Страница 4 из 14
«Под колпаком» означало, что за ними будут следить. Только вот кто? Очевидно, те же самые люди, которые доставляли отцу столько неприятностей.
– Поселитесь в гостинице. Хорошо бы, конечно, под чужими именами, однако вряд ли это получится.
– Андрей, ты меня пугаешь! – заметила мама, и Галя тоже почувствовала, что по всему телу у нее пошли мурашки, и не столько из-за того, что она стояла босиком на паркете, сколько из-за слов отца. Девочке сделалось страшно.
– Алла, прошу тебя, доверься мне. Ты же знаешь, что я не паникер, но ситуация в самом деле опасная. Понимаю, что должен быть с вами, но отлучиться из Москвы не могу. Как только все будет позади, я тотчас прилечу в Сочи. И мы все вместе встретим Новый год.
А о ее дне рождения, конечно же, никто так и не вспомнил, с некоторым унынием подумала Галя.
– А что скажут учителя в школе об отсутствии Гали? – спросила мама, но отец ее заверил, что уже обо всем договорился и никто не будет задавать лишних вопросов.
– Вижу, ты уже обо всем позаботился! – произнесла мама не без горечи. – Как я понимаю, ты уже все решил, Андрей! Ну а если так, то нам не остается ничего иного, как готовиться к поездке. Когда мы летим?
– Завтра! – коротко ответил отец, а Галя возликовала: у нее начнутся незапланированные каникулы! И она отправится в Сочи, хотя бы и зимой!
Тут девочка почувствовала, что в носу защекотало, и она еле сдержала чих. Однако до отца долетели странные приглушенные звуки из коридора, и Галя услышала его шаги. Она тотчас метнулась обратно в комнату и прикрыла дверь. А затем нырнула под одеяло и притворилась спящей.
Несколькими мгновениями позже дверь ее комнаты приоткрылась, и появился отец. Галя чувствовала, как сильно бьется ее сердце, готовое, казалось, выпрыгнуть из груди.
Она почувствовала, как отец опустился на краешек кровати, поправил одеяло и потом поцеловал ее в лоб. А потом, не произнеся ни слова, удалился.
Галя еще некоторое время лежала, раздумывая над тем, что услышала. Жажда по-прежнему мучила ее, поэтому через некоторое время она снова выскользнула из комнаты и направилась в кухню. В действительности же она хотела снова послушать, о чем беседовали родители.
Но их там уже не было, и свет был потушен. Наверняка они тоже легли спать. Галя прошлепала в кухню, не зажигая свет, взяла со стола графин и налила из него воды в стакан.
Держа стакан в руках, она повернулась к темному окну и вдруг заметила на крыше соседнего, стоявшего торцом, дома два темные фигуры. Галя присмотрелась – и вдруг поняла, что в руках они держат какие-то приборы, направленные…
Направленные, судя по всему, на окна их квартиры! Галя опрометью бросилась из кухни и услышала странный металлический звук. Словно кто-то тихонько скребся во входную дверь. И тут девочка поняла – с лестничной клетки кто-то пытался проникнуть в их квартиру!
Она замерла в коридоре, наблюдая за тем, как входная дверь, тихонько скрипнув, приоткрылась. С лестничной клетки упал луч призрачного сиреневого света, и раздалось тихое позвякивание цепочки, на которую была заперта дверь изнутри.
А потом Галя заметила тонкую проволоку, которую кто-то просунул в образовавшуюся щель, явно намереваясь снять цепочку. И вдруг Галя разглядела черные пальцы, ухватившиеся за дверной косяк!
Выронив из рук стакан, девочка оглушительно завопила. Стакан разбился о паркет с неимоверным, казалось, грохотом. А Галя стояла и кричала.
Несколькими мгновениями позже около нее возникли родители, в коридоре вспыхнул яркий свет. Отец прижал к себе дочку, и Галя разрыдалась.
– Ну, все прошло, все прошло! – утешал он ее. – Дурной сон позади…
– Нет, нет, папа, ты не понимаешь, кто-то пытался залезть в нашу квартиру! – глотая слезы, прошептала Галя. – И там, с крыши дома, они за нами следили! Или даже подслушивали!
