Страница 14 из 23
Возможно, он предпочтет осаду, чтобы уморить защитников голодом. Болтон и его друзья Фреи привели через Перешеек большой обоз, леди Дастин из Барроутона и лорд Мандерли из Белой Гавани тоже привезли много провизии и корма для лошадей, но ведь и войско у них большое — надолго никаких запасов не хватит. То же самое, впрочем, относится к Станнису и его людям. К тому же они промерзли, и метель может толкнуть их на отчаянный штурм.
В богороще снег таял, едва коснувшись земли, между деревьями протянулись призрачные ленты тумана. Зачем Теон пришел сюда? Это не его боги. Сердце-дерево высилось перед ним, как бледный великан с ликом на стволе, и его листья напоминали обагренные кровью руки.
Холодный пруд подернулся льдом.
— Простите, — зашептал сквозь обломки зубов Теон, упав перед ним на колени. — Я не хотел… — Слова застревали в горле. — Спасите меня и помилуйте. Пошлите мне… — Что? Силу, мужество? За пеленой снега слышался тихий плач. Это Джейни на супружеском ложе, больше некому — ведь боги не плачут?
Не в силах больше выносить этот звук, Теон ухватился за ветку, встал и похромал назад, к огням замка. В Винтерфелле водятся призраки, и один из них — он.
Снеговиков прибавилось: оруженосцы слепили во дворе дюжину лордов, командовать воинами на стенах. Вон тот, конечно, лорд Мандерли: такого пузатого снеговика Теон в жизни не видел. Однорукий — Харвуд Стаут, снежная баба — леди Дастин, а этот, с бородой из сосулек — Амбер Смерть Шлюхам.
Повара теперь разливали говяжью похлебку с ячменем, морковкой и луком — мисками служили выдолбленные краюхи вчерашнего хлеба. Объедки кидали на пол девочкам Рамси и прочим собакам.
Девочки, знавшие Теона по запаху, обрадовались ему. Рыжая Джейна лизнула руку, Гелисента с костью свернулась у его ног под столом. Славные собачки, и незачем вспоминать, что их назвали в честь девушек, затравленных и убитых Рамси.
Теон устал, но все же поел немного, запивая похлебку элем. Чертог гудел: разведчики Русе Болтона, вернувшись через Охотничьи ворота, доложили, что войско Станниса увязло в снегу. Его рыцари едут на больших боевых конях, а люди из горных кланов на своих низкорослых лошадках не решаются уходить далеко вперед. Рамси приказал Абелю спеть что-нибудь в честь снегового похода. Бард снова взялся за лютню, а его спутница выманила у Алина-Кисляя меч и стала показывать, как Станнис рубит снежинки.
Теон смотрел на дно третьей кружки, когда леди Дастин прислала за ним двух своих воинов. Глядя на него с помоста, она принюхалась.
— В этой же одежде ты был на свадьбе.
— Да, миледи. Мне ее дали. — Один из уроков Дредфорта гласил: бери, что дают, и больше ни о чем не проси.
Леди Дастин, как всегда, в черном, только рукава оторочены беличьим мехом. Высокий стоячий воротник окаймляет лицо.
— Ты ведь знаешь этот замок.
— Когда-то знал.
— Тут есть крипта, где сидят во мраке старые короли. Мои люди прочесали все подвалы и даже темницы, но входа в нее не нашли.
— Туда нельзя пройти через темницы, миледи.
— Можешь показать мне дорогу?
— Там нет ничего, кроме…
— Покойников? Да. Так уж вышло, что все Старки, которых я любила, мертвы. Ну что, покажешь?
— Извольте. — Крипту он не любил, как и все прочие усыпальницы, но бывать в ней ему доводилось.
— Сержант, принеси факел.
— Накиньте теплый плащ, миледи, — посоветовал Теон. — Мы пойдем через двор.
Снегопад усилился, леди Дастин закуталась в соболя. Часовые в плащах с капюшонами ничем не отличались от снеговиков — только пар от дыхания показывал, что они еще живы. На стенах зажгли костры, тщетно пытаясь развеять мрак. Маленький отряд брел по нетронутому снегу, доходящему до середины икры. Палатки во дворе проседали под его тяжестью.
Вход в крипту помещался в самой старой части Винтерфелла, у подножия Первой Твердыни, несколько веков как заброшенной. Теперь от башни осталась лишь обгорелая, провалившаяся во многих местах шелуха. Кругом валялись камни, балки, горгульи. Одно изваяние скалилось из-под снега, обратив свою жуткую рожу к небу.
