Страница 64 из 82
— Что, черт побери, ты имеешь в виду? Сейчас не время утаивать… Погоди-ка! Никс, ты что не можешь сообщать мне обо всем заблаговременно? — возмутилась Люсия, ее раздражение росло. — Ты советовала мне воздерживаться, когда уже в этом не было никакой необходимости!
— Я совсем об этом забыла, пока не нашла адресованную себе записку, приклеенную под кроватью Анники.
— Что ты делала под ее… неважно, я не хочу знать.
Злость на Никс пошла на убыль, когда Люсия наконец-то осознала все, что произошло.
Она больше не скадианка, рабыня прихотей богини и соблюдающая обет безбрачия лучница в штатском.
Больше не жертва.
Вместе со своим оборотнем-любовником я разрушила алтарь.
Как знаково, какая необыкновенная свобода в своих поступках.
Избавилась от этой суки!
Люсия нервно сглотнула, поразившись внезапной мысли… У нее даже могут быть… дети.
Она послала улыбку лежащему на земле МакРиву, но та быстро увяла. Он решил бросить ее! Твердо решил.
Наступит день, Люсия…
Гаррет закашлялся, приходя в себя, и валькирия подскочила к нему, пристально вглядываясь опухшими от слез глазами.
— Хорошо вздремнул? — спросила она.
— Какого… что случилось?
Все тело ныло, голова и раны пульсировали от боли.
— Приглянулся голодной змейке.
— Ты убила ее?
Люсия утвердительно кивнула, и Гаррет нахмурился, восстанавливая в памяти все больше подробностей, при этом с каждым очередным воспоминанием возвращалось негодование на валькирию.
— Ты же сказала, что теперь не можешь стрелять из лука.
— Я действительно в это верила. Но, очевидно, ошиблась.
— Ага, совершенно очевидно. Ты, должно быть, стреляла снизу.
МакРив попытался подняться, но закашлялся, передернувшись от боли, пронзившей каждый дюйм его тела. Все проклятые ребра сломаны.
— Очень больно? — спросила она.
— Дьявол, а ты как думаешь?
Валькирия сузила глаза:
— Будешь знать, как бросать меня!
— Я шел обратно.
Не меняясь в лице, Люсия уточнила:
— За мной? — Прежде, чем Гаррет успел ответить, добавила: — Вероятно, чтобы убедить продолжать поиски.
— Я шел к тебе! Хотя ты меня и не заслуживаешь, упрямая валькирия.
Она не отрицала этого.
— Зачем? Я думала, ты порвал со мной.
— Я никогда не порву с тобой! — подскочил Гаррет и снова вздрогнул, поскольку ребра протестующе заныли. — Ты — моя женщина, Лауша. Дьявол тебя забери, я никогда не захочу другую!
Люсия наклонилась и нежно поцеловала его в его лоб.
— Хорошо.
— Что?
Это предложение оливковой ветви — от нее? Именно теперь, когда Гаррет думал, что Люсия не сможет удивить его еще больше, она открывает в их отношениях совершенно новую страницу.
— Я полагал, ты возненавидела меня.
— Я возненавидела последствия того, что мы сделали, или, по крайней мере, то, какими, я предполагала, они будут. Вот и выплеснула на тебя весь свой гнев и страх. Прости меня.
— Гребаный ад, любимая, ты поражаешь меня. — Гаррет никогда бы не подумал, что извинение валькирии будет звучать столь же сладко, как и ее смех. — Ты тоже прости, что потерял браслет. Я основательно напортачил.
Люсия откинула упавшую ему на лоб прядь волос.
— Теперь все будет иначе, МакРив. Со мной. Если ты захочешь этого. Как только мы спасем мир, так и будет.
Он мог сказать, что все уже стало по-другому. Гаррет отметил Люсию, однако она все еще могла стрелять — и выглядела как никогда умиротворенной.
— Что с тобой произошло, когда я находился в отключке?
— Я больше не связана со Скади. Никак. Любой талант, которым я обладаю, является моим собственным.
— Ты наконец-то доверишься мне?
— Я… не могу. Пока. И прошу тебя дать мне немного времени.
При виде его сердитого лица, валькирия добавила:
— Послушай, я не была готова к двум вещам: сексу и посвящению тебя в свои тайны. Теперь мы оба знаем, что произошло после первого. Сможешь ли ты принять пока одно из двух?
