Еще один человек

— В общем так — у меня уже пискнул что батарея садится — потому — заканчиваем. Хватит на несколько СМС. Действуй по своему графику — только — умоляю — осторожнее. Я буду ближе — спишемся. Ну, до встречи!

— До встречи, бейба. Смотри, поторопись. И не шали там, лады? — ну вот, тон уже вполне нормальный. И чего я психовал и боялся? Ща все будет. Ща все путем.

В трубке слышны короткие гудки.

Устало тащусь к окну. Тупо пялюсь на изгиб проспекта Луначарского… Охуеть.

Взгляд зацепляется за стоящий у въезда Форд. В нем так же сидит джигит. Сидит абсолютно неподвижно. Опаньки…

В комнате кто-то начинает идиотски хихикать. Ага, кто это? Да это же я. Дошло с кем я ехал. И как мне повезло. Тупо ржу.

Надо обзвонить кого знаю. И кого надо.

А кого надо? У меня двести номеров в телефоне. Всех обзванивать? А нафига они мне все нужны? А кто нужен?

Сначала — отец. Он вообще-то может реально помочь. И подскажет и вообще. (Внутри что-то опять шевельнулось. Вспомнилось слово, ассоциирующееся только с детством. Совесть.) Чуш какая — совесть — это для лохов. «Ай, мне стыдно, что я не позвонил папочке! Ай, ай!» Ага, щаз.

Телефон отца не отвечал. Он не был выключен. Он давал гудки, но не отвечал.

Набираю снова и снова.

Телефон отец носил всегда на поясе, с гарнитурой. Днем всегда при себе.

Если он на колесах — то нечего боятся, водит он больше чем мне лет. И машина хорошая, паркетничек японский. Но вот ходит он плохо. А если ДТП? Он ведь выйдет. И остановится помочь. После пяти минут бесплодных вызовов опускаю голову на руки. Вспоминаю что в последний раз когда видел отца то как всегда поругался и даже не попрощался по-человечески.

Бля, вот ведь… Не, ну чо — все естественно — первые гибнут дети и старики, да? Я же не старик. А вот он уже пенсионер, ну какбэ — тово, нежизнеспособен. Епстепственный отбор, ога. Все хилые и слабые сдохнут, а сильные и умелые типа меня — выживут. (а внутри что то холодное хватает за сердце. Я перед кем оправдываюсь-то? Перед собой? А не поздно оправдываться-то?)

Да хуйли оправдываться! Че ваще за тупня — я просто конкретно выживаю! Я чисто как БрюсВиллис, нах. И ваще ща пойду рвать всех упырей! Я охуенно крут!

Дальше. Светка с Грихой. Звоню. Не отвечает — «вне зоны действия сети». Так, ну мало ли…

Сестра. Гудки. Не берет. Где она могла быть? На работе, в центре. Бля… Она всегда отвечает хотя бы сбросив звонок — мол, перезвони. Еще и еще раз. Не берет трубку.

Кто еще? Светкины старики — теща бывшая, тесть, и дед с бабкой. Они все врачи — это да, полезно. Звоню им на городской — может, дома все?

Трубку берет бабка. С ней надо повежливей — дворянская кровь, коренная петербурженка и все такое. Да и вообще…

— Алло.

— Тамара Сергеевна, добрый день…

— Не так чтобы добрый, но здравствуй, Леша.

— Вы уже в курсе? — дурацкий вопрос, в курсе ли врачи что в городе эпидемия?

— Да, более чем.

— Где мои?

— Света с Гришей поехали к Виктору Степанычу (это тесть, он отдельно живет), он обещал их вывезти куда-то.

— Они поехали? А он чего не подьехал?

— Днем пробки везде были, по радио говорили. Он решил что лучше чтобы они, мол на метро быстрее.

— НА МЕТРО?!

— Да — по голосу я понимаю что ей все и так понятно и уточнять смысла нет — Днем еще думали что это обычный вирус. Надели повязки, взяли с собой все необходимое…Мария через час побежала следом (эт теща бывшая). Она тоже не отвечает. Виктор телефон не берет.

— Вы думаете, они…

— Да. Они все погибли — она говорит это спокойно. Ебать-колотить. Гриха…

— Понятно… — слова застревают в горле. Вспоминаю что Гришке все обещал погулять и на «Аврору» сходить да так и не собрался. Разругался со Светкой, вспылил и уехал домой. Так третий месяц и обещал заехать.

Да бля, че опять я? Ну, да — первые — дети и старики. Это бля, опять — естественный отбор, да. (не боишься, что и ТЕБЯ отберут? — спросил поганый голосок внутри) Хуле, жаль конечно, но я тут не причем. Нет, они сами поехали, сами так сказать себе судьбу выбрали. Я не при делах, вообще давно вместе не живем, нет, мне тут нехер каятся. Да и не собирался я каятся. Очень надо.

— Как у тебя? Отец, сестра?

— Молчат.

— Ясно.

— Как вы дальше?

— Сергей Николаич совсем плох. Везти его мне не на чем и некуда. Мы остаемся здесь. Будем жить до конца. Я тут пережила блокаду, тут мне и закончить путь. Сергей Николаич долго не протянет. Я о нем позабочусь. А сама… придумаю. Потом, когда все кончится… а оно должно кончится — если сможешь, загляни к нам…. Приберись тут. Если будет возможность.

— Обязательно.

Ага, че мне там? Хотя… если они все ласты склеили… квартирка…Не, эт сложно. А вот барахло — эт да. Будем иметь в виду. У них много фамильного всякого осталось. Пригодится.(внутри опять забубнил голосок, обозвав «трупоедом») Да хуй там! Я ж просто прикидываю что все равно бесхозное останется — не я так еще кто приберет. Все нормально, все путем. Время настало такое, понимать надо. Теперь кто крут — тот жив. А остальные — чисто расходный материал.

— Спасибо.

Говорить больше нечего и мы вешаем трубки.

Так, дальше. Доктор Ливси… Э, нет. Не хочу я ему звонить. Чет неохота. Сам не понял… боюсь я что ли? Нет, не боюсь — мы давно дружим, он нормальный парень, но… что то неохота и все. Но вообще надо — там выходы на всяких крепких ребят, на оружие, на загород и все прочее. Придется звонить. Набираю.

Занято. Еще пару раз — занято.

Вот. Отлично — не зря я не хотел. Судьба значит. Точнее не судьба. Ну, не хочется мне с ним говорить. Еще командовать начнет или советы давать. А че мне его советы, он мне кто, авторитет? Ага, ща. Че он — денег меньше получает, ваще весь беспонтовый, одевается фигли как, старомодно. Машина тоже не понтовая. Нифига не авторитет. А тут поди развернется — мол козыри у него в руках. Хуй ему в руки а не козыри, не дам собой командовать и советы давать обойдется. Я не быдло какое-нибудь.

Следующие четверь часа прошли в обзвоне прочих мало мальски полезных знакомых. Шмар обзванивать не стал — пока не до них. Из пацанов че-то много не отвечали. Почти все. Ответили немного. Пара были бухие в сиську. Несколько — просто обосравшиеся от страха. Накидал им понтов, пересказав «типа я придумал» Дашкины инструкции. Почувствовал себя крученым авторитетом — а ведь вчера еще кое-кто из них меня жизни учил! Вот вам, казлы — вкуривайте кто теперь чОткий! Трое впрочем послали меня нахер, по-моему просто охуев от страха совсем. А двое (как раз один не далеко живет, Вадик зовут) — вняли.

Еще один рассекал бухой «на тачиле по райену» с телками в обнимку. Звал к себе. Правда разговор оборвался некстати — «Эээ, бэйбы — гля как я умею! Оп-па — а, бля?! Не визжите, все под контролем! Смааари еще, Оп-па…оппп, … йеееёёё, бляяяя!!!..»

А вот еще пара пацанов меня огорчили.

Один сообщил что менты конкретно не секут поляны, и они подломили салон связи и у него теперь дохрена бабла и совершенно улетная мобила. И еще есть несколько, даж подарить может. Ага, бля, благодетель! А еще они ща как раз хуярят ларек и у них бухла будет до сраки и жрачки.

Правда он отвлекся, потому что к ним пришел упырь, но судя по звукам они его чем-то отбуцкали насовсем. При том он это комментировал в трубку.

Взяла конкретная зависть. Бля, они реально крутые перцы! Живут ваще и не боятся всех этих упырей! И чотко имеют что хотят, чиста «городские хищники».

А я бля тут сижу как лох и обоссываюсь от вида двух старперов внизу! Да че я, хуже?! По-бырому свернул разговор — мол, самому пора «на дело».

Второй — Артур — еще больше огорчил. Он всегда был крут, гонял на отцовской Тоете, всегда имел бабло, говорят мутил что-то с наркотой и у него всегда были телки. И неплохие. Он даже отсидел немного, а это вообще круто — «на зоне» реально становятся настоящими бойцами. Он правда сидел не за убийство, а за то что пытался трахнуть какую-то малолетку, но все равно сидел конкретно. И вышел весь в наколках. И при том парень скромный, как и положено реальному герою. Не задается, говорит — блатная масть его не высокая, потому в компании уголовников вел себя сдержанно, наколки не показывал, мол — не по чину, и все такое. Про зону говорил всегда неохотно, мол «Там пиздец как все жОстко, патсаны, реально полная жесть! Я ваще не хочу говорить об этом, это надо пройти а не еблом трясти! Это школа жЫзни!». В целом — матерый такой чел, да.