Искушение поцелуем

Дьявол! Нед прав. Сам не зная почему, Кейд убеждал себя в том, что, поселив Мег со своей семьей в Лондоне, он сможет вернуться к себе в поместье и вести прежний уединенный образ жизни. Но такому желанному уединению придется подождать. Кейд дал слово помочь и теперь не может бросить Мег на произвол судьбы.

— Хорошо. В таком случае я останусь и прослежу за тем, чтобы Мег подыскала себе мужа, — заявил Кейд. Взяв со столика пустой бокал, он протянул его брату. — А вот теперь можно выпить еще.

— Почему ваш брат так на меня смотрит? — шепотом спросила Мег у Кейда, когда вся семья собралась вечером в музыкальной комнате.

— Как именно? И который из трех?

— Герцог, — шепотом ответила Мег. — Его глаза… не знаю… так подозрительно блестят, что мне начинает казаться, будто он все о нас знает.

Кейд долго молчал.

— Возможно, это потому, что он действительно все знает.

— Что?! — воскликнула Мег, забыв о необходимости говорить шепотом. Разговоры тотчас же смолкли, и головы присутствующих повернулись в сторону Мег. Даже малышка Эсме, которой в виде исключения позволили присоединиться к взрослым за ужином и которая рисовала что-то на бумаге, подняла головку.

Герцог же стоял возле камина, небрежно опершись локтем о резную мраморную полку, потягивая бренди и совершенно не осознавая того, какое смятение только что вызвал в душе Мег.

— Что-то случилось, дорогая? — спросила вдова, чья рука с чайной ложкой замерла в воздухе.

Мег обвела взглядом комнату. Ее сердце колотилось так сильно и громко, что ей казалось, будто его стук слышат все.

— Н-нет… ничего, ваша светлость.

Придвинувшись к девушке, Кейд взял ее руку в свою.

— Боюсь, это я виноват, мама, — произнес он. — Я нашептывал на ухо Мег то, что обычно говорят наедине.

— Судя по ее реакции, — мягко заметила герцогиня, — могу предположить, что тебе лучше вообще не произносить ничего подобного. По крайней мере до свадьбы.

Герцог насмешливо вскинул бровь, но не произнес ни слова.

Ничуть не раскаиваясь в содеянном, Кейд улыбнулся, поднес руку Мег к губам и запечатлел на ней поцелуй. Кожу Мег обожгло в том месте, где ее коснулись губы Кейда, и от этого она почувствовала себя еще более неуютно. Узнав о том, что герцогу все о них известно, Мег хотела расспросить Кейда подробнее, но теперь поняла — с расспросами придется подождать.

— И все равно я никак не могу понять, — заметил Джон, более известный в семье как Джек, который был младше Кейда на два года, — наш Кейд помолвлен и собирается жениться. Но я всегда считал, что первым удавку на шее затянет Нед, тем самым предоставив всем нам еще несколько лет свободы.

— О, не обращай на меня внимания, Джек, — возразил герцог. — Можешь жениться, когда тебе вздумается, не оглядываясь на меня.

— Ты прекрасно знаешь, что мне совсем не улыбается перспектива оказаться перед алтарем, — ответил Джек. — Не обижайтесь на меня, мисс Эмберли. Я ничего не имею против брака до тех пор, пока это не касается меня. Очевидно, Кейду удалось отыскать настоящий бриллиант. Он счастливчик.

— Благодарю вас за добрые слова, ваша светлость, — улыбнулась Мег. — Я совсем не обиделась. Кроме того, вы выразили мнение большинства представителей сильного пола. Во всяком случае, его разделяет большинство знакомых мне офицеров. Я заметила, они не прочь приударить за привлекательными молодыми леди, но когда речь заходит о женитьбе, бледнеют и начинают дрожать словно бланманже.

Джек рассмеялся, явив взору присутствующих белоснежные зубы и ямочки на щеках, без сомнения, заставлявшие трепетать не одно дамское сердце. Как и все братья Байрон, он был сногсшибательно красив: с темными волосами, похожими на яркие изумруды глазами, волевым подбородком и губами, созданными самими ангелами.

Однако его красота, томные взгляды и манеры не имели власти над Мег. Возможно, кому-то это показалось бы странным, но она предпочитала сдержанность и немногословность, присущие Кейду. Даже его язвительные замечания нравились Мег. Особенно если их объектом становилась не она, а кто-то другой.

