Навеки

Я сделала несколько шагов и поняла, что Линк не следует за мной. Он повернул фонарик и осветил мне путь, но сам остался стоять в просторной комнате, где мы общались с переменчивым Девлином.

Обернувшись, я с тревогой посмотрела на Линка.

– Что-то не так?

– Я тут поразмыслил. Пытался точно вспомнить, что сказал тот парень и, кажется, сначала мы должны дать рабам то, что они хотят. Ты же это тоже слышала?

– Да, но…

Он отвернулся и направил фонарь на стену, на то самое место, к которому крепилась цепь.

– Глянь-ка!

Стена осталась кирпичной, но теперь в ней появилась когда-то выкрашенная в зеленый цвет старинная деревянная дверь с огромным висячим железным замком. Замерев, я наблюдала, как Линк что-то ищет среди мусора. Поднял старую лопату, просунул древко под замок и дернул.

С замком ничего не случилось, но рукоять лопаты пробила гнилые старые доски. Линк расширил образовавшееся отверстие, открыл дверь и, освещая помещение фонариком, заглянул внутрь.

– Здесь только древние деревянные шкафы. Наверное, в этой комнате хранили документы, и в шкафах полно старых бумаг.

Герой повернулся ко мне и выдал отработанную улыбку Пола Тревиса, от которой таяли женские сердца.

– Ну же, возвращайся к детишкам. Пожалуй, я тут задержусь на какое-то время.

Я знала, что он делает, но не могла понять почему. Он пытался заставить меня остаться в особняке. И при этом, наверняка, прекрасно понимал, что у меня нет серьезного намерения уехать. Итак, почему он сам хочет здесь остаться?

Ради ребенка, которого никогда не видел? И что Линк должен был помнить? Что он любит его?

Я медленно приблизилась к Эймсу.

– Ты же понимаешь, на самом деле я никуда не собираюсь уходить.

– Конечно, понимаю.

Он подошел к шкафу и открыл ящик. В нем лежали папки и старые бумаги. Линк вытащил верхнюю папку.

– Нашел! – воскликнул он, показывая мне документ. Это была купчая на ребенка десяти лет от роду, сына Динны. Имя отца отсутствовало.

– Если бумаги так легко найти, почему духи этого не сделали? У них же было в распоряжении столько лет, – недоумевал Линк.

Я окинула взглядом шкафы и посмотрела на Эймса.

– Если бы призраки рабов досаждали каждому обитателю поместья, так же как тебе, то здесь попросту никто бы не жил. Дом превратился бы в руины.

Линк не понял, что я хотела сказать. А мне хотелось разобраться, почему призраков так тянет именно к нему.

– Если бы Дельфия решила, что на этом можно срубить деньжат, не сомневаюсь, она заковала бы духов-рабов обратно в цепи.

– Именно, – подтвердила я.

В кабинете было тяжело что-либо разглядеть, но насколько я могла судить, в ящиках хранились связанные с рабами документы вековой давности.

– Это и правда нормально? – спросила я. – Ни один из моих предков не был настолько богат, чтобы иметь рабов, но…

Я не смогла удержаться и посмотрела на Линка. Пару сотен лет назад мужчин вроде Линка можно было запросто купить. Таких прекрасных, харизматичных, талантливых мужчин, как Линк.

Он даже не поднял глаз.

– Милая, от твоих мыслишек у меня горят уши.

Я рассмеялась. Проницательный парень!

– Даже, если бы мы знали, что конкретно ищем, бумаг слишком много, – протянул он, закрывая один ящик и открывая другой. – Насколько могу судить, предки Нарциссы и Дельфии скупали только женщин. Они продавали всех мальчиков и большинство девочек, оставляя только…

Слова Линка внезапно проняли нас обоих одновременно. Предки Нарциссы и Дельфии нажили состояние на разведении рабов. Они покупали женщин, оплодотворяли их и продавали детей.

Я подумала о дочери и племяннице, о том, насколько я люблю их, и мне сделалось тошно. Смогла бы я жить, если бы моих девочек продали?

– С тобой все в порядке? – спросил Линк.

– Да, но мне не по себе. Неудивительно, что духи все еще здесь. Они до сих пор жаждут найти своих любимых. Но, Линк, почему именно ты можешь их чувствовать? Я не ощущаю в тебе экстрасенсорных способностей.

