Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 17 из 17

– Вы понимаете, что я имею в виду.

– Драгоценный мой лейтенант, все очень просто. Здесь, в Брае, не так много офицеров. Все друг друга знают. Представитель короля Георга тоже приезжает со свитой, где все известны друг другу. Но первые со вторыми обычно незнакомы. Поэтому, увидев спокойно и уверенно шествующего лейтенанта, прекрасно изъясняющегося на английском, первые сочтут его офицером свиты, а вторые – здешней боевой скотинкой. А поскольку вы, святой папаша, столь предусмотрительно скрывали под капюшоном светлый лик, то шанс, что вас узнают в фэйс лица… Скорее остров тронется с места и своим ходом поплывет во Францию.

Лис приложил руку к груди, включая закрытую связь.

–  Капитан, дело за мелочью. Ну то есть, теперь нужно ключевое слово. Шо будет тереть по ушам лейтенант Рид такого, шоб его посреди ночи пустили к утомленному милорду?

Вызов Лиса отвлек меня от долгих сосредоточенных воспоминаний. В кои-то веки я с благодарностью вспомнил своего дядю-епископа, который разговоры на любую тему сводил к перечислению степеней родства английских аристократических фамилий. Особенно его увлекали их связи с нашим родом, и я был приговорен выслушивать многочасовые занудные лекции о скандалах и судебных разбирательствах в нашем хранимом Богом королевстве. Каким-то чудом он помнил все подробности семейных дрязг британской аристократии, начиная примерно с Войны Роз. А что касалось рода Камдейлов, так и вовсе от Кнуда Великого [24].

К своему удивлению и немалой радости, мне удалось извлечь из недр памяти кое-какие замшелые сплетни относительно рода Габерлинов. Даже не пришлось взывать к помощи Базы.

–  Так, Лис, слушай и запоминай. Джозеф Уилки лорд Габерлин женат на Элизабет Леверидж, второй дочери Генри Коснея, второго виконта Левериджа.

–  Капитан, ты шо, издеваешься?

–  Еще даже не начал. Он взял ее в жены из-за состояния отца, но этот пожилой джентльмен по сей день жив, совершенно не считаясь с тем, что леди Элизабет и в день бракосочетания была не молода и уже не хороша собой. И сейчас, после двадцати одного года брака, известна в округе сварливым и скандальным нравом.

–  О, так мы, выходит, сделаем товарищу милорду тем большее одолжение, чем дальше мы его увезем?

–  Об одолжениях потом. Так вот, эта леди Элизабет рядом со своим отцом просто нежный и кроткий агнец, тот вообще какой-то воинственный человеконенавистник. И это в свои восемьдесят три года! Мерзкий, желчный старикан. Но у него есть одна слабость, вернее, была.

–  Ну, если была, то нам-то шо за дело?

–  Погоди, именно это «была» играет нам на руку. Зовут слабость Томас Барнвил. Может, уже и звали, ни у кого нет точных сведений о нем.

–  Старый хрен выступает по мальчикам?

–  Старый хрен, будучи молодым, выступал по девочкам, и одна из них родила ему сына Генри. Расчувствовавшись, виконт подарил ей манор [25] Барнвил-Холл. В свою очередь, у его сына родился собственный, как две капли воды похожий на деда в юности. И так уж получилось, что этот мистер Барнвилл, коего виконт официально признал своим внуком, исчез в неизвестном направлении пять лет назад. Может, убит, может, уплыл заморе, а может, был отправлен с тайной миссией в Россию. Томас долгое время крутился рядом с принцем Георгом, так что вполне мог стать тайным агентом. Положение среди родни у него шаткое, денег, как обычно, не хватало, но леди Элизабет всегда отличала его среди прочих охотников на батюшкино наследство.

–  Серьезное наследство?

–  Что-то около двух миллионов фунтов стерлингов.

–  Ого!

–  Да. После смерти виконта Левериджа случилась жуткая грызня, в результате дело велось вплоть до двадцатых годов прошлого века.

–  Кто выиграл?

–  Никто, род пресекся.

–  Ладно, оставим историю новому Шекспиру. Если я тебя понял, ты и будешь у нас Томас Барнвилл, возвращающийся с победой домой?

–  Именно так, геройский племянник сварливой леди Элизабет. Думаю, она не обрадуется, узнав, что ее дорогой мальчик гнил в камере, в то время как несносный муж мог одним росчерком пера вернуть его семье.

