Страница 73 из 115
— На кого работал Матос? — спрашивает Марино.
— На любого, кто заплатит, — отвечает Пруэ.
— По всему миру колесит, — добавляет Джей. — Южная Америка, Европа, здесь тоже. Он не принадлежит к какой-нибудь отдельной сети или картелю, вольный стрелок. Хотите кого-нибудь убрать — нанимаете Кота.
— Значит, кто-то заплатил ему, чтобы он сюда приехал, — делаю вывод я.
— Иначе не складывается, — отвечает Джей. — Вряд ли он прибыл окрестностями Джеймстауна любоваться или оценить рождественские убранства в Уильямсберге.
— Нам также известно, что Митча Барбозу он не убивал, — добавляет Марино. — Матос уже лежал мертвым на столе у доктора, когда Митч вышел на пробежку.
В комнате закивали. Стэнфилд ковыряет под ногтем. Он будто потерялся в пространстве, ему в крайней степени не по себе. Бедняга то и дело смахивает пот со лба и отирает пальцы о штанину.
Марино просит Джилисон Макинтайр рассказать, что произошло, все по порядку.
— Митч любил пробежаться перед ленчем, — начинает она. — Вышел ближе к двенадцати и не вернулся. Это случилось вчера. Около двух я села в машину и поехала его искать по окрестностям, но опять-таки ничего не обнаружила. Тогда я позвонила в полицию, ну и, разумеется, нашим. В управление и ФБР. Все посрывались с мест и тоже на поиски. Безрезультатно. Его засекли в районе юридического колледжа.
— Маршалл-Риз? — спрашиваю я, делая пометки.
— Верно, колледж при университете Вильгельма и Марии. Митч обычно бегал по одному и тому же маршруту, отсюда вдоль Пятой автострады, сворачивал на Францис-стрит и к Саут-Генри, а после возвращался. Обычно пробежка занимала час или около того.
— Вы не припомните, что на нем было? — спрашиваю ее.
— Красный тренировочный костюм и жилет. Пуховый, поверх костюма. М-м, серый. И напузник. Без него не выходил.
— Пистолет там держал? — заключает Марино. Рассказчица кивает, сглотнув, на лице стоическое выражение.
— Пушка, деньги, мобильный. Ключи от дома.
— Когда тело обнаружили, у него ничего не было поверх костюма, — доводит до ее сведения капитан. — Никаких сумочек. Опишите ключ.
— Ключи, — уточняет она. — От входной двери и от машины, на металлическом кольце.
— Как выглядит ключ от вашего дома? — интересуюсь я, боковым зрением уловив, что Джей не сводит с меня глаз.
— Обычный латунный ключ. Ничего примечательного.
— В кармане его спортивных трусов обнаружили ключ из нержавеющей стали, — говорю я. — На нем несмываемым маркером было выведено «двести тридцать три».
Агент Макинтайр хмурится.
— Да? Как странно. Понятия не имею, от чего он.
— Похоже, вашего напарника куда-то отвезли или отвели, — говорит Марино. — Связали, сунули кляп в рот, пытали, а затем притащили в Ричмонд и выбросили на улицу в одной из наших очаровательных новостроек, Мосби-Корт.
— Известной высоким уровнем обращения нелегальных наркотиков? — интересуется Пруэ.
— Еще бы. Эти микрорайоны привлекают много денег. Соответственно, оружие и наркотики. А еще в таких местах, как Мосби-Корт, живут удивительные люди: они ничего не видят. Хотите избавиться от мертвого тела? Валяйте. На глазах у пятидесяти человек выбросите труп — они ни сном ни духом. Временная слепота, амнезия.
— Значит, это был некто, хорошо знающий Ричмонд. — Стэнфилд наконец-то подал голос.
У Макинтайр расширились глаза от ужаса: она явно потрясена.
— Ничего не знала о пытках, — обращается ко мне. Ее профессиональная решимость пошатнулась, как подпиленное дерево, готовое вот-вот рухнуть.
Описываю ожоги Барбозы и повреждения на теле Матоса. Объясняю, на чем основаны мои догадки относительно кляпа и подвесного устройства, а затем Марино рассказывает об обнаруженных в потолке рым-болтах. У присутствующих складывается определенная картина. Теперь каждый способен себе представить, что сделали с этими двумя мужчинами. Мы имеем все основания подозревать в случившемся одного или нескольких людей. Только это никоим образом не проясняет, чьих рук дело и каковы мотивы для убийства. Мы не знаем, куда отвозили Барбозу, хотя у меня имеются кое-какие мысли на сей счет.
