Страница 58 из 60
Гален зарычал, чувствуя, что чаша весов заколебалась и готова склониться не в его сторону. Впрочем, он надеялся на последнее — повалить Баскомба на пол, в смутной надежде, что при падении ему удастся выбить из его рук пистолет.
Глухой стук удара прервал его тяжелые мысли. Краем глаза он увидел, как подкравшаяся сзади к Рэнду Хейли ударила его горшком по голове. Баскомб внезапно обмяк и упал на пол прямо к ногам Галена.
— Я убила его? — Она с ужасом смотрела на безжизненное тело, распростертое на полу.
Гален выпустил руку Рэнда, все еще сжимавшую пистолет, и, перешагнув через тело, подошел к Хейли.
Нет, нет, ты не убила его, хотя он вполне заслужил подобной участи. После такого меткого удара у него будет болеть пару дней голова, возможно, он будет ходить, покачиваясь из стороны в сторону, впрочем, это уже другая история.
— Ты уверен?
Он опустился на колено и пощупал пульс на шее Рэнда. Уловив тихое биение, он поморщился от досады. Гален не испытывал к Баскомбу ни малейшей жалости. «Черт! По крайней мере хоть она пожалела его».
Поднявшись, он с уверенным видом сказал:
— Поверь мне, он жив. Я немало повидал в жизни мертвых людей и не могу ошибиться. Но ведь ты спасла мне жизнь.
Он взял горшок из рук испуганной Хейли. Она никак не могла прийти в себя, нервная дрожь сотрясала ее тело. Чтобы успокоить ее, Гален обнял Хейли за плечи, потом ласково провел руками вдоль спины.
Он опять повторил свои слова:
— Ты спасла мне жизнь, Хейли.
Выражение ее лица стало более спокойным и осмысленным.
— Ты вернулся. — Она смотрела на него, как будто он был привидением.
— Я не мог иначе. — Гален запнулся, а потом признался: — Моя лошадь сильно захромала, вряд ли бы она дошла до деревни. Я решил вернуться назад. Затем мимо меня проехала карета Баскомба, и я встревожился не на шутку.
— Ты видел его?
— Нет, но я узнал его карету. Она промчалась мимо меня настолько быстро, что ни кучер, ни седок не заметили меня. Когда я подошел к дому, то услышал крики…
— Боже мой, — прошептала Хейли и, наверное, упала бы на пол, если бы Гален вовремя не подхватил ее. На руках он донес ее до той самой небольшой гостиной и положил на диван. Устроив ее поудобнее, он заколебался, ему хотелось остаться с ней, но он ни на секунду не забывал о Рэнде. Надо было довести с ним дело до конца.
— Как хорошо, что ты никогда не теряешь сознания.
— Не стоит шутить над этим сейчас.
Он кивнул в знак согласия:
— Хорошо, больше не буду. Хейли, останься здесь, я сейчас.
Он быстро, вернулся назад к Баскомбу, который по-прежнему лежал без сознания. При виде врага Галена охватило невольное желание пнуть его, а то и задушить, но он сдержался. Он зажмурился от мысли, что он сделал бы с Рэндом, если бы он… Не теряя самообладания, Гален прошел к выходу и крикнул слугам Баскомба:
— Подойдите сюда и заберите вашего хозяина!
— Хорошо, ваша светлость, — отозвались слуги, переглядываясь в недоумении.
— Вот ваш хозяин! — Отступив в дом, Гален схватил безжизненного Баскомба за сюртук и штаны и выволок его наружу, а затем бросил его прямо в грязь возле крыльца. — Держите! Отвезите его назад в Лондон, пусть помнит «Отшельников».
Кучер и лакей подошли, немые от удивления. Они аккуратно приподняли своего могущественного хозяина за руки и плечи и поволокли к карете. Неподвижные ноги Рэнда прочерчивали в грязи две полосы, размываемые водой. Этот след на земле лучше всяких слов напоминал о суетности и тщетности человеческих желаний. Кое-как усадив Баскомба, слуги забрались на козлы, и карета тронулась.
«Ну что ж, негодяй получил по заслугам. Если бы я мог, я убил бы его, хотя не стоит исключать этого, возможно, когда-нибудь я сделаю это… Да, надо обо всем известить друзей».
Внезапно он осознал, насколько скверно создавшееся положение.
В памяти всплыли неоднократные предостережения Майкла о том, что следует быть осторожнее и внимательнее, от которых он так небрежно отмахивался. А в итоге он своими руками навлек опасность на Хейли. Он думал лишь о том, как сильно любит ее, что не может жить без нее. Он сделал ей предложение, наивно полагая, будто брак сможет оградить ее от опасностей.
«Даже в ту ночь, когда на нас напал убийца с ножом, я думал лишь о своей любви. Я вел себя как идиот, я ослеп от любви. Ослепнув, я не понимал, чем грозит ей мое внимание и куда все это может завести… Непростительная оплошность».
— Гален! — За его спиной раздался ее голос. — Если ты будешь все время стоять под дождем, ты никогда не высохнешь.
— Хейли… — От волнения и тревоги голос Галена прервался. — Я никак не предполагал, чтобы кто-нибудь когда-нибудь…
Он едва не задыхался от внезапного чувства жалости к ней. Ее волосы, фигура, улыбка, — он впитывал все малейшие черточки ее лица. В эту минуту она казалась ему как никогда прекрасной.
— Прости меня, я так виноват…
— Гален…
— Мне не следовало приезжать сюда. — Он внезапно весь напрягся. Наступил решительный момент. В этот раз он был готов пожертвовать своей любовью ради ее безопасности, ради ее спокойствия. «До сих пор я вел себя как эгоист и мерзавец! Я мог бы оплатить долги ее отца, скрываясь под маской анонимности. Я мог бы обеспечить ей жизнь, которой она достойна, не приезжая сюда и не притаскивая следом за собой Баскомба».
— Никто, и Баскомб тоже, больше не будет тебе угрожать. Я позабочусь об этом. С этой стороны тебе больше не будет грозить никакая опасность.
Она рукой дотронулась до дверного косяка, как будто ей срочно потребовалось опереться, чтобы не упасть.
— Но ты же не мог знать о намерениях Баскомба! — Она протянула руку. — Зайди в дом, Гален.
Он покачал головой.
— Я пришлю из деревни твоего отца. Ты не должна находиться одна в доме. Больше я не доставлю тебе никаких беспокойств, Хейли.
— Что ты говоришь? — Она шагнула ему навстречу прямо под дождь.
— Трудно представить, чтобы можно было любить женщину сильнее… или думать, что кто-то другой может испытывать то же самое… но я не хочу, чтобы ты из-за меня мучилась и страдала. Раньше я был слеп, но теперь я все понял. Я лучше умру, лишь бы ты больше не страдала. Прощай, Хейли.
Он повернулся и решительно зашагал через двор, не обращая внимания на дождь.
— Гален! — Она, раскрыв руки, как птица раскрывает крылья, устремилась за ним. Схватив его за плечо, она повернула его к себе лицом.
— Немедленно ступай назад! Не хватало еще, чтобы ты простудилась.
Платье на ней уже промокло, но Хейли ничего не замечала.
— Не простужусь. Я ведь не из стекла, мистер Хоук. Но я не могу позволить, чтобы ты, промокший насквозь, шел пешком под дождем. Никуда я не вернусь, пока ты не остановишься. — Она топнула ногой так сильно, что во все стороны полетела грязь. Какой очаровательной, какой соблазнительной она выглядела в этот миг — Гален не мог налюбоваться на нее.
— Я уже остановился, Хейли, причем раз и навсегда. Я ухожу, будь счастлива.
— Счастлива? — Она схватила его за отвороты плаща. В глазах заплясали огоньки боли.
От удивления Гален замер на месте.
— Если ты говоришь правду и действительно любишь меня, то как я могу быть счастливой без тебя, Гален? Как ты можешь оставить меня и уйти, если это правда?
— Ты же слышала угрозы Баскомба. Очень опасно быть рядом со мной. Дело не столько в сокровищах, сколько в слухах вокруг них и вокруг «Отшельников». Все равно кто-нибудь попытается раскрыть эту тайну и отобрать сокровища. А я не уверен, что смогу уберечь тебя от неприятностей.
По небу прокатился густой пушечный раскат грома.
— Если бы ты был на месте пастуха, ты бы так не говорил. Пастух все время тревожится — в безопасности ли стадо или нет. Также и среди людей. Никто не знает, в безопасности ли его близкие или нет. Ты говоришь мне все это только потому, что не любишь меня, потому что не хочешь жениться на мне, не так ли?
— Нет, неправда! — горячо воскликнул Гален. — У меня пересыхают губы от одной лишь мысли о тебе. Ты мне нужна как воздух. Но я законченный негодяй. Зачем я приехал сюда? Для того чтобы покрасоваться, из-за эгоистичного самолюбования. Я нисколько не думал, что подвергаю твою жизнь опасности. Как можно искупить такую вину? Я совершил грех. Я ищу и не могу найти себе оправдания.