Алхимический брак

Какая-то ее часть была согласна даже остаться на месте и утонуть, но теперь, когда страсть отгорела, Исабель понимала, что мокрая земля и холодный ветер ужасно противны. Ей удалось вытянуть себя из-под безжизненного тела Макрея.

Безжизненного? Встревоженная, она приложила пальцы к его горлу. Пульс был ясным и сильным. С трудом ей удалось заставить себя заглянуть глубже, и Исабель решила, что серьезной угрозы, такой, как после первой попытки сражения с Армадой, здоровью Макрея нет. Он всего лишь… выжат как лимон. И проспит по меньшей мере сутки, возможно, и дольше.

Она прикрыла Макрея плащом, защищая от дождя его лицо, после чего по узкой тропинке пустилась в долгий путь домой. К счастью, ливень скрыл полный беспорядок, царивший во всем ее облике. Прислуга в доме Исабель давно привыкла к эксцентричным выходкам хозяйки: они не станут подозревать ее в чем-то настолько плебейском, как совокупление с красавцем-незнакомцем.

Незнакомец? Ее губы скривились в усмешке. Она познала все самые тайные глубины бурной, несдержанной, щедрой души сэра Адама Макрея.

Пока ее непослушные пальцы возились с задней дверью, та распахнулась, и миссис Хит втянула Исабель в тепло кухни.

— Благодарите Бога, что с вами все в порядке, м'леди! — воскликнула экономка. — Я беспокоилась.

Вероятно, не просто беспокоилась, а ужасно перепугалась, но все слуги Исабель знали, что ее нельзя тревожить во время работы.

— Все хорошо, миссис Хит. Только пошлите мужчин в каменный круг, пусть принесут оттуда сэра Адама. Он… он не совсем поправился, так что болезнь… свалила его прямо там.

Промокший плащ был проворно сдернут с плеч Исабель, а в руки вложена кружка теплого говяжьего бульона.

— Выпейте это, м'леди, — обратилась к ней миссис Хит. — К тому времени, как вы закончите, вас уже будет ждать горячая ванна. После чего ложитесь-ка спать. А я уж прослежу за вашим шотландским дикарем.

Благодарная, что о ней заботятся, как о малом ребенке, Исабель выпила бульон и позволила отвести себя в свою комнату. Макрея как раз вносили в дом, когда она покидала кухню; со слуг ручьями стекала вода. Исабель было обернулась, но миссис Хит настойчиво утянула ее за собой.

В горячей ванне плавала лаванда, лечебная трава, успокаивающе подействовавшая на измотанные нервы Исабель. Она закрыла глаза и приказала себе погрузиться в безмятежность. Значение имело только то, что они одержали победу. Создав алхимический брак, они высвободили силу, в которой так нуждались. Теперь Испания Англии уже не страшна. Даже не заглядывая в магический кристалл, Исабель была в этом абсолютно уверена. Она произнесла молитву во спасение душ испанских моряков.

Исабель устало откинула голову на край деревянной кадки. Она поклялась, что заплатит любую цену, а ее девственность не так уж много и стоила. Гораздо тяжелее оказалось потерять половину своей души — было бы легче отдать жизнь. Но вернуть ничего нельзя.

От их слияния Исабель получила почти невероятное удовольствие. Но теперь мучительно осознавала, что следует разрушить это единение. В самом дальнем уголке сущности Макрея Исабель прочла его стойкую неприязнь к узам брака. Защитники подвергались серьезному нажиму в этом отношении, их почти принуждали заключать семейные союзы, предпочтительно с такими же Защитниками, чтобы сохранить свой род и укрепить магическую силу. Макрей был вынужден согласиться на брак, приняв его в качестве своей судьбы.

До того, как из-за своей несдержанности он попал в лондонский Тауэр, Макрей собирался сделать предложение благородной деве-Защитнице по имени Энн, блондинке, столь же приятной в общении, сколь и красивой. Основным ее достоинством в глазах Макрея являлось то, что она шотландка, тогда как большинство дочерей Защитников были англичанками. Макрей не мог себе даже представить жену-англичанку — его отвращение к такого вида союзу читалось мучительно ясно.

Исабель выбралась из ванны и принялась вытираться. Тело согрелось, хотя душа заледенела. Внезапно Исабель почувствовала острую тоску по матери, которая никогда не понимала свою странную дочь, но в любом случае продолжала любить ее.

Исабель облачилась в ночную рубашку и заползла в постель, вынудив себя смириться с тем, что Макрей предназначен совсем другой женщине. Даже если бы это было не так, ему вовсе не по вкусу черноволосые ведьмы, да еще английские. Так тому и быть.

Сегодня они вместе одержали огромную победу. И этого вполне достаточно.

Должно быть достаточно.

Когда Макрей открыл глаза, вовсю светило солнце. За ромбовидными окнами два жаворонка, усевшись на ветке, что-то пели друг другу. Макрей лениво слушал, с трудом осознавая, что они победили и выжили. А в том, что Исабель жива, он не сомневался; все свои оставшиеся дни он будет чувствовать каждый ее, даже легчайший, вдох. Макрей осторожно встал с кровати, и тут появилась экономка. Страстно желая видеть Исабель, Макрей нетерпеливо потребовал:

— Скажите госпоже де Кортес, что я хочу поговорить с ней.

Брови экономки поползли вверх.

— Тогда вам придется подождать. Вчера м'леди уехала в Лондон.

Макрей бессмысленно смотрел перед собой, отказываясь верить, что она его покинула.

— Какого дьявола она это сделала?

Миссис Хит пожала плечами.

— Не могу знать, это не мое дело.

Несомненно, Исабель отправилась в дом своего отца.

— Где живет семья де Кортес?

Проигнорировав вопрос, миссис Хит развернулась, намереваясь уйти:

— Я пришлю кого-нибудь с горячей водой и едой. — И дверь за ней захлопнулась.

Исабель оставила его. Проклятая англичанка взяла да и сбежала ко всем чертям! Да как она посмела!

Ругаясь на чем свет стоит, Макрей открыл шкаф и выхватил оттуда свою вычищенную и аккуратно сложенную одежду. Разобраться с этим было бы проще простого — но с Исабель де Кортес ничто не бывает просто! Она заплатит ему за свое оскорбление.

Да, она заплатит!

--------

[1] — Малые моря — проливы, отделяющие Великобританию от континента Европы и от Ирландии (Ла-Манш, Па-де-Кале, пролив Святого Георга и Северный пролив)

Другой взгляд на войну Англии и Испании:

Целью войны стояло совершенно справедливое желание наказать Англию с ее самодурствующей королевой Елизаветой. Помимо поддержки Елизаветой протестантской церкви и объявления независимости от власти папы Римского (отчего поход был официально освящен папой Сиксом V как крестовый), варварского (даже для того времени) убийства собственной сестры Марии Стюарт (которая была не только католичкой, но и, в отличие от самой Елизаветы, совершенно законной королевой Шотландии), была еще и личная заинтересованность короля Филипа. Испанского монарха бесило, сколько золота он теряет от разбойного действия английских пиратов, нанятых английской короной для грабежа судов, следующих из Америки (тогда единоличного владения Испании). Игнорируя все дипломатические попытки послов уладить дело миром, она называла это "честной добычей из Нового Света", а самого знаменитого пирата того времени, Френсиса Дрейка, сделала дворянином и назначила адмиралом английского флота. (