– Здоров, заболеваний не обнаружено, – прокряхтел он, садясь на корточки, чтобы проверить нижний ящик. – Возможно, я прихожусь родственником кому-то из рабов, если не всем.

Я улыбнулась.

– Не похоже, что ты только что сошел с невольничьего корабля. У тебя кожа того же оттенка, как у моего мужа, когда он загорит. Должно быть, в роду была белая бабушка.

– Или дедушка, – сказал он, вставая и вручая мне старинную фотографию. Я посветила на снимок.

На заднем плане виднелся кирпичный дом, в котором мы сейчас находились. Впереди стояли высокий, белый, пожилой мужчина и четыре темнокожие женщины. Их окружали приблизительно дюжина светлокожих детишек.

– Думаю, Дельфия пошла в своего предка, – заметила я. – Он не хотел тратиться на…

Я посмотрела на Линка.

– На осеменителя?

– Подходящее название.

– Поэтому хозяин делал трудную работу сам, – закончил мысль Линк.

Я оглянулась на шкафы.

– Думаешь, здесь прописаны твои родственники? Это объяснило бы, почему духи рабов стекаются к тебе.

– Ничего не знаю о своих предках, – признался Линк. – К моим родителям в гости заходили только сослуживцы. Мама как-то упомянула, что у нее есть сестра, но я никогда не видел тетку. И никогда не слышал, чтобы отец говорил о своих родных.

В его словах чувствовалась печаль, хотя в голосе не звучало жалости к себе.

– Сожалею, – сказала я, протягивая руку к его сердцу. Хотелось успокоить Линка и попытаться излечить его боль.

– Знаешь, какой самый лучший способ заставить меня забыть?

Я тронула Линка, и его мысли помчались по моей руке. Я живо увидела нас двоих в одной постели, я сверху, чулки сняты, застежка на комбинации расстегнута.

Я отскочила как ошпаренная.

– У тебя извращенный ум, – припечатала я.

– Значит, ты лгала о неспособности читать мысли?

Секунду я лишь недоуменно моргала, а затем снова прикоснулась к широкой груди.

– Подумай о чем-то еще. Не о сексе. Подумай о первом школьном классе.

Я закрыла глаза и увидела его.

– Богатый, – отметила я. – Ты в униформе, это частная школа. Ты хороший ученик. Очень умный. И популярный. Все дети тебя любят.

Убрала ладонь с его груди и взяла Линка за руку.

– Подумай о чем-нибудь еще.

Интересно, мне удалось прочитать его мысли лишь благодаря прикосновению к сердцу?

– Ты считаешь, что я должна вернуться домой. Опасаешься, что мне причинят боль. Думаешь, что нужно вызвать полицию: пусть копы обыщут весь этот дом в поисках твоего сына.

Линк посмотрел на меня без улыбки, поднял палец, и я тронула кончик.

– Ты думаешь… – я отдернула руку. – Я же предупреждала – никакого секса.

– Не могу удержаться, – усмехнулся он. – Все эти воздушные кусачие леди, да и ты почти обнажена…

Я отошла от озабоченного мужчины. Довольно и того, что я могу улавливать намерения Линка по глазам, но при прикосновении его мысли читаются чересчур четко, вплоть до деталей и оттенков.

– Становится холодно. Давай поднимемся наверх, ляжем спать, а завтра…

– Придем сюда и выясним, что кто-то унес все папки? Нет спасибо. Дарси, детка, мы заберем документы сегодня же ночью.

Я не смогла сдержать стон. День выдался на редкость тяжелым, я жутко хотела наконец завалиться спать. Мне требовалось время обдумать все, что я узнала и увидела, и хотя бы час на медитацию, чтобы проверить местонахождение своей семьи.

Не было нужды трогать Линка, чтобы понять, о чем он думает. Призраки на улице, кружащие вокруг старых рабских бараков, могут быть духами его предков. Его семьи. И он прав – папки могут исчезнуть. Линк сломал дверь, так что теперь любой, кто спустится в подвал, увидит, что в комнату вломились и устроили обыск. В подвале нет печи, но наверху достаточно каминов, в которых можно сжечь эти старые бумаги. А если документы будут уничтожены, смогут ли духи рабов когда-нибудь обрести покой?

– Хорошо, – устало согласилась я, – говори, что делать.