Убить Герострата

- Анжела? Шефова секретарша. Неплохой бабец.

Когда-то в институте нас заставляли конспектировать не только бессмертные творения Ленина и Энгельса, но еще Белинского, Чернышевского и Герцена. Так вот кто-то из последней компании в одной статье цитировал модный в ХIХ веке романс “Ах, почему я не бревно”. Похоже, эта песенка не утратила актуальности до сих пор. А я-то думала, что Герострат со своими бесчисленными девицами совершенно отучил меня от ревности.

Видимо, Антон был прав, говоря, что у меня все написано на лице, потому что Петя фыркнул:

- Ой, видела бы ты себя сейчас! Да Анжеле сорок лет, и у нее трое детей.

Я фыркнула в ответ, повернулась и свистнула. Но Лотты нигде не было видно. Только монстр Спрайт свирепо гремел цепью у ворот.

- Ген, а где Лотта? – крикнула я, завидев в окне сторожки рыжую шевелюру.

- Течка у нее, - высунулся в окно Гена. Запер от Спрайта. Видите, так и ломится сюда, просто не отходит. А Лотта у нас девушка благородная, упаси Господь согрешит, потом щенки всю жизнь некачественные будут.

Пришлось обходиться без компании. Как-то мы в издательстве обсуждали с девицами предстоящие отпуска. Я тогда сказала, что мечтаю пожить пару недель где-нибудь в коттедже. Чтобы никого не было, ну, разве что обслуживающий персонаж. Чтобы никаких хозяйственных забот. И не на юге, а где-нибудь в Карелии. Чтобы озеро, сосны и валуны. Заказывали – получайте. Озеро, сосны, валун, правда, всего один. Коттедж – и никаких хозяйственных забот. Довольна? Вот то-то же!

Весь день я слонялась то по дому, то по двору, посмотрела какой-то убогий фильм, полистала книги. Пыталась поиграть на компьютере в “Спэйс Квест”, но чертов Роджер никак не мог убежать от робота-убийцы и раз за разом взрывался, пока мне это не надоело.

Петя однообразно зубоскалил, Спрайт выл, Катя вопила. И так весь день.

Скорей бы хоть Антон приехал, думала я. Обида прошла как-то сама собой, но недоумение осталось. Привычная к роли адвоката дьявола, я завела дежурную пластинку: у него были на тоособые причины. Какие, интересовался прокурор. Ну… какая разница, отмахивался адвокат. Нет уж, попрошу вас! – Ну… возможно, он был так расстроен. Или неуверен в себе. Или… или у него есть дама сердца.

Так, приплыли. Прекрати это, Алла!

Ближе к вечеру я нацепила купальник и отправилась к озеру позагорать. Как и все натуральные рыжие, я моментально обгораю на солнце, но в привезенной Катей сумке нашелся умопомрачительный крем для загара от “Гарнье”.

Где-то с полчаса я честно валялась на песочке, подставляя солнышку по очереди то спину, то живот. Но потом мне это надоело. Есть же люди, которые могут целый день неподвижно жариться на пляже, рискуя познакомиться с меланомой. К счастью, я к их числу не отношусь: это как-то не по-сочински.

Я встала и осторожно зашла в воду. По щиколотку. Холодная, конечно. Градусов двадцать. Зато дно – сказка. Ровное, песчаное. Ежась от холода, погрузилась по колено и срочно вылезла.

Где-то там, за елками, загремели ворота. Странно, что я не услышала шум мотора. Может, его заглушил лязг моих зубов? Ротвейлер просто бесновался, замурованная в сторожку Лотта тоненько подвывала.

Что-то будет сегодня?

А точнее, будет ли?

Алла, ты уверена, что этого хочешь?

Да, уверена. И хватит притворяться. Ну нравится он мне, нравится. Довольна? И если призрак Герострата снова начнет царапать в окно когтистой лапой…

Аллочка, у тебя с чердаком все в порядке? Какая еще “когтистая лапа”?

Наскоро сполоснув ноги, я влезла в шлепки, накинула пляжный халатик и направилась к дому, стараясь не мелькать за елками. Не хватало только, чтобы он увидел меня такой лахудрой!

Во дворе Антона не было. Петя загонял “Ауди” в гараж. Я поднялась на крыльцо, вошла в дом, оглядела холл. Никого. Прыгая через две ступеньки, взлетела наверх, еще одним прыжком пересекла коридор и захлопнула за собой дверь. Пару минут посидела на кровати, пытаясь утихомирить метаболизм.