— Когда поедете с Вандером в мотель, — говорю Марино, — думаю, стоит проверить и другие комнаты. Вдруг где обнаружишь в потолке рым-болты...
— Сделаю. Все одно туда ехать. — Он бросает взгляд на часы.
— Сегодня? — спрашивает его Джей.
— Ага.
— У вас есть причины полагать, что Митча накачали наркотиками, как и того первого парня? — спрашивает меня Пруэ.
— Следов от иглы я не нашла, — отвечаю. — Подождем, что покажут анализы.
— Господи, — тихо проговорила Макинтайр.
— И оба они обмочились? — интересуется Стэнфилд. — Разве это не всегда случается, когда люди умирают? Контроль над мочевым пузырем ослабевает, и они мочатся в штаны? То есть, иначе говоря, это естественный процесс?
— Не скажу, что непроизвольные отправления — редкость. Но первый погибший, Матос, снял одежду. Он был обнажен. Складывается впечатление, что он сначала обмочился, а потом уже все с себя скинул.
— А значит, до того, как получил ожоги, — говорит Стэнфилд.
— Допускаю. Его пытали не через одежду, — отвечаю я. — Очень вероятно, что обе жертвы потеряли над собой контроль от испуга или паники. Если по-настоящему сильно испугаться, можно и в штаны наделать.
— Боже мой, — снова бормочет Макинтайр.
— А если при тебе какой-то гад закручивает в потолок мощные ремонтные болты, а потом втыкает в розетку струйную сушку, тут запросто обоссышься от страха, — выразительно живописует Марино. — Слишком хорошо представляешь, что с тобой сейчас произойдет.
— Господи! — срывается Макинтайр. — Что же это делается?
Все безмолвствуют.
— Какого хрена им понадобилось измываться над Митчем? Он же всегда был таким осторожным, никогда бы в чужую машину не сел, незнакомцам бы не дался.
Стэнфилд говорит:
— На Вьетнам похоже. Вспомнилось, как они над пленными издевались, клещами вытягивали сведения.
— Добыть информацию — лишь одна причина пытки, — отвечаю я на слова полицейского. — А еще есть желание получить заряд. Некоторые прибегают к пыткам, потому что попросту от этого балдеют.
— Думаете, мы именно с таким случаем столкнулись? — уточняет Пруэ.
— Не имею представления. — Я поворачиваюсь к Макинтайр: — Когда мы подходили к дому, я увидела в окне удочку.
Прореагировала она странно: на лице промелькнула тень сомнения. Тут до нее доходит, о чем я говорю.
— Ах да, удочка. Митч любил рыбачить.
— Где-то поблизости?
— В заливчике возле пристани у колледжа.
Гляжу на Марино. Этот самый заливчик как раз выходит на опушку лесистой кемпинговой зоны для отдыхающих, где расположен «Форт-Джеймс».
— Митч когда-нибудь упоминал про мотель у залива? — спрашивает ее Марино.
— Я только знаю, что ему нравилось там рыбачить.
— Он знаком с тамошней хозяйкой? Бев Киффин? И с ее мужем? Может быть, вы оба его знаете, раз уж он работает на «Сухопутные грузоперевозки»? — спрашивает Марино.
— Ну, во всяком случае, я знаю, что Митч частенько общался с ребятами. У них там два мальчика. Они иногда, когда тот приходил, тоже там рыбачили. Говорил, жаль ему сорванцов — без отца растут; редко папаша к ним захаживает. А вот фамилия Киффин мне не знакома, не знаю я таких дальнобойщиков. Хотя я именно бумагами и занимаюсь.
— Вы можете это выяснить? — спрашивает Джей.
— Не исключено, что она не стала брать его фамилию.
— Ну да.
Макинтайр кивает.
— Помните, когда Митч в последний раз там рыбачил? — спрашивает ее Марино.
— Еще до того, как снег лег, — отвечает она. — А тогда тепло долго держалось.
— Там на лестничной площадке кто-то оставил мелочь, пару пивных бутылок и сигареты, — говорю я. — Рядом с удочкой.
— Вы уверены, что он не выходил рыбачить, как выпал снег? — подхватывает мою мысль Марино.
По выражению ее глаз становится ясно, что она не так уж и уверена. Мне вообще интересно, все ли Макинтайр знает о своем подставном приятеле.