Изменившись в лице, отец подошел к двери и распахнул ее. В общем коридоре никого не было. Не было никого и на крыше соседнего дома.
Галю отвели на кухню, мама включила электрический чайник. Часы показывали половину четвертого.
Отец пришел из коридора и подал Гале плед. Девочка завернулась в него.
– Все это просто ночной кошмар! Ничего такого происходить не может! – твердила мама, но Галя видела, что руки у нее дрожат. Да и отец выглядел далеко не самым лучшим образом.
– Нет, это не сон, – сказал он, – цепочка была снята, хотя я точно помню, что закрывал ее. Дверь была заперта на один поворот, а не на два, как обычно. И около замка имеются свежие царапины!
Мама схватилась за голову и простонала:
– Но нет же, мы живем в Советском Союзе, а не на Западе! Андрей, не пугай меня и Галю!
Отец же, повернувшись к дочери, произнес:
– Тебе и маме придется уже завтра уехать. Отправитесь в Сочи. Мы давно собирались там побывать, вот и выдалась возможность. Мне же пока придется задержаться в Москве, но я позже к вам присоединюсь!
Когда мама скрылась из кухни, отец положил Гале на плечо руку и прошептал:
– Вы – все, что есть у меня. Ты и твоя мама. Поэтому вам и надо покинуть Москву. И я прошу тебя: мама еще слаба, поэтому помогай ей и слушайся во всем. Ты мне обещаешь?
Обняв отца и поцеловав его, Галя ответила:
– Конечно, папочка, обещаю!
Никуда о ночном происшествии отец не сообщал, решив, что это была попытка запугать его и продемонстрировать, что и в собственной квартире он не может чувствовать себя в безопасности.
Сборы много времени не заняли, у мамы и дочки было по небольшому чемодану. Около полудня их забрал водитель отца и повез в аэропорт. Сам Андрей Семенович попрощался со своими любимыми женщинами с утра дома.
В аэропорту Галя заприметила невысокого мужичка с рыжей шевелюрой, в светлом плаще. Он неотступно следовал за ней и мамой, делая, однако, вид, что и не пытается наблюдать за ними. Но Галя, бросавшая на него то и дело взгляды, поняла – этот тип следил за ними.
В самолете он занял место прямо за Галей и Аллой Николаевной. Девочка прямо кожей чувствовала его сверлящий взгляд. Выходило, что этот тип – один из бандитов, которые ополчились против ее отца.
Алла Николаевна же говорила о чем угодно, но только не об истинной причине их скоропалительного отъезда в Сочи. Галя поняла – маме очень страшно, однако она делала все возможное, чтобы дочка не почувствовала этого.
Гале же было не столько страшно, сколько любопытно. Похоже, она стала героиней захватывающего приключенческого фильма, вроде тех, которые обычно показывали по телевизору. И она не сомневалась – все эти бандиты потерпят поражение, и закон и порядок восторжествуют. Потому что ее отец был хорошим, а эти типы – плохими. Иначе и быть не могло!
В аэропорту Сочи их встречала молодая приветливая женщина, являвшаяся сотрудницей сочинской милиции. Она проводила Аллу Николаевну и Галю до гостиницы, располагавшейся непосредственно у моря. Удивительно, но, несмотря на то что была середина декабря, в гостинице было много постояльцев.
Маме и дочке отвели большой, просторный номер, окна которого выходили на море. Мама заказала разговор с Москвой и, оставив Галю, спустилась вниз, в переговорный пункт.
Галя же, припав к большому панорамному окну, наблюдала за серым, мерно вздымающимся морем. В Сочи было одиннадцать градусов – тепла, разумеется. И это в середине декабря! Незапланированный отпуск начинал нравиться девочке.
Внезапно бросив из окна взгляда на променад, она заметила того самого типа в светлом плаще, что вел их с самой Москвы. Он поднял голову, и Галя инстинктивно отпрянула от окна, хотя видеть он ее, конечно же, никак не мог.
Вскоре вернулась мама, и первым порывом Гали было рассказать, что она увидела субъекта в светлом плаще, но потом девочка вспомнила о том, что обещала отцу. Маме нельзя волноваться. Любой стресс ей противопоказан. Поэтому девочка ничего не сказала, решив, однако, что будет наблюдать за теми, кто следил за ней и мамой.