Здесь когда-то нашли упавшего Брана. Теон был тогда на охоте с лордом Эдуардом и королем Робертом и не знал, какая новость их ожидает. Никто не думал, что мальчик выживет, но Брана не одолели ни боги, ни сам Теон. Странная мысль — и еще более странно, что мальчик, возможно, и посейчас жив.
— Вот здесь, под этим сугробом, — показал Теон. — Осторожно, тут много битого камня.
Солдаты леди Дастин битых полчаса разгребали вход. Дверь примерзла, и сержанту пришлось добывать топор. Старые петли с визгом уступили, открыв винтовую лестницу в темное подземелье.
— Спускаться долго, миледи, — предупредил Теон.
— Свет, Берон, — приказала неустрашимая леди. Ступени за много веков сильно стерлись, и спускались они вереницей — сержант с фонарем, Теон, леди Дастин и еще один ее человек. Летом крипта всегда казалась Теону холодной; сейчас здесь было не то что тепло, но теплее, чем наверху. Под землей, видно, всегда одинаково тепло — или одинаково холодно.
— Маленькая леди Арья все время плачет, — заметила леди Дастин.
Не сболтнуть бы лишнего… Теон придерживался за стену — ступеньки будто шевелились при свете факела.
— В самом деле, миледи?
— Русе недоволен — скажи своему бастарду об этом.
Он не его бастард… хотя как посмотреть. Вонючка принадлежит Рамси, Рамси — Вонючке. «Не забывай свое имя».
— Что толку одевать ее в белое с серым, если она целыми днями сидит одна и рыдает. Фреям-то все равно, а вот северяне… Дредфорта они боятся, но Старков любят.
— Только не вы, — брякнул Теон.
— Я нет, — призналась она, — а все остальные — да. Смерть Шлюхам здесь только из-за Большого Джона, которого Фреи держат в плену. А люди Хорнвуда? Думаешь, они позабыли, что их леди, прежняя жена бастарда, съела с голоду свои пальцы? О чем они, по-твоему, думают, слыша, как плачет его новая жена, дочка их ненаглядного Неда?
«Лорд Эдуард тут ни при чем. Она дочь простого стюарда, и зовут ее Джейни». Леди Дастин, конечно, подозревает что-то, однако…
— Слезы леди Арьи вредят нам больше всех мечей Станниса. Если бастард не научит жену смеяться, лордом Винтерфелла он недолго пробудет.
— Пришли, миледи, — прервал Теон.
— Но лестница ведет дальше вниз.
— Там другие усыпальницы, совсем древние. Нижние, я слышал, уже обвалились, и я там никогда не бывал. — Он отворил дверь в длинный сводчатый коридор с мощными гранитными колоннами, уходящими попарно во тьму.
Сержант поднял факел — маленький огонек, охваченный со всех сторон мраком. Теон испытал знакомый страх, чувствуя, как каменные короли смотрят на него каменными глазами, сжимая каменными пальцами рукояти ржавых мечей. Железных Людей они все как один не любили.
— Сколько же их, — сказала леди Дастин. — Ты знаешь, кто из них кто?
— Раньше знал… С этой стороны погребены Короли Севера. Последний в их ряду — Торрхен.
— Король, преклонивший колено.
— Совершенно верно, миледи. После него здесь стали хоронить лордов.
— Вплоть до Молодого Волка. Где похоронен Нед Старк?
— В самом конце, миледи. Сюда.
Звонко ступая по плитам, они двинулись между рядами колонн. Их провожали каменные глаза Старков и глаза их лютоволков. Призрачный голос мейстера Лювина шептал на ухо забытые имена. Король Эдрик Снегобородый, правивший Севером целых сто лет. Брандон Корабельщик, уплывший на запад. Теон Голодный Волк, его тезка. Лорд Берон Старк — он объединился с Бобровым Утесом против Дагона Грейджоя, лорда Пайка, во времена, когда Семью Королевствами правил в сущности не король, а колдун-бастард Красный Ворон.
— У этого меча нет, — заметила леди Дастин. И верно: Теон не помнил, что это за король, но меч у него пропал — только потеки ржавчины остались на камне. Теону стало не по себе. Ему говорили, что дух умершего переходит в его меч, и если клинок делся куда-то…
В Винтерфелле водятся призраки, и Теон — один из них. Барбри Дастин, судя по лицу, тоже чувствовала себя неуютно.