичных знаний, облегчающих конкурентоспособность на рынке труда. О благотворности конкуренции для роста экономики сейчас не говорит только ленивый, но при этом почему-то замалчивается, что любая конкуренция отличается от соревнования тем, что всегда предполагает исключение проигравшего из жизни или из определенной сферы деятельности! Конкуренция напоминает бой гладиаторов на арене цирка, которая ныне называется «рынком труда», но где, как и в глубокой древности, решается вопрос о праве на жизнь!
Если, например, конкурируют два производства и одно из них выходит из бизнеса вследствие того, что оно не выдержало конкуренции на рынке, то исчезает из жизни не просто одна из частей общего производственного механизма. Одновременно лишаются работы и средств к существованию, а значит, и места под солнцем иногда десятки человек, а иногда и десятки тысяч – все зависит от размеров производства. Вспомните, например, проблему жителей поселков или малых городов с единственным градообразующим предприятием – шахтой, заводом, фабрикой, фермой и т. п., которые сочли неконкурентоспособными, и прекратили производство! В целом из числа людей в трудоспособном возрасте не могут найти работу, т. е. не выдерживают конкуренции на рынке труда, от десяти до двадцати человек из ста. Причем это наблюдается в странах с развитой инфраструктурой и не в период острого кризиса, а ведь большая часть земного населения живет отнюдь не в них, и там дела обстоят гораздо драматичнее! Поэтому фактически конкуренция – это «соревнование на выбывание» за место под солнцем, а современную «подготовку к жизни» логичнее назвать «подготовкой к выживанию» в условиях, плохо приспособленных к действительно человеческой жизни!
В настоящее время выживают, а не живут практически все – в независимости от уровня материального благосостояния. Если для большинства речь идет о конкурентной борьбе за физическое выживание в буквальном смысле, то для других – в необходимости выжить в иной конкуренции: властной, экономической, финансовой, военной, должностной, карьерной, профессиональной, спортивной и т. п. Но суть от этого не меняется. Большинство людей в подобной обстановке начинает судорожно хвататься за малейшую возможность хотя бы частично сохранить свой статус, не скатиться в полную нищету, безжалостно борясь друг с другом за место под солнцем, проявляя при этом недюжинную энергию, предприимчивость и изобретательность. А когда все это не помогает и выбора не остается, отчаявшиеся либо гибнут в буквальном смысле, либо начинается одичание и озверение – в массовом порядке появляются беспризорные, бродяги, нищие, бомжи, мошенники, расцветает криминал, наркомания, проституция, торговля собственным телом, как набором «запчастей» для трансплантации и т. д. Выжившие так напуганы свалившимися на них «перспективами», что появляется легкая возможность максимальной эксплуатации физических и интеллектуальных способностей людей для внедрения потогонных систем, принуждения к предельной интенсификации труда с целью роста производительности и качества и, следовательно, повышения конкурентоспособности продукции на рынке. Именно поэтому конкуренция и считается самым эффективным рычагом экономического развития! Однако и конкуренция, и результативность производства как таковые важны для предпринимателей лишь постольку, поскольку они помогают достичь конечную цель бизнеса – получение максимальной прибыли! Так, может быть, несмотря на эту истинную мотивацию бизнеса, действительно восславить конкуренцию на рынке под названием «жизнь человека», как метод подъема производительности, технологического развития и товарного изобилия? Или все же очевиден идиотизм развития цивилизации при такой организации человеческого общества, когда действительной целью является получение максимальной прибыли избранной кучкой, а не общее благополучие?
ПРИБЫЛЬ – САМОЦЕЛЬ?!
Закономерен вопрос, а как вообще прибыль может стать самоцелью вменяемого человека? Ответ, казалось бы, прост: стимулом является желание максимально улучшить свое личное материальное положение, достичь благосостояния, исполнить любые мечты, прихоти и капризы, вплоть до возможности властвовать и повелевать людьми, которую дают деньги. Действительно, прибыль тратится, прежде всего, на неограниченное личное потребление владельцев, осуществление самых невероятных, а подчас и преступных желаний.
Но пресыщение наступает всегда гораздо быстрее, чем это заранее можно было представить, а желание «делать деньги» не ослабевает!
Власть над судьбами миллионов, мессианские амбиции?