Улица Теней, 77

Одну из коробок письма заполняли только на треть. Он осторожно вынул письма (на них еще оставался слабый запах ее любимых духов — «Белладонны») и сложил на полке. Пустую коробку отнес в кабинет, где и закрепил клейкой лентой к груди Джерри.

Взял из стенного шкафа еще одно одеяло из микрофибры. Накрыл завернутый труп и закрепленные на нем аксессуары. Теперь мертвый Джерри выглядел грудой ненужных старых вещей.

Встав позади грузовой тележки, Микки потянул ее на себя, поставил на колеса. Выкатил из кабинета, пересек гостиную, припарковал в прихожей у входной двери.

В спальне Микки закрепил на себе плечевую кобуру, сунул в нее пистолет тридцать второго калибра с глушителем, надел пиджак спортивного покроя, сшитый так, чтобы скрыть оружие. Посмотрел на себя в большое, в рост человека, зеркало. Выглядел он сексуально.

Собственно, выглядел так хорошо, что подумал, а стоит ли ему ограничивать сексуальные игры со Спаркл Сайкс только воображением. Если бы он пришел к ней, она могла бы найти его неотразимым. Многие женщины находили его неотразимым, и не потому, что он им платил. Они часто говорили ему, что общение с ним для них вопрос не только денег, и он знал, что они говорили правду. Конечно, существовал риск, что она его отвергнет, а такого он не любил. Что ж, если она отвергнет его недостаточно вежливо, тогда он возьмет то, за чем пришел, это вопрос чести, а потом уничтожит все улики.

Микки оставил Джерри в грузовой тележке, в прихожей. Вышел в коридор, запер квартиру и пошел на пост службы безопасности убивать охранника.

Логан Спэнглер

На кухне квартиры Эрла Блэндона Логан несколько раз прополоскал рот и горло виски сенатора, выплевывая потом виски в раковину, в надежде, что удастся уничтожить или хотя бы смыть споры, которые могли попасть в рот и горло. Он так часто и сильно выдувал воздух через ноздри, что в носу мог лопнуть какой-нибудь кровяной сосуд, все для того, чтобы освободить от спор носовые каналы и пазухи.

Логан тревожился, что споры могут оказаться токсичными. Может, не смертельно ядовитыми, но способными вывести из строя. Существовали грибы, которые, если их съесть, вызывали галлюцинации и разрушали психику. Странные грибы в туалете, наверное, могла бы найти Алиса, если бы прошла сквозь такое черное зеркало, что попала бы не в Страну чудес, а в другую, находящуюся гораздо ближе к аду, и возникали серьезные сомнения в том, что эти грибы безопасны для человека.

Он задался вопросом, а не контакт ли со спорами вызвал видение давно заброшенной комнаты, но едва ли такое могло быть, поскольку и грибы с их спорами являлись частью этого видения, а не реального мира. Тем не менее мысль эта не желала уходить, и перед его мысленным взором постоянно возникали образы светло-зеленых, в черных пятнах грибов. Причем не просто воспоминания об увиденном в туалете, потому что эти грибы еще и перемещались. Совершали не только червеобразные движения, как что-то переваривающие кишки, а извивались, наматывались и сворачивались вокруг друг друга, скручивались в какие-то непонятные узоры. Он не мог отделаться от этих образов. Они становились даже более реальными, чем кухня, в которой он сейчас стоял, и Логан подумал, что образы, вызванные ЛСД, точно так же могли подавлять собой реальность, хотя сам никогда не прикасался к галлюциногенам. В кучках поганок, угнездившихся на змееподобных грибах, с макушек шляпок оттянулась кожица, как в туалете, но на этот раз над ними не поднялись в воздух облачка спор. На этот раз, как в экзотическом фильме, прокручиваемом в голове, из некоторых шляпок высунулись серые языки, из других — желтые глаза на волокнистых стебельках, словно растения и животные каким-то образом скрестились, породив демонических детенышей. Резко — такого просто быть не могло — изменилось его местоположение в этом безумном мире. Теперь он уже не таращился на грибы, а смотрел из них, словно глаза на стебельках стали его глазами, и видел себя, в униформе, с бледным и покрытым потом лицом, с глазами тусклыми, как арктическая заря.