Наконец дыхание пришло в норму, позволив заняться гардеробными работами и ремонтом фасада. Я надела сарафан с голой спиной, а на плечи накинула вместо шали платок-парео.

Антон разговаривал по телефону. Его голос отчетливо доносился из-за приоткрытой двери кабинета. Я остановилась у двери, прикидывая, что лучше: войти или подождать, пока он закончит. И когда совсем уже решила войти, вдруг услышала:

- Черт подери, Лена, я, кажется, русским языком сказал тебе: она останется здесь. По крайней мере, до тех пор, пока не получу… сама знаешь что.

Вот уж не знаю, сколько я простояла у двери, превратившись в окаменевшую жену Лота. Может, час, а может, несколько секунд. Наконец кто-то скомандовал мне: “Отомри!”, и я поплелась наверх, едва передвигая ноги, как столетняя старуха. В голове было темно и пусто. “Вот так! Вот так!” – выстукивало сердце.

Только я успела добраться до площадки и свернуть в коридор, внизу раздались шаги.

- Катюша, поторопись с ужином! – крикнул Антон.

- Есть, шеф! – отозвалась Катерина.

- Петя, я после ужина снова уеду, - это снова Антон.

Я осторожно выглянула из-за угла и увидела их обоих, стоящих у камина.

- Еще что-то случилось? – встревоженно спросил Петя.

- No news – is a good news 1. С Алексеем все по-прежнему. Анжела звонила. Серега к своим корифанам поехал. А я к Маше. Соскучился. Там и переночую.

-----------------

1Отсутствие новостей – хорошая новость (англ.)

- Машеньке мой привет.

- Петя!

- Да я ничего, Антон Владимыч! Это она звонила?

- Нет, Ленка.

- Как Ленка? Ах, да! Опять? Скорей бы уж все закончилось. Может, мне с вами поехать?

- Еще чего! Я тебе уже говорил, держись от Машки подальше. Ни на что не посмотрю, оторву яйца на фиг и в уши вставлю!

- А силенок хватит?

- Усыплю предварительно. Ладно, хватит. Я с Толиком поеду, а ты стереги Аллу.

Хлопнула дверь – вышли во двор. Я добралась до комнаты, без сил села на кровать, вытащила перышко из подушки. На этот раз у меня даже слез не было.

Все понятно, Алла Валентиновна?

А то! Во-первых, у него есть Маша, по которой он скучает и у которой ночует. На которую даже Петя положил глаз, рискуя остаться без интимной части организма. Это все объясняет. Зачем ему я, если есть Маша?

А во-вторых… Все просто, как апельсин. Заодно они с Леной Ладыниной. Просто немного разошлись во взглядах на политику партии. Впрочем, возможен и другой вариант. Сначала Леночка решила Андрюшиными ручками заполучить диск, а потом убрать его. Наверно, он ей изменил, а она осерчала. Не знает ведь, что для Корнилова это так же естественно, как есть, спать и ходить в туалет. Может, она считает, что гулять – это исключительно ее прерогатива. И вот они с Антоном заключили джентльменское соглашение: диск в обмен на нас с Геростратом. Ну или хотя бы только на меня. Наверно, госпожа Ладынина смекнула, что денежки ей в любом случае не достанутся, так хоть страшно отомстит. Надо думать, ребятки съездили ко мне домой, ничего под ванной не нашли и решили, что диск у нее.

Нет, господа, надо делать ноги. И чем скорее, тем лучше. А то вдруг мадам Ладынина терпение потеряет. Да и вообще…

Господи, ну почему мне так не везет? Все вокруг мне врут. Неужели я действительно такая лохушка? Бабушка Света говорила, что на самом деле лох – это самец лосося в брачный период. В это время он совершенно дуреет и ничего не соображает. Вот так и я. Вроде, вполне естественно желание – найти себе нормального мужика. И что получается? Сначала Герострат, а теперь еще хлеще – Антон. Вот к чему приводят любовные танцы. Играй, гормон!

За ужином я изображала сладкую, ничего не соображающую идиотку. Улыбалась во все свои тридцать зубов (два зуба мудрости так и не выросли – может, все дело в этом?), интересовалась новостями. Главное, не переигрывать. В голове со скоростью ЭВМ производились логические операции, суть которых состояла в следующем: как удрать. Антон, кусая губу, искоса посматривал на меня. Я скромно опускала глазки долу. Ну просто девочка-ромашка. Пусть думает, что я ничего не знаю. Ни про Ладынину, ни про эту Машу его.