Страница 6 из 10
— И вы все это изобразили? — спросила пораженная Алиса.
— Нет, пока я написал только перекресток, впереди еще много работы. Но я все сохранил в памяти, это главное.
— Я ни разу, переходя улицу, не обращала внимания на такие подробности.
— А у меня всегда была страсть к деталям, к мелким, почти незаметным событиям, которые нас окружают. Наблюдая за людьми, можно узнать очень многое. Не оборачивайтесь, но за столиком позади вас сидит пожилая леди. Постойте, давайте встанем и как ни в чем не бывало поменяемся местами.
Алиса послушалась и пересела на место мистера Долдри, а он занял ее стул.
— Теперь, когда она у вас в поле зрения, посмотрите внимательно и скажите, что вы видите.
— Немолодая дама, завтракает одна, довольно элегантно одета, в шляпке.
— Посмотрите внимательней. Что-нибудь еще заметили?
Алиса снова стала рассматривать пожилую женщину:
— Ничего особенного, вытирает рот салфеткой. Лучше сами скажите, чего я не заметила, а то она заметит, что я ее разглядываю.
— Она накрашена, ведь так? Совсем чуть-чуть — слегка припудрены щеки, подкрашены ресницы, немного помады.
— Да, действительно, теперь вижу.
— Теперь взгляните на ее губы. Они ведь двигаются, правда?
— Верно, — удивилась Алиса, — они едва заметно шевелятся. Наверное, это старческое?
— Ничего подобного! Эта женщина вдова, она разговаривает с покойным мужем. Она завтракает не одна и продолжает общаться с супругом, словно он сидит напротив. Она представляет, будто он рядом. Не правда ли, трогательно? Представьте, как нужно любить, чтобы без конца представлять любимого рядом. Эта женщина права. Если кто-то покинул вас, это не значит, что он исчез навсегда. Немного душевной фантазии — и одиночества больше не существует. Потом, когда наступит время оплатить счет, она подвинет чашку с деньгами к другой стороне стола, ведь прежде всегда расплачивался ее муж. А когда будет уходить, увидите, она постоит пару секунд на тротуаре, прежде чем перейти дорогу, потому что муж, как и положено, всегда шел первым. Я уверен, что каждый вечер перед сном она желает ему спокойной ночи, а утром посылает привет туда, где он теперь обитает.
— И вы все это увидели за какие-то мгновения?
Пока Долдри улыбался Алисе, в ресторан, пошатываясь, вошел неряшливо одетый старик в изрядном подпитии, подошел к пожилой даме и сказал, что пора идти. Та расплатилась, встала и последовала за пьяницей-мужем, который, вероятно, вернулся со скачек.
Долдри, сидевший спиной, ничего этого не видел.
— Вы были правы, — сказала Алиса. — Ваша старая леди повела себя в точности так, как вы описали. Сдвинула деньги на край стола, встала, а когда выходила из ресторана, мне показалось, будто она поблагодарила невидимого спутника за то, что тот придержал дверь.
Долдри сидел с довольным видом. Он съел еще ложку овсянки, вытер рот и взглянул на Алису.
— Ну как овсянка? Отменная, правда?
— Вы верите в ясновидящих? — спросила Алиса.
— Что, простите?
— Вы верите в то, что можно предсказывать будущее?
— Сложный вопрос, — ответил Долдри, подзывая официантку, чтобы попросить добавки. — Это означало бы, что будущее прописано заранее. Как это было бы скучно, не находите? А как же свободная воля каждого? Я думаю, что ясновидящие всего лишь люди с очень развитой интуицией. Не будем говорить о шарлатанах и отдадим должное настоящим, каких, разумеется, немного. Есть ли у них дар видеть, к чему мы стремимся и что рано или поздно сделаем? Почему бы и нет, собственно? Возьмите моего отца. У него прекрасное зрение, но он совершенно слеп. Зато моя мать близорука как крот, но она видит столько вещей, о которых ее муж даже не догадывается. Еще когда я был совсем маленьким, она знала, что я стану художником, и часто говорила мне об этом. Заметьте, она считала, что мои картины будут висеть в величайших музеях мира. За пять лет я не продал ни одной работы, что поделать, художник из меня никудышный. Но я все говорю о себе и не отвечаю на ваш вопрос. Кстати, а почему вы об этом спросили?
