Махабхарата. Рамаяна

[Победа Бхимасены]

Все родичи Кичаки, с плачем всеобщим, Пришли и склонились в тоске над усопшим. Подобен он был, — все увидели в страхе, — Ножом изуродованной черепахе! Затем выносить его стали наружу, Чтоб почесть воздать погребальную мужу. Тогда, совершая обряд похоронный, Служанку увидели возле колонны. Вскричали: «В сей смерти она виновата, Убить ее надо, исчадье разврата! Нет, с Кичакой вместе сожжем ее лучше, Пусть близостью с ней насладится могучий!» «Хотим ее сжечь, — обратились к Вирате, — Повинна она в нашей тяжкой утрате. Согласен?» И царь разрешил недостойным. Пусть быстро сожгут ее вместе с покойным. Толпа, на мгновенье оставив останки, Крича, подступила к дрожащей служанке. Связали красавицу с дивным сложеньем, Пошли, чтобы дело закончить сожженьем. Тогда, уносимая злобной толпою, К мужьям обратилась царица с мольбою: «Гандхарвы, ужель я покинута вами? Влекут меня родичи Кичаки в пламя! Гандхарвы, чьи стрелы блестят, как зарницы, И грому подобно гремят колесницы, Услышьте, жена вас о помощи просит: В костер меня род Сутапутры уносит!» Вскочил Бхимасена с обличием грозным, — Он внял всей душою тем жалобам слезным. Вскричал: «О сайрандхри, бояться не надо. Иду я, защита твоя и ограда!» Одежды сменил он, и в ярком наряде Он выскочил, чтобы помочь Драупади. Из хода Бхима побежал потайного, Взволнованный, вала достиг крепостного, И дерево с корнем он вырвал из вала, Помчался туда, где толпа бушевала. То дерево поднял он вместе с листвою, — Бог смерти, казалось, грозит булавою! На родичей Кичаки, с бешенством гнева, Длиной в десять вья́ма [46]обрушил он древо. На землю упали деревья и люди, Сплетаясь в единой низвергнутой груде. Их так устрашил полубог разъяренный, Что быстро прервали обряд похоронный. Увидев: земля под гандхарвой трясется, — Весь род, собиравшийся сжечь полководца, Воскликнул: «Свирепость гандхарвы измерьте: Он Яме подобен, властителю смерти! Отпустим служанку, жену полубога, — Да сразу развеются страх и тревога!» Свободу вернули они Драупади И ринулись в город спасения ради. Воитель ударил их древом с листвою, Как Индра стрелою своей громовою, — Сто пять из бегущих легли без движенья. Сказал он супруге слова утешенья: — «О робкая, видишь, убиты злодеи, Не бойся, домой возвратись поскорее, На кухню пойду я дорогой другою…» Сто пять уничтожил он мощной рукою, Казалось, в лесу повалились деревья И кровоточили на месте корчевья. Сто пять полегли, неподвижны, безгласны, И был сто шестым Сутапутра всевластный. Сто пять полегли от единого взмаха, — И люди замолкли, исполнены страха. Явились к царю потрясенные слуги. «Гандхарвой убиты, — сказали в испуге, — Сородичи Кичаки, сто или боле. Как будто на камни рассыпалась в поле Гора, что ударом расколота грома! А эта сайрандхри, наверное, дома, Но гибель над городом нашим нависла: С гандхарвами грозными биться нет смысла, Жена их, сайрандхри, — предмет вожделенья, Мужчин доведет она до исступленья! Подумай, как с ней поступить, ибо вскоре Державе твоей причинит она горе». Вирата велел: «Похороним с почетом Сородичей мертвого Кичаки, счетом Сто пять, — да сгорят, как и надо мужчинам, Они на костре погребальном едином В своих драгоценных камнях, с благовоньем. Когда же мы наших друзей похороним, Да скажет красивой служанке царица: «Наш царь от гандхарвов погибнуть боится, Иди куда хочешь дорогой своею…» Я сам это слово сказать ей не смею: Гандхарвов страшусь я! А скажет царица, — Так разве на женщину будут сердиться?» Избавясь от смерти, с весельем во взгляде, Меж тем направлялась домой Драупади, — Как лань, что от тигра умчаться сумела. Омыла царица одежду и тело. Завидев гандхарвов жену молодую, Пред ней разбегалась толпа врассыпную, Глаза закрывались от страха у многих, Иные в смятенье тряслись на дорогах. Царевна панчалов пришла к Бхимасене, Сказала, как цвет улыбаясь весенний И взглядами слово свое объясняя: «Властитель гандхарвов, тобой спасена я!» «Мужья твои, — ей отвечал Бхимасена, — Везде исполняют свой долг неизменно». Вот Арджуна, Завоеватель Добычи, Нарядной гурьбой окруженный девичьей, Из дома для танцев пришел, грознолицый. Сказали царевне его ученицы: «О, счастье, сайрандхри, свободна ты снова, Спаслась ты от родичей Кичаки злого!» Спросил Бриханнада: «Сайрандхри, поведай, — О, как от злодеев ушла ты с победой?» Она: «Бриханнада, тебе что за дело До бедной служанки? Ты пляшешь умело, Без горя на женской живешь половине, — Что можешь ты знать о страданьях рабыни? Вопрос ты мне задал, плясун, для того ли, Чтоб высмеять все мои муки и боли?» А тот: «Посмотри, я сравнялся с животным, Но мукам не внемлю ль твоим неисчетным?» Не ведая страха, сияя, как вешний Цветник, Драупади явилась к Судешне. «Иди куда хочешь, — сказала царица, — Затем, что Вирата гандхарвов боится. А так ты красива, о тонкая в стане, Что всюду рождаешь ты сотни желаний». Сайрандхри: «Я скоро уйду без возврата, — Тринадцать лишь дней да потерпит Вирата. Меня унесут полубоги отселе, А к вам возвратятся покой и веселье». вернуться

46

Вьяма— мера длины, около двух метров.