Страница 13 из 21
Пирога Гайаваты
«Дай коры мне, о Береза! Желтой дай коры, Береза, Ты, что высишься в долине Стройным станом над потоком! Я свяжу себе пирогу, Легкий челн себе построю, И в воде он будет плавать, Словно желтый лист осенний, Словно желтая кувшинка! Скинь свой белый плащ, Береза! Скинь свой плащ из белой кожи: Скоро лето к нам вернется, Жарко светит солнце в небе, Белый плащ тебе не нужен!» Так над быстрой Таквамино, В глубине лесов дремучих Восклицал мой Гайавата В час, когда все птицы пели, Воспевали Месяц Листьев, И, от сна восставши, солнце Говорило: «Вот я — Гизис, Я, великий Гизис, солнце!» До корней затрепетала Каждым листиком береза, Говоря с покорным вздохом: «Скинь мой плащ, о Гайавата!» И ножом кору березы Опоясал Гайавата Ниже веток, выше корня, Так, что брызнул сок наружу; По стволу, с вершины к корню, Он потом кору разрезал, Деревянным клином поднял, Осторожно снял с березы. «Дай, о Кедр, ветвей зеленых, Дай мне гибких, крепких сучьев, Помоги пирогу сделать И надежней и прочнее!» По вершине кедра шумно Ропот ужаса пронесся, Стон и крик сопротивленья; Но, склоняясь, прошептал он: «На, руби, о Гайавата!» И, срубивши сучья кедра, Он связал из сучьев раму, Как два лука, он согнул их, Как два лука, он связал их. «Дай корней своих, о Тэмрак [50], Дай корней мне волокнистых: Я свяжу свою пирогу, Так свяжу ее корнями, Чтоб вода не проникала, Не сочилася в пирогу!» В свежем воздухе до корня Задрожал, затрясся Тэмрак, Но, склоняясь к Гайавате, Он одним печальным вздохом, Долгим вздохом отозвался: «Все возьми, о Гайавата!» Из земли он вырвал корни, Вырвал, вытянул волокна, Плотно сшил кору березы, Плотно к ней приладил раму. «Дай мне, Ель, смолы тягучей, Дай смолы своей и соку: Засмолю я швы в пироге, Чтоб вода не проникала, Не сочилася в пирогу!» Как шуршит песок прибрежный, Зашуршали ветви ели, И, в своем уборе черном, Отвечала ель со стоном, Отвечала со слезами: «Собери, о Гайавата!» И собрал он слезы ели, Взял смолы ее тягучей, Засмолил все швы в пироге, Защитил от волн пирогу. «Дай мне, Еж, колючих игол, Все, о Еж, отдай мне иглы: Я украшу ожерельем, Уберу двумя звездами Грудь красавицы пироги!» Сонно глянул Еж угрюмый Из дупла на Гайавату, Словно блещущие стрелы, Из дупла метнул он иглы, Бормоча в усы лениво: «Подбери их, Гайавата!» По земле собрал он иглы, Что блестели, точно стрелы; Соком ягод их окрасил, Соком желтым, красным, синим, И пирогу в них оправил, Сделал ей блестящий пояс, Ожерелье дорогое, Грудь убрал двумя звездами. Так построил он пирогу Над рекою, средь долины, В глубине лесов дремучих, И вся жизнь лесов была в ней, Все их тайны, все их чары: Гибкость лиственницы темной, Крепость мощных сучьев кедра И березы стройной легкость; На воде она качалась, Словно желтый лист осенний, Словно желтая кувшинка. Весел не было на лодке, В веслах он и не нуждался: Мысль ему веслом служила, А рулем служила воля; Обогнать он мог хоть ветер, Путь держать — куда хотелось. Кончив труд, он кликнул друга, Кликнул Квазинда на помощь, Говоря: «Очистим реку От коряг и желтых мелей!» Быстро прыгнул в реку Квазинд, Словно выдра, прыгнул в реку, Как бобер, нырять в ней начал, Погружаясь то по пояс, То до самых мышек в воду. С криком стал нырять он в воду, Поднимать со дна коряги, Вверх кидать песок руками, А ногами — ил и травы. И поплыл мой Гайавата Вниз по быстрой Таквамино, По ее водоворотам, Через омуты и мели, Вслед за Квазиндом могучим. Вверх и вниз они проплыли, Всюду были, где лежали Корни, мертвые деревья И пески широких мелей, И расчистили дорогу, Путь прямой и безопасный От истоков меж горами И до самых вод Повэтин, До залива Таквамино. вернуться50
Тэмрак— лиственница.