— Потому что вчера со мной случилось кое-что странное. Мне казалось, что я не придаю значения таким пустякам. Однако, с тех пор как это произошло, я ни о чем другом и думать не могу, и мне как-то не по себе.
— Ну так объясните, что же вчера произошло, а я скажу, что об этом думаю.
Алиса наклонилась к соседу и рассказала о вечере в Брайтоне и особенно подробно — о встрече с гадалкой.
Долдри слушал не перебивая. Когда она закончила свою историю, слово в слово передав вчерашний необычный разговор, Долдри подозвал официантку, попросил счет и предложил Алисе подышать воздухом.
Они вышли из ресторана и неспешно зашагали по улице.
— Если я правильно понял, — сказал Долдри, прикинувшись огорченным, — то, прежде чем вы найдете мужчину своей жизни, вам предстоит встретить еще шесть человек, так?
— Да, мужчину, который будет для меня дороже всех на свете.
— По-моему, это одно и то же. А вы не расспросили ее об этом самом мужчине: кто он и где его найти?
— Нет, она только сказала, что он прошел у меня за спиной, пока мы разговаривали, больше ничего.
— Действительно маловато, — задумчиво сказал Долдри. — И она говорила про путешествие?
— Да, полная ерунда! Глупо, что я пересказала вам весь этот бред.
— Но этот бред, как вы говорите, долго не давал вам уснуть.
— У меня что, настолько усталый вид?
— Я слышал, как вы расхаживали по квартире. Стены у нас, честное слово, не толще картона.
— Простите, что побеспокоила вас…
— Что ж, по-моему, у нас только один способ хорошо выспаться, и боюсь, что уткам придется отложить Рождество до завтра.
— Почему? — спросила Алиса, когда они подходили к дому.
— Поднимитесь, наденьте теплый свитер и шарф, а я буду ждать вас здесь.
«Что за странный день!» — думала Алиса, поднимаясь по лестнице. Совсем не так собиралась она провести сочельник. Сначала этот неожиданный завтрак с соседом, которого она с трудом выносит, потом совершенно неожиданный разговор… И зачем она рассказала ему историю, которую сама же сочла бессмысленной и нелепой?
Алиса выдвинула ящик комода. Он велел надеть свитер и повязать теплый шарф, а ей так чертовски трудно подбирать одно к другому. Не зная, что выбрать, она остановилась на синем кардигане, который отлично подчеркивал ее фигуру, и шерстяной куртке крупной вязки.
Глянув в зеркало, Алиса решила слегка причесаться, но краситься не стала: она ведь согласилась пойти с соседом только из вежливости.
Наконец она вышла из дому, но, очутившись на улице, обнаружила, что Долдри исчез. Наверное, уже передумал: что ни говори, а он большой оригинал.
Дважды прогудел клаксон, и у тротуара остановился темно-синий «Остин-Ю». Из него вышел Долдри и, обойдя машину, распахнул перед Алисой пассажирскую дверцу.
— У вас есть машина? — удивленно спросила она.
— Угнал только что.
— Серьезно?
— Если бы ваша гадалка сказала, что вы увидите розовых слонов в пенджабской долине, вы бы поверили? Конечно, у меня есть машина.
— Спасибо, что смеетесь надо мной так откровенно, и простите мое удивление. Просто вы единственный из моих знакомых, у кого есть собственный автомобиль.
— Он куплен по случаю, и это далеко не «роллс-ройс», сами скоро убедитесь, когда остановимся. Зато не перегревается и хорошо ведет себя на дороге. Я всегда ставлю его где-нибудь на перекрестках, которые пишу. Он есть на всех моих картинах — такая у меня традиция.
— Может, при случае покажете мне свои работы? — попросила Алиса, садясь в машину.
Долдри пробормотал в ответ что-то невнятное. Скрипнуло сцепление, и автомобиль тронулся с места.
— Не сочтите меня любопытной, но куда мы едем?
— Куда же еще, — отвечал Долдри, — в Брайтон, конечно!
— В Брайтон? Зачем?
— Чтобы вы расспросили свою колдунью и задали все вопросы, которые должны были задать еще вчера.