Топор гуманиста

– Что это за фигня? Она вся предназначена для поворота мозгов у тех, кто станет играть в нашу игру. Мы что дали клятву свихнуть максимальное количество народа?

– Я не очень понимаю тебя. Неужели какая-то компьютерная игра может повернуть начинку, например, в твоей черепушке?

– Еще как.

– Значит, у тебя слабая психика.

– Это у меня-то слабая. Да я в Афгане жрал змей и червяков, которых убивал голыми руками. Улавливаешь?

– Значит, у тебя посттравматический синдром. Мы, кстати, дадим по сети предупреждение, что наша игра предназначена для крепких пустоголовых парней…

Ладно, это, конечно, не мои проблемы. Если местные начальники захотят, они сами запретят такую игрушку.

А вот, кстати, за этими играми у меня руки не доходили до изготовления пищи. Только друг боров из кладовки и спасал меня от худой голодной смерти своей бужениной. Разок явилась Женевьев с гамбургерами. Я как раз прокручивал очередную вставку, призванную запутать сюжет.

Прорвавшиеся в небоскреб бойцы группы "Кобра" укрываются в лифтовых шахтах и вентиляционных тоннелях. Начальство давно отказалось от них, списав в категорию "без вести пропавших", и на связь не выходит. И только одна девушка-заложница, дочь крупного финансового воротилы, доставляет им еду и патроны. Но сектанты хватают девицу и приносят в жертву Змею, Владыке Воды ("вода" символизирует чувственность и эротику)…

Женя опять не выдерживает своих страстей, укладывается на стол, а потом еще отрывается от него спиной и хватает меня за шею. Это весьма напряженно для моего позвоночника, а ей, гимнастке хреновой, все нипочем. Мне уже, считай, не до секса, боюсь за свой радикулит, пытаюсь как-то закрепиться, уцепив дамочку сомкнутыми в замок руками. В районе ее крестца я нащупываю что-то небольшое, твердое и круглое.

Я под видом любовных деяний переворачиваю Женю на живот, укладываю на стол, "булочками" к себе, а пока довожу мероприятие до разрядки, рассматриваю странный предметец, закрепленный в районе ее крестцовых позвонков. Прямо из тела дамочки торчит небольшой цилиндрик.

Вот так дела, неужели это нейроинтерфейс в виде микрочипа? Прямо-таки мистика, вернее, научная фантастика. Я что-то в этом роде придумал для своих сектантов из компьютерной игры, только более продвинутое.

– Эй, что это, красотка? Да ты не терминатор ли часом?

Она не откликается, похоже, что в обмороке от избытка чувств. Переношу ее на бывшую супружескую кровать.

– Кто и что с тобой сделал, Женя? Я про чип, если не догадываешься.

Наконец она очухалась, как будто подыскав наконец подходящий ответ.

– Я не хотела, Ники, чтобы ты видел. Это несексуальное зрелище. Последствия автокатастрофы. Было повреждение позвоночника и иногда нижним конечностям не хватает иннервации. Микрочип наблюдает за этим делом и когда надо amplify… усиливает нервный импульс.

– Эх ты, бедолага. Но может тебе не стоит с таким энтузиазмом заниматься любовными делишками?

– Я не хочу, Николя, ни в чем обеднять свою жизнь.

– У нас в России такое утверждение обычно относится к посещениям театров и филармоний… А вот я не желаю обеднять свою жизнь по части питательных харчей. Сейчас немного еще повозимся с игрушкой, а потом я все же расслаблюсь и сбацаю ужин из экологически правильных продуктов.

По этому поводу она уже не впала в экстаз. Ее волновало другое.

– Мне кажется, Николя, что "Секта" у тебя действительно получилась.

– А что я до "Секты" сотворил, значит, уже ни в какие ворота не лезет?

Вид у Женевьев неожиданно стал серьезный, такое впечатление создалось, что она думает.

– Ники, ты поди считаешь, что тебе ничего не стоит скропать новую реальность, совершенно unusual, необычную и интересную?

– А разве не так?

– Так, но только с внешней стороны, externally. Уверена, что мы бы имели в этих мирах житие-бытие не интересное, а скучное и паршивое, как и в нашем.

– О, я вижу признаки умничанья. Наконец шикарная западная женщина демонстрирует не только хватательные рефлексы. Честно говоря, я на это даже не рассчитывал.

И "шикарная женщина" стала уверенно наговаривать, как по писанному, что и в нашем, и в напридуманных мирах суть-то одна: человече воюет со смертушкой, как и вереница его предков, вплоть до бедняжки инфузории с туфелькой. Цель одна – уцелеть и размножится. У особо умных товарищей это может иметь несколько извращенный вид – обессмертиться и растиражироваться в виде книги, картины, другого нетленного культурного продукта, или же попасть в history, в память народную, как говорят в России. Но большинство людей предпочитает самый бесхитростный вариант. "Плодитесь и овладевайте землею" – так ведь сказано в Святом Писании, и совершенно правильно. У инфузории это даже получается лучше, потому что она делится каждые полчаса и тем самым бессмертна.

– Значит, попирает она смерть своими жгутиками. Просто завидно. Однако, не умереть – это значит сохранить свое "я". И где же пребывает драгоценное "я" в бесконечно делящейся инфузории?

– Во всей их гуще. "Я" не ограничивается рамками одной особи.

– О, слышу отголоски моей недавней выдумки про Слияние. Хотя не ожидал от шикарной женщины такого потока умных фраз, я просто затоплен.

И опять "шикарная женщина" стала хорошо продуманными фразами объяснять жизнь. Дескать, это не она передирает мой сюжет, а, напротив, я уловил витающую идею. Особь, организм – временный сосуд, temporarily cha

– Женечка, ты рассказываешь о бесах, вампирах, духовных паразитах, скорлупах, темных оболочках?

И доступная мне дамочка опять разъяснила, что называть этих вышестоящих товарищей можно на любой манер, только нам без них никак. Единственная наша задача, искупаться в их pleasure и кайфе, также как они купаются в нашем дерьме.

Выдав такую порцию обнадеживающих сведений, Женечка удалилась и больше уже не появлялась, ни с гамбургерами, ни сама по себе. А я еще с неделю оживлял игровой мир "Секты".

И лишь когда в виртуальной реальности все запрыгало-забегало и дело оставалось только за шлифовкой, я понял, насколько выпал из процесса питания-выделения, после чего отправился под пламенеющими кленами в сторону бензозаправки.