Топор гуманиста

– Ты думаешь, она еще в клинике?

– Очень вероятно, что ее увезли, только на другой машине.

– Зачем долго убеждать Блэйра? Он что кретин несносный? Вот половинка имлантируемого сектантам устройства,– я показал чип.

Напарница вдруг развеселилась.

– Когда ты занялся штанами дохлого бандита, мне пришла мысль, что мой напарничек – некрофил или педик.

– Сами вы педики, я с него шкуру спустить хотел… Не удалось даже выковырять целиком аппаратец. И теперь поведай мне, как боевому соратнику, кто вы такие на самом деле? Почему у тебя с собой пистолет-пулемет и помповое ружье? Только не говори, что они случайно в ридикюле завалялись и ты помешиваешь ими макароны в кастрюле. Отчего, в конце концов, вы с Блэйром заинтересовались моей скромной персоной? Зачем с упорством достойным лучшего применения выискиваете каких-то правых экстремистов. Вам что зарплату и премиальные именно за это платят?

Мисс Коэн помедлила, я думал даже, что она может пальнуть мне в тыкву из какого-нибудь крохотного пистолетика, скрываемого в бюстгальтере.

– А ты классно стреляешь, Ник.

– Когда мне было двадцать, я вместо того, чтобы тискать девушек, шмалял из всех стволов по мудакам в тюрбанах… Но не заговаривай мне, пожалуйста, зубы. Менты вы или бандиты?

Бекки переключила свой приемник на какую-то музыкальную волну и заголосил Элвис.

– Мы с Блэйром из ФБР,– дамочка махнула каким-то солидным удостоверением, где присутствовал ее фотопортрет.– Усманов давно у нас на примете, как мошенник международного класса. Ты, Ник, попал нам в поле зрения после того, как мы заинтересовались автором игры "Вторая гражданская война в Америке".

Ну и ладно, не обписался от страха. Я и так догадывался.

– Значит, со мной дружит американская охранка; но хорошо хоть, что не ЦРУ, которая убивает президентов в Третьем Мире, тех, что наступили на ногу корпорациям – Лумумбу и Альенде я ей точно не прощу… А компьютерная фирма "Stairway to heaven Ltd", получается, только крыша для сотрудников в штатском.

– Это настоящая работающая фирма. Я действительно изучала компьютерные науки в MTI <$F Массачуссетский Технологический Институт>.

– А почему мы решили удрать от полиции? Нам полагается наказание за перестрелку в подворотне? Колись, Бекки.

– Согласно канадскому законодательству такое применение силы было вполне адекватным ситуации. Но могут возникнуть дополнительные вопросы, касательно, например, владения оружием и моего статуса. А в результате произойдет утечка информации, допустим, в прессу… Ну, я тебя успокоила насчет юридической ответственности?

– Мисс Бекки, я тронут заботой о моем душевном покое. Скоро я успокоюсь навек.

– Тогда признайся уж, перестрелка в иммигрантской общаге твоих ручек дело?

Ну, коли пошла такая пьянка, раз у нас день открытых дверей…

– Да. Усманов увез Риту и я нашел ее там в совершенно невменяемом состоянии в руках у большого черного Чаки и его обезьян. У них, между прочим, было оружие.

– А откуда взялось оружие у тебя?

– Дала Хелен Федорчук, преподавательница местного университета, у которой жила Рита.

– Хелен Федорчук… Проверим позже. Но ты точно не убивал Усманова?

– Ну разве что во сне. Сдался он мне, поганец. Его прикнопили другие – в том числе и для того, чтобы держать меня на коротком поводке. За этот поводок "доброжелатели" из MCS могут дернуть в любой момент. Раз и я захрипел. Я им в вольно разгуливающем виде не особливо нужен.

– Об этом мы тоже подумаем. Тебе не придется пока что возвращаться на свою дачу… Впрочем, Блэйру это не слшком понравится.

– Как он мне надоел, да закусай его бычий цепень.

6. Подглядывание не порок, если есть глаза

Психушка при более внимательном рассмотрении оказалась совсем уж мрачной – потемневший кирпич, узкие стрельчатые окна. На этот раз мы выписали кривую к противоположной ее стороне, где имелся черный вход-выход. Поблизости лепились рядком только ухоженные одноэтажные домики. Бекки поспрашивала всех встреченных граждан насчет машин и женщин, выезжавших из клиники, с обеих ее крыльев: и паренька, ковырявшегося в мотоцикле, и даму с коляской, и почтальона, и посыльного. Наконец, нарвалась она на какого-то пенсионерчика, подстригавшего живую изгородь – ему запомнилось пять или шесть машин, их марки, модели, цвет. Женщин, а тем более взволнованных дамочек ему заметить не удалось – потому что бабоньки интересовали его куда меньше, чем автомобили. Это меня, честно говоря, не вдохновило. Мисс Коэн заметила мой убитый вид.

– Мы все-таки движемся, Ник.

– Да, молекулы еще движутся, но душа уже окостенела, как при нуле градусов Кельвина… Понимаешь, Рита стала ломаться уже в Канаде, наверное, оттого что я придумал себе какое-то житие-бытие, которое целиком ее не устраивало. Но еще в Израиле она была стойкий оловяный солдатик… Вот зараза, опять вспомнились эти оловяные глаза, которые ласково паляться на меня, словно на кусок вкусной жирной колбасы… Стоило переться через семь тысяч километров, чтобы стать чем-то вроде воробышка, ищущего где бы клюнуть зернышко и не попасться при этом кому-нибудь на зубик.

– Расслабься, Ник. Зато здесь ты можешь в два счета заделаться миллионером или кем-то похлеще.

– Например, Майклом Джексоном… Стал бы еще быстрее, если бы захватил с родины килограммчик красной рути или рения там какого-нибудь.

– Ладно, Ник, не перегибай палку. Иначе я тебе посоветую обратиться в какую-нибудь ночлежку за тарелкой супа и носовыми платками.

Я понял, что перегнул по части нытья и могу потерять много очков в глазах напарницы.

– Хорошо, завязал, Бекки. Я как монумент. Мы с тобой как конный памятник со всадником и змеей под копытом.

– Работа продолжается, Ник. Мы сейчас едем к дому этой самой Хелен Федорчук. Там ты займешься настояшей шпионской работой, то есть будешь следить за всеми людьми и машинами, которые будут приезжать и отъезжать…

– Надеюсь оправдать высокое доверие ФБР неустанным шпионским трудом.

Я, кстати, некоторые менее важные фразы по-русски говорил и мне все казалось, что гражданка Коэн кумекает по-нашему.

– Ник, я попробую в то же время объяснится с Блэйром и немного разобраться с этим микрочипом. Ну-ка, протяни ладошку и отдай его.

Мне нужна была эта штука для доказательства того, что я не гнусный выдумщик, но я отдал ее – потому что кроме Бекки доказывать было некому.

– А вот это в ответ, Ник. Алаверды, как говорят русские.