Страница 7 из 73
– Давай-ка на курс к эвакбазе, – сухо напомнила мать. – Хватит баловства.
Мальчишка виновато оглянулся:
– Ма-ам, ну ведь, может, не приведется никогда больше увидеть? Ну прости, мам!
Вопреки ожиданиям, в зале космопорта не было никакой неразберихи. Люди и семьи в порядке живой очереди подходили к стойке, даже пластиковым щитком не отделенной, регистрировались у строгой девушки в офицерской форме, получали от нее посадочные талоны и двигались к челнокам, выбирая один из семи коридоров-гармошек. Без паники: видно, для населения эвакуация – явление рядовое. Разве что на детей покрикивали: мол, держитесь рядом.
Ну это все касается граждан, а мне куда? Кирилл огляделся, отыскивая менеджера или на худой конец сотрудника безопасности, который объяснил бы ему, какие меры предусмотрены в отношении гостей планеты. Не один же он тут. На крайняк вон «Балерина» стоит. Ну, не в смысле «вон она», но кто мешает вернуться на свой собственный борт и предаться безделью в обществе очередной книги? О, сейчас ведь Галакт-Игры идут! Трансляция круглосуточная, знай только выбирай виды спорта.
В сущности, можно было бы и свинтить отсюда: в каше, которая заваривалась, Кирилл едва ли мог рассчитывать на добросовестный ремонт, но... А вот фига ли он оплатил все их археологические поборы, включая канальный? Кроме того, у него возник тут