Осторожно: TERRA!

Рабочие органы культиваторов — плоские, копьевидные, заостренные клинья, так называемые стрельчатые и долотообразные лапы, бритвы и прочие инструменты для того, чтобы сминать, давить, рвать почву и срезать, отрывать, вырывать из нее сорняки.

Самыми простыми являются орудия для выравнивания и уплотнения поверхности поля. Для первой операции используется один или несколько связанных цепями брусьев, чаще деревянных. Это шлейф-волокуша. Она разглаживает поле. Уплотняет его каток — полый цилиндр, в который для веса наливают воду: иногда он с ребрами или выступами на поверхности, иногда гладкий, как тот, которым укатывают асфальт.

Теперь пора и посчитать, сколько же раз вонзаем мы острые предметы в грудь матери-земли?

Начнем с лета. Вот с поля ушли комбайны. Сразу же проводится лущение — это раз. Затем вспашка и боронование — это два. Если сеются озимые, то на этом дело и кончается. Если яровые, то пролежавшая до весны земля два-три раза культивируется и боронуется перед посевом. Как видите, при возделывании зерновых приходится производить в среднем не менее четырех разных обработок почвы за год.

С пропашными, техническими и специальными культурами дело обстоит сложнее. Предпосевная обработка здесь практически та же, но зато потом, в процессе роста растений, приходится несколько раз вновь выезжать в поле, чтобы рыхлить междурядья кукурузы и избавлять их от сорняков. Проехать по полю для этого надо еще не менее трех раз. В среднем набегает до семи-восьми разных обработок: вдвое больше, чем у зерновых.

Возня, как видим, немалая. Чтобы выполнить весь объем работ, которые требует система, надо проехать по полю тракторным агрегатом от четырех до восьми раз. А ведь это еще не все! Кроме системы обработки почвы, существует еще система ухода за растениями. Состоит она из двух подсистем: удобрения и борьбы с сорняками и вредителями растений.

Методы удобрений разработаны в совершенстве. И каждый из них связан с десятками и даже сотнями машин. О борьбе же с сорняками и разными «колорадскими жуками» и говорить нечего: всевозможных опрыскивателей и опыливателей просто несметное число.

На обе подсистемы приходится еще в среднем от двух до пяти выездов в поле.

А впереди еще уборка!

Итак, чтобы получить урожай, мы должны проехать по полю трактором, оснащенным сельскохозяйственной машиной, не менее 7–15 раз! О каком сохранении структуры почв после этого может идти речь! Значит, чтобы оценить влияние традиционной почвообрабатывающей техники на плодородие земли, нам следует оценить как качество их работы, так и их количество.

Начнем с последнего.

Как-то в одном из английских журналов по механизации сельского хозяйства мне бросилась в глаза красочная схема огромной машины. Оказалось — это комбайн для уборки и производства… жареной картошки. Художник, конечно же, пошутил. Однако появление на наших полях колоссальных по размерам и весу машин — дело далеко не шуточное. Стремление к повышению производительности приводит к рождению буквально механизированных мастодонтов. Оценивая влияние роста механизации на состояние почв, американские почвоведы Александер и Мидлтон пишут: «Механизация сельского хозяйства оказывает, по всеобщему признанию, существенное влияние на почвенную структуру. Сельскохозяйственные машины становятся все более и более крупными и тяжелыми. И хотя нагрузка на единицу площади почвы не увеличилась сколько-нибудь значительно, зато сама площадь, подвергаемая давлению машин, сильно возросла. Вес механизированных орудий и скорость их передвижения вместе с вибрацией, вызываемой работой мотора, способствуют общему уплотнению почвы, особенно там, где применяются агротехнические приемы, которые действуют разрушающим образом на ее структуру».

Итак, будьте осторожны с землей! Не отказаться ли нам от привычки топтаться по ней?

Когда Семюэль Гулливер осматривал Великую Академию в Лагадо, большое удовлетворение ему доставил ученый, «открывший способ пахать землю при помощи свиней. Этот способ должен был избавить земледельцев от расходов на плуги, рабочий скот и рабочих. Изобретение заключалось в следующем. На акре земли вы закапываете желуди, финики, каштаны и другие плоды и овощи, до которых особенно лакомы свиньи. Затем вы выгоняете на это поле штук шестьсот или больше свиней. В течение нескольких дней в поисках закопанных плодов они взроют землю, сделав ее пригодной для посева. В то же время они удобряют ее своим навозом… Все убеждены, что это изобретение при некоторых усовершенствованиях сулит огромные барыши».

Тайну обещанных усовершенствований унес в могилу автор «Гулливера» великий насмешник Свифт. Если бы он успел раскрыть ее, человечеству не пришлось бы в дальнейшем ни заботиться об обработке земли, ни мучиться над проблемой — не обуть ли корову… в шлепанцы.

Дело в том, что крупные и средние травоядные, передвигаясь по полям, существенно влияют на жизнь и растения и почвы. Дикие животные в этом отношении ничуть не лучше домашних. Так, например, в Африке слоны, гиппопотамы, буйволы и антилопы иногда коренным образом изменяют свои пастбища, объедая их и вытаптывая. Слоны, кроме того, производят немалые разрушения, прокладывая дорогу в джунглях и образуя прогалины, на которых любят собираться для коллективного отдыха и приема грязевых и водных ванн. Помимо того, симпатичные эти создания обожают лакомиться корнями некоторых деревьев. Не обладая, как свиньи, природным инструментом для подкапывания корней, слоны предпочитают просто корчевать полюбившиеся им деревья.

Большинство травоядных — копытные животные. При передвижении передний, заостренный край копыта срезает наиболее хрупкие части растений, а остальное раздавливает. Если по какой-либо причине животные долго остаются на одном месте, то последствия подобного вытаптывания оказываются весьма значительными. Плохо еще и то, что травоядные, как минимум, один раз в два дня должны посещать водопой. Спускаются они к рекам, конечно, в наиболее удобных, а следовательно, постоянно в одних и тех же местах. Появляются тропы — оголенные участки с выбитой травой. После бегемота, например, остается две строго параллельных «колеи» шириной 30 сантиметров каждая. Лишенные растительности полосы являются очагами эрозионных промоин, которые легко могут превратиться в овраги.

Однако по канаве двигаться трудно, поэтому тропа забрасывается, быстро зарастает, и эрозия прекращается. Так что в естественных условиях дикие травоядные не наносят никакого заметного ущерба растительности. Если бы было иначе, то фауна уже давно съела бы флору. Природа — прекрасный автоматический регулятор, она разрешает жить только такому количеству животных, которое может прокормиться данными видами кормов без ущерба для восстановления съеденных запасов.

С домашним скотом все обстоит иначе. Стада непрерывно растут, особенно быстро с начала XX века. Найти местá, не тронутые распашкой и пригодные для пастьбы, становится все более сложным делом. А пастбища должны соседствовать с усадьбами: за тысячи верст скот гонять не будешь (хотя и такое бывает). В результате большое количество копытных собирается на небольших площадях, существующее равновесие нарушается, и пастбища исчезают.

Первым следствием такой неумеренной пастьбы является постепенное вытеснение многолетних растений однолетними, что приводит к биологическому обеднению растительности. Многолетние благодаря мощной корневой системе способны накапливать большие резервы питания. Поэтому, едва оттает снег, корни обеспечивают быстрое поступление воды и развитие надземных органов за очень короткий срок. Но если как раз в этот период листья и стебли будут съедены, питательные запасы истощатся и растение погибнет. Место многолетних постепенно займут однолетние, и на смену полноценному корму придут колючки, бурьян.