Гаррет еще сильнее нахмурился:
— Либо секс, либо секреты?
Люсия выпятила подбородок:
— Ну, если ты это так рассматриваешь.
Она сделала ставку на секс — как своего рода обещание большего. Гораздо больше того, что у них было прошлой ночью. И, конечно, он пойдет на все что угодно ради этого.
— Пока можешь остаться при своих тайнах. Что касается остального, я продолжу то, что мы начали. Без вариантов. И сделаю это, как только окажусь в состоянии.
Глава 42
— Значит, мы не должны разбудить большое зло, — произнес МакРив, пока они медленно шли к гробнице. Гаррет настоял на том, чтобы собраться и отправиться в обратный путь к полудню, хотя Люсия могла сказать наверняка, что ликан все еще испытывает огромную боль.
Пока спускались вниз, валькирия посвятила МакРива во все аспекты своего разговора с Никс, и они делились размышлениями, строя различные предположения о том, что недосказала предсказательница.
Например, несмотря на то что провидица никогда фактически не подтверждала, является ли Пантеон разыскиваемой ими усыпальницей, уверенность Гаррета и Люсии в том, что dieumort находится именно здесь только укрепилась. Он должен быть в гробнице, о которой говорил Дамиано, — той, что с золотыми иероглифами.
— Как думаешь, на кого работал перевертыш? — спросила Люсия. — Если он был стражем этого места, тогда кто его нанял?
— Не знаю. Возможно, он — потомок людей, живших здесь.
— Ты действительно думаешь, что это он искромсал тех пассажиров? — Люсия вызвала в памяти выражение лица перевертыша в тот момент, когда МакРив обвинил его в убийстве. Действительно ли на нем промелькнуло удивление?
— Если не он, то кто? Дамиано собирался помешать любому подобраться к лабиринту, и «Барон» как раз оказался поблизости от нас.
— Верно, — согласилась Люсия, принимая аргументы МакРива. Но почему же у нее остались сомнения?
Как только они достигли центра и ступили на вымощенную булыжником дорожку, пришло очередное текстовое сообщение.
КрутаяРедж: «Кстати о «возмездии» Скади, на котором ты помешалась. Ты — валькирия, ТУПИЦА!»
— Тебе пишет Реджин? — МакРив потряс головой. — Сейчас?
— Она не в курсе, что приближается… решающий момент.
Гаррет пробормотал:
— Да, но зачем ты ей отвечаешь?
— Должна ответить. Мы вместе долго ждали этого.
Люсия набрала: «Собираюсь поиграть в Расхитительницу Гробниц… ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Спорим, что ты хочешь оказаться здесь. ШЛЮШКА!
Она закончила печатать с удовлетворенной усмешкой, которая продержалась на ее губах до тех пор, пока не пришел ответ от Реджин. КрутаяРедж: «Ну почему ты такая вредная? Я тоже хочу поиграть в Расхитительницу».
Люсия вздохнула, раздумывая над тем, как ей вымолить прощение у сестры. Когда вернется в Новый Орлеан, обязательно купит что-нибудь для Реджин. Возможно, игровое кресло или новый меч.
Голос МакРива прервал ее размышления:
— Мой брат сказал мне, что если я хочу завоевать тебя, то должен… поладить с Реджин.
Завоевать меня? Люсия так долго считала, что это совершенно невозможно, что теперь оказалась захвачена врасплох. Он может завоевать ее. Но Лаклейн прав — Реджин является неотъемлемой частью ее жизни и всегда останется таковой.
— Ну, мы с ней планировали прожить наше бессмертие в соседних особняках на каком-нибудь побережье. С тех пор как были детьми. Не уверена, что кто-нибудь, кроме меня, согласился бы с тем, что она хорошая соседка.
— Соседка, значит? — Гаррету почти удалось скрыть кислую мину на лице.
Да, между ним и ее сестрой существует вражда. Но теперь Люсия знает, что МакРив может быть необыкновенно великодушным…
Они достигли гробницы, и Гаррет принялся кромсать когтями увитую лианами стену, обрывая стебли до тех пор, пока под ними не обнаружилось нечто похожее на вход, — плита из цельного камня размером около восьми квадратных футов. Рядом виднелась гладкая выпуклость.