–  А че, складно. Щас будем учить роль с лейтенантом Ридом.

Появление незнакомого офицера, как и предсказывал Лис, не вызвало особого интереса. Раз уж он в замке, значит, проверен и перепроверен. Караульный вяло отсалютовал ружьем, пропуская лейтенанта и какого-то дылду в штатском, видимо слугу. А вот отдыхавший возле покоев лорда Габерлина адъютант ночным гостем заинтересовался:

– Чем вызван ваш визит в столь поздний час?

Но Арман де Морней при желании умел быть чрезвычайно убедительным:

– Здесь есть одно секретное дельце, сэр.

– Какое дельце, сэр?

– Секретное, сэр. У нас в крепости содержится некий французский офицер, который утверждает, что он англичанин, состоящий на тайной службе его величества. Он говорит, что его номер ноль-ноль-семь и он следует в Лондон после выполнения задания.





– Занятная история, сэр, но она может подождать то утра.

– Я так и сказал этому пленнику, но тот утверждает, что его настоящее имя – Томас Барнвилл и что он племянник миссис Элизабет Габерлин, урожденной Леверидж.

Адъютант скривился, будто съел устрицу, позабыв извлечь ее из раковины. Должно быть, перспектива разбудить его милость, да еще в столь поздний час, не вызывала у него энтузиазма.

– А он точно Барнвилл?

– Откуда же мне знать? – пожал плечами Рид. – Но по-английски говорит, как настоящий лондонец, и сыплет именами, титулами и званиями, словно только вчера прибыл от двора короля Георга.

– Н-да, история… – Адъютант с заметной неохотой поднялся с места, пытаясь сообразить, за что ему достанется больше – за грубое вмешательство в череду снов милорда или за то, что дорогой племянник леди Габерлин продолжит страдать в тюремной камере, несмотря на четкий и ясный доклад? По всему выходило, что последний вариант хуже. В первом случае гроза могла пройти мимо, сменившись радостью встречи, во втором он рисковал обзавестись некоторым количеством влиятельных и знатных врагов на всю жизнь.

– Ждите здесь, – наконец выдавил он и скрылся за дверью покоев.

– Роберт, – наклоняясь к лейтенанту, тихо произнес Лис, – ты пока жди, а я тут метнусь, типа, в сортир, а заодно выясню, что у нас на этаже с охраной.

Де Морней молча кивнул, «отпуская слугу».

Адъютанта не было минут пять, за это время из-за двери не слышалось ни звука. Видимо, за стеной находился кабинет, а не спальня. Наконец офицер появился и предложил ночному гостю пройти.

Лорд Габерлин, невыспавшийся и недовольный, сидел в атласном шлафроке [26]поверх ночной рубашки за рабочим столом, пытаясь сфокусировать взгляд и рассмотреть пришедшего в неярком свете зажженного канделябра.

– Лейтенант Рид, милорд, – отрекомендовался де Морней.

– Да, – невпопад кивнул представитель его величества. – Джереми сказал, что вы запихнули в каземат моего родича?

– Никак нет, сэр, он сидит в офицерской камере.

– Да к черту, хоть у вас в заднице! Каков он из себя?

– Рост выше среднего, широкие плечи…

– Долговязый, как все Левериджи! – процедил Габерлин. – Ни дать ни взять, моя Бэтси… Так где его носило все эти годы?

– В России, милорд.

– Какого дьявола он туда поперся?

– Он молчит об этом. Утверждает, что обязан доложить о результатах своей миссии непосредственно принцу Георгу.

– Принцу Георгу, – пробормотал недовольный лорд. – Потом еще скажут, что я мешал ему выполнить свой долг… Ладно, черт возьми, давай волоки его сюда.

– Если ваша милость напишет распоряжение, я приведу его так быстро, как только смогу.

24

К н у д В е л и к и й (994/995-1035) – король Дании, Англии и Норвегии, владетель Шлезвига и Померании.

25

М а н о р – феодальное поместье в средневековых Англии и Шотландии.

26

Ш л а ф р о к – в XVIII–XIX вв. домашняя одежда в виде длинного просторного халата, подпоясанного шнуром с кистями. Считалось вполне пристойным принимать гостей в первой половине дня в шлафроке.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.