Он осознал, что вернулся в туалет, хотя и не помнил, как покидал кухню. Стоял у раковины, вцепившись в край мраморной столешницы обеими руками, словно она служила ему якорем в бурном море, и смотрел в зеркало. По стене за его спиной ползали отвратительные грибы, но свет не стал меркнуть, как прежде, и, когда он отвернулся от зеркала, чтобы встретить извивающуюся колонию, в реальности ее не увидел. Она существовала только в отражении. Зеркало показывало Логану, какой он теперь, а стену за его спиной — какой она была раньше. С зеркалом ничего странного быть не могло. Что-то происходило с ним, Логаном.

Покалывания привлекли его внимание к рукам, вцепившимся в столешницу. Ногти почернели.

Марта Капп

К тому времени, когда Марта вошла в гостиную, следуя за сестрой, Дымок и Пепел перестали издавать душераздирающие звуки. Хотя коты редко куда-либо забирались, на этот раз оба сидели на этажерке, заставленной фарфоровыми птичками. Оба оглядывали основание этажерки широко раскрытыми оранжевыми глазами. Обычно самодовольные и уверенные, как все кошки, теперь они выглядели испуганными.

— И что вас напугало? — обратилась Марта к сидящей наверху паре.

— А как ты думаешь? — тон Эдны предполагал, что они обе знают ответ.

— Не Сатана, — нетерпеливо отмахнулась Марта. — Если надо растлить целый мир, с какой стати принц ада будет тратить время на пребывание здесь… потому что мы продавали вкусные торты?

— Он король ада и принц этого мира.

— Королевские особы всегда навевали на меня скуку.

— В любом случае я не упоминала Сатану, дорогая. Я говорила, что Салли видела демона. Имя ему, в конце концов, легион, у него в подчинении целая армия.

Марта смотрела на забравшихся на этажерку котов.

— Мышей они никогда не ловили. В этом аспекте они — позор для своего вида.

— В «Пендлтоне» нет мышей, чтобы проверить их способности. Если бы они были, я уверена, коты оставляли бы нам маленькие хвостатые подарки. Испугала их не мышь.

— Тогда гром.

— И не гром, — возразила Эдна.

Дымок и Пепел среагировали одновременно, повернули головы, уставившись на дальний угол комнаты, и зашипели, словно увидели что-то ненавистное.

Сестры повернулись, чтобы посмотреть, что так не понравилось котам, и Марта успела заметить, как что-то мелькнуло между креслом и «честерфилдом». [26]

— Что это? — спросила она.

— Ты о чем?

— О чем-то. Я что-то видела.

За окнами сверкнула молния, от грома задрожали стекла, дождь лил с прежней силой.

Взяв длинную кочергу с бронзовой стойки у камина, Марта пересекла большую комнату, лавируя между предметами эпохи королевы Виктории — обитыми бархатом стульями, столиками, уставленными антиквариатом, подставками для горшков с папоротниками, пьедесталов с бюстами поэтов-классиков — и держа курс на «честерфилд», за которым вроде бы нашел убежище маленький и шустрый незваный гость. Рука, сжимавшая кочергу, болела, но раздутые артритом суставы пальцев оставались достаточно крепкими, чтобы оглушить крысу или какую-то другую потенциально опасную зверушку, которой опять позволил сбежать кто-то из жильцов.

Восемью годами раньше в «Пендлтоне» поселился рок-н-ролльный музыкант. Три его песни стали хитами, он провел успешное турне по стране, а потом его карьера оборвалась из-за отсутствия таланта. Прежде чем пропить, пронюхать и растранжирить свое небольшое состояние, он купил квартиру на втором этаже и въехал в нее с женщиной по имени Битта, с зелеными волосами и грудями размером с индейку каждая. Не поставив в известность ассоциацию владельцев квартир, парочка привезла с собой ящерицу-ядозуба по кличке Кобейн, [27]которая сбежала из их квартиры через парадную дверь, бездумно оставленную ими приоткрытой, после того, как эти разгильдяи вернулись домой пьяными, думая только о сексе и горланя похабные песни в коридоре. В последующие восемнадцать часов, пока Кобейна не поймали, загнав в угол, и не удалили с территории кондоминиума, в «Пендлтоне» царил ад.

26

Честерфилд / Chesterfield — большой мягкий диван с подлокотниками.

27

Ящерицу назвали в честь Курта Дональда Кобейна / Kurt Donald Cobain (1967–1994), вокалиста и гитариста американской группы «Нирвана / Nirvana».