Поэмы

* * * О, кравчий мой! Мне столько испытать Пришлось, что стало тягостно дышать. Я к чаше сам не дотянусь моей — Ты в рот мне сам вино по капле влей!

ГЛАВА XX

ТРЕТЬЕ СМЯТЕНИЕ

Нисхождение смятенного странника мрака мира ангелов в столицу государства тела Вот солнце стягом осенило мир И весь под ним объединило мир; И село на высокое седло, И крупной рысью по небу пошло, Пересекло меридиан, спеша, Жарой испепеляющей дыша. А странник-дух — дремал в ту пору он, В забвенье изумленьем погружен. Над ним полдневный небосвод пылал; И вздрогнул он, опомнился и встал. Жар лихорадочный таился в нем, Как будто жар вина струился в нем. Он ощутил себя чужим всему, И родина возжаждалась ему. Опять дорогой трудной он пошел, Стезю исканий миру предпочел. Земной простор скитальца восхитил. И в некий дивный город он вступил. По воле движется тот город сам; Предела нет в нем скрытым чудесам. Из глины первозданной сотворен, Он формой совершенной наделен. На двух столпах саманных, город тот В себе самом вселенную несет. Четыре перла сокровенных сил В состав его строитель положил: Огонь и дух — две силы высших в нем, Земля, вода — две силы низших в нем, — Слились в нерасторжимое одно, Как волею творящей решено. В том городе — мечеть, базар и сад, Дома, дворцы, и даже — харабат. Его огонь — горящий куст Мусы, Дыханье — как дыханье уст Исы. Орошены рекой живой воды Его благоуханные сады. Стоит в твердыне града тахт златой, Там шах сидит, что правит всей страной. Во всех краях страны и поясах Смятенье, коль на троне болен шах. Но процветают город и страна, Когда рука правителя сильна. Над градом возвышается дворец, Чей круг наметил циркулем творец. Не по божественным ли чертежам Воздвигнут свод — на удивленье нам? Тот свод — вершина всех земных чудес — Подобье свода вечного небес. Что куполу небесному дано — Все в куполе земном отражено. Когда врата откроет тот чертог, То перлы сыплются через порог. Из цельного рубина створы врат Бесценные жемчужины таят. За ними, восхищающими взор, Разостлан царский пурпурный ковер. Дворец — на пропитание свое — В ворота вносит яство и питье. Посредством сих божественных забот Весь этот город дышит и живет. И два истока есть в твердыне сей — Дороги очистительных путей. Два продуха есть над рубином врат, Что город весь дыханием дарят. Снаружи замок чистым серебром Окован с несказанным мастерством. А звукоуловители его Внимают звукам сущего всего. И, внемля этим голосам, народ Державы той в спокойствии живет. И царь страны с советниками сам Всегда внимает этим голосам. У шаха мудрый первый есть вазир. Чье назначенье — изучить весь мир. Что даже круг незримой точки сей Сумеет разделить на сто частей. Его решенья — мудры и ясны — Велениями жизни рождены. Вазир счастливый охраняет трон, И справедливость у него — закон. Пять неусыпных стражей в замке том, Все внемлющих, все знающих кругом. Но каждый делом занят лишь своим, И несравнимы все один с другим. Хоть каждый на посту за свой лишь страх — Согласие у них во всех делах. Один из них все зримое кругом Увидеть должен в зеркале своем. Другой, внимая чутко каждый звук, Все знает, что свершается вокруг. А третий — кравчий — пробует подряд Все блюда: не сокрыт ли в пище яд. Четвертый — различает дух любой. Он слышит: мускус мокрый иль сухой. А пятый чует холод и жару, Колючки он не предпочтет ковру. Вот: зренье, осязанье, вкус, и слух, И обонянье — клички этих слуг. С их помощью дана нам благодать Весь мир, нас окружающий, познать. Чертоги замка росписью горят, У входа пять хранителей не спят. И зорко вглядываются во тьму, И внемлют движущемуся всему. И в тот же миг доносят обо всем Глядящему бессонно за дворцом. Все вести тот, кого «Умом» зовут, Приносит размышлению на суд. И третий есть хранитель той страны — Оценщик знаний, счетчик всей казны. То память — сторож кладовой дворца, Богатства собирает без конца. Все, что извне к нему ни попадет, Он прибирает, счет всему ведет. Приобрести способен целый мир Казнохранитель — истовый вазир. Восходит он к властителю в чертог, Сей Каабы облобызав порог. И внемлет сам ему счастливый шах — Высокий духом, справедливый шах. Сокровищницу проверяет он, И то, что нужно, отбирает он. Ценнейшее берет он для даров Владыке и зиждителю миров. Дабы достигнуть ревностью своей В познанье блага высших степеней, Дабы надежды светоч обрести На том крутом спасительном пути. И станет сам на том пути вождем, Коль верен он в служении своем. Увидел дух, смятеньем обуян, Весь мир — в пылинке, в капле — океан. И, поглощенный мыслью, как китом, Он закружился в океане том. Хоть дым раздумий до неба вставал, Он ничего вокруг не понимал. В огне смятенья истребился он, В огонь чистейший превратился он. Телесно он очистился огнем, И новый зренья дар открылся в нем. Свет вечности скитальцу заблестел, И он себя в том городе узрел. В то царство он вошел, как свет во тьму, И подчинился целый мир ему. Сам стал он царством, троном и царем, Всевидящим и сведущим во всем. Он суть свою, как книгу, прочитал, Себя познав, он Истину познал.