Что же касается другого брата Кейда, Дрейка, Мег никак не могла его понять. Он то веселился от души и принимал самое активное участие в беседе, то вдруг замолкал и уходил в себя.

Бросив взгляд на Дрейка, сидевшего в кресле возле камина, Мег заметила, как он достал маленькую записную книжку и начал что-то быстро писать. Его темные брови сошлись на переносице, пока он без устали водил карандашом по бумаге, как если бы боялся не поспеть за собственными мыслями.

— Он решает уравнения, — пробормотал Кейд, очевидно, перехватив любопытный взгляд Мег. — Дрейк — математик. Теоретик, стремлений которого я никогда не смогу понять. Он всегда предпочитает общаться с себе подобными великими умами.

— А еще он изобретатель, — добавила Мэллори. Она специально понизила голос, чтобы Дрейк их не услышал.

— Да-да! — подхватил Джек, с озорной улыбкой на устах. — Вы, должно быть, заметили странные зеленоватые пятна на его руках. Экспериментировал с электропроводностью. По крайней мере на этот раз все закончилось не так уж плохо, потому что во время предыдущих экспериментов он едва себя не взорвал.

— Не надо об этом вспоминать, — вступила в разговор вдова. — По части взрывов вашему брату нет равных, и если он еще раз придет ко мне в дом с обожженными бровями, то лишится не только волос на лице.

Словно бы почувствовав, что разговор о нем, Дрейк вскинул голову.

— Что такое? — спросил он, не отрывая карандаша от бумаги. — Вы говорите о взрывах? В последнее время в этой области велись очень интересные исследования. Например, по использованию производных пороха.

— Про порох мы тоже не будем разговаривать, — царственным тоном приказала герцогиня. — Мэллори, может быть, ты споешь для нас?

В зеленовато-голубых глазах Мэллори вспыхнули огоньки, однако ей удалось сохранить серьезность.

— Да, мама.

— Конечно, если мисс Эмберли не захочет тоже спеть для нас, — продолжала вдова. — Вы играете на фортепьяно, дорогая?

— Не слишком хорошо, ваша светлость… вернее, я хотела сказать — Ава. Мама пыталась меня обучать, но, похоже, у меня нет к этому способностей.

— Ах вот как, — вежливо произнесла вдова.

— Но я пою, — заметила Мег. — Говорят, я обладаю талантом, хоть и не большим. Возможно, мисс Мэллори согласится мне аккомпанировать, если вы захотите послушать мое пение.

Герцогиня улыбнулась:

— Чудесно! Конечно же, мы с радостью послушаем.

Осознав, что попала в собственноручно расставленные силки, Мег поднялась со своего места и подошла к фортепьяно.

— Что будете петь? — спросила Мэллори, предложив на выбор три песни.

Мег выбрала ту, что знала лучше всего, а потом подождала, пока Мэллори расставит ноты и займет место за фортепьяно.

Сердце Мег отчаянно застучало, а пальцы вдруг заледенели. Она не знала, почему так нервничает, ведь в прошлом не раз пела перед большой аудиторией. Но раньше ей не на кого было производить впечатление.

Нет, Байронов трудно было назвать высокомерными или неприветливыми. Напротив, они без колебаний приняли Мег в свою семью, проявив дружелюбие и великодушие — качества, не слишком часто встречающиеся среди представителей высшего сословия. Возможно, причина для опасений все же имелась. Несмотря на то обстоятельство, что само ее появление в этом доме началось со лжи, Мег ужасно хотелось понравиться родным Кейда. Ей хотелось — пусть ненадолго — быть принятой в лоно этой любящей, сплоченной семьи. Ведь после смерти отца Мег чувствовала себя такой одинокой. Но только до тех пор, пока не встретила Кейда…

Она поймала на себе взгляд зеленых глаз Кейда и еле заметно задрожала. А спустя мгновение Мэллори привычным движением раскрыла ноты на нужной странице.

Мег инстинктивно набрала полную грудь воздуха и запела. Сначала ее голос заметно дрожал и даже ей самой казался слишком слабым и неуверенным. Но потом губы Кейда изогнулись в ободряющей улыбке, и напряжение исчезло.