Страница 5 из 20
Она стояла в отдалении и выглядела очень юной, очень мрачной — и очень решительной. Сейчас эта девчонка, возможно, была на пути к виселице.
Она покачала головой:
— Я остаюсь.
— Черта с два, — все так же притворно мягко, тихо сказал Клифф.
Слезы навернулись ей на глаза — теперь уже не притворные, а самые настоящие.
— Убирайтесь отсюда, де Уоренн. Оставьте меня в покое.
Клифф колебался, борясь с самим собой. В конце концов, почему он так беспокоится? Дикарка казалась совсем юной, но, возможно, она уже не невинна — это можно допустить, если принять во внимание образ жизни, который она вела. Он ведь не был ее защитником.
— Ты же слышал, что сказала… дама, — мягко произнес Вудс. — Она не пострадает, Клифф. В сущности, она наверняка получит удовольствие.
Отвратительные картинки замелькали в воображении де Уоренна. Вудс, обнимающий Дикарку, безжалостно терзающий ее худенькое и все же такое соблазнительное тело.
Клифф долго пытался успокоить сбившееся дыхание, а когда снова смог говорить, взглянул на губернатора:
— Не делай этого.
— Почему? Она — красотка, меня не отталкивает даже исходящий от нее отвратительный запах.
Дикарка пахла морем, и Клифф не находил в этом аромате ничего неприятного.
— Она надеется на помилование.
— А ты ее герой, воинствующий защитник? — Эта ситуация по-прежнему веселила Вудса.
— Я не желаю быть чьим-либо защитником, — резко отозвался Клифф.
— Прекратите говорить обо мне так, будто меня здесь нет! — вдруг прикрикнула мисс Кэрр на них обоих.
Клифф медленно обернулся к ней.
— Пойдемте со мной, — сказал он. — Вам не нужно этого делать.
Она воззрилась на него, бледная как полотно.
— Я должна спасти отца.
— Тогда заключите письменный контракт — ваши услуги взамен помилования губернатора, — отрывисто бросил он.
Дикарка, казалось, была озадачена:
— Я не умею читать.
Клифф издал странный резкий звук и обратился к Вудсу:
— И как ты сможешь дальше жить с самим собой, если это произойдет?
Губернатор покачал головой:
— Господи, Клифф, она всего лишь дочь пирата!
Де Уоренн обернулся к Дикарке, но она не пожелала встречаться с ним взглядом и стояла, сложив руки на груди. Клифф был взбешен — ею, Вудсом, даже самим собой. И он предпочел гордо удалиться, оставив мисс Кэрр и губернатора предаваться пылающей страсти.
На небе собрались облака, свежий бриз с большой скоростью налетал с моря. Спэниш-Таун находился в дюжине миль от побережья, Клифф добрался сюда в экипаже, не по воде, но он знал, что в такую погоду набегают волны и день обещает быть удачным для отплытия. На самом деле именно этого он сейчас и хотел — лететь по волнам на всех парусах.
В висках Клиффа пульсировала кровь. Что ж, неужели теперь он может с полным правом сбежать отсюда? Капитан угрюмо потер лоб. Дикарка — уже не его забота.
Правда, эта отчаянная девчонка так ничего и не поняла, потому что во многих отношениях была еще слишком наивной. Она думала расплатиться за амнистию отца своим телом, но Вудс собирался лишь воспользоваться ею, Кэрр все равно отправился бы на виселицу.
Клифф считал Ямайку своим домом. И хотя проводил здесь всего несколько месяцев в году, он слыл одним из самых влиятельных жителей острова, и весьма немногое здесь происходило без его позволения. Если бы Клифф присутствовал во время пленения Кэрра, он обязательно добился бы того, чтобы его дело не переросло в судебный процесс. Но разбирательство началось, и новости об этой истории попали не только в местную газету, но и расползлись по газетам других островов. Даже американская пресса сообщила об осуждении пирата. Теперь уже было слишком поздно — отменить смертную казнь не представлялось возможным.
Кроме того, Вудс был сильным, решительным губернатором. Лишь немногие были лучше его, а большинство гораздо хуже. Клифф поддерживал его смелую политику, заключавшуюся в попытках подавить кубинских пиратов. И независимо от того, что произошло сейчас, де Уоренну необходимо было остаться с Вудсом в хороших, дружеских отношениях. У них было слишком много общих интересов.
«Прошу вас, сэр, умоляю не отнимать у меня отца, — вдруг зазвучали в ушах Клиффа слова Дикарки. — Он хороший человек, хороший отец, он — единственный, кто у меня есть на этом свете!»
Ей ни за что не удастся спасти отца, и уж точно не следует ложиться в постель Вудса. Клифф обернулся, задумчиво глядя на впечатляюще огромные парадные двери под белым дворцовым фронтоном Королевского дома. Черт побери, нужно действовать!
Де Уоренн зашагал обратно к резиденции:
— Мне снова нужно видеть губернатора.
Робардс недовольно посмотрел на него:
— Прошу прощения, капитан. Губернатора запрещено беспокоить сегодня днем.
Клифф озадачился, но лишь на мгновение.
— Дело не может ждать. — Неосознанно он снова перешел на мягкий, но от этого еще более угрожающий тон.
Молодой солдат покраснел.
— Сэр, мне очень жаль… — затянул он.
Клифф положил руку на эфес шпаги, торчавший из ножен. Он красноречиво взглянул на Робардса и, пройдя мимо него, распахнул входную дверь. Тишина дома окутала Клиффа, и он понял, что мисс Кэрр и Вудс уединились. Его сердце бешено заколотилось. Он знал, что все основные комнаты дома располагались на первом этаже, в том числе и личные покои губернатора. Поскольку Вудс предпочел не откладывать решение участи Дикарки на потом, Клифф сомневался, что они все еще сидели в комнате для гостей. Нет, губернатор наверняка привел ее в свои апартаменты — Клифф был уверен в этом.
Между тем Робардс мчался за ним к началу коридора:
— Сэр! Пожалуйста!
Клифф невесело улыбнулся солдату и захлопнул дверь прямо перед его носом. Потом капитан справился с замком и прошел по коридору, наслаждаясь мгновением покоя перед предстоявшим ему ожесточенным сражением. Он от души упивался этим чувством. Затишье перед бурей…
В резиденции по-прежнему царила оглушительная тишина. Забираясь в глубины дома, Клифф представлял, как обнаженные, горячие тела губернатора и Дикарки переплелись, как Вудса переполняют похотливые желания… В душе Клиффа нарастал безмолвный гнев.
Де Уоренн никогда не был в личных покоях губернатора, но знал, что Королевский дом построен полсотни лет назад, и предполагал, что апартаменты находились в западном крыле резиденции, как во многих зданиях георгианского стиля.
Двигаясь по западному коридору, Клифф поочередно толкнул четыре двери — все они оказались открытыми и скрывали за собой свободные комнаты для гостей. Лишь подойдя к двери в самом конце коридора, Клифф услышал тихий мужской смех.
Горячая кровь ударила де Уоренну в голову. Он повернул ручку, широко распахнул дверь — и тут же увидел их.
Вудс стоял посередине спальни, прямо перед кроватью с пышным балдахином. Он успел скинуть пиджак, жилет и рубашку, обнажив мускулистый торс. Брюки губернатора были расстегнуты, выставляя напоказ его мужское достоинство.
Дикарка стояла у кровати, на ней был накинут мужской шелковый халат сапфирово-синего цвета. Одеяние было распахнуто, оно откровенно демонстрировало ее худые золотистые бедра, плоский живот и сочные груди. На лице Дикарки застыло глубочайшее отчаяние, но одновременно на нем читалась твердая решимость. Понятно, что она ни за что не собиралась отступать от задуманного.
Клифф молился, чтобы он не слишком опоздал.
Де Уоренн направился к Вудсу, который был настолько поглощен мыслями о своей жертве, что не заметил давнего приятеля, пока кулак того не взлетел вверх. Вудс вскрикнул, но Клифф тут же отшвырнул его назад, к стене. Удар был столь неожиданным и сокрушительным, что сластолюбец скатился вниз и рухнул как подкошенный, словно потеряв сознание.
Клифф переступил через распластанное тело Вудса и схватил его за волосы, запрокидывая голову. На капитана взглянула пара ошеломленных глаз.
— Высшему обществу понравились бы подобные сплетни, как ты считаешь? — взревел Клифф. Это была импульсивная, но идеальная угроза: Вудс заботился о безупречной репутации, и его жена наверняка пришла бы в ярость, прознай она хоть что-то об этом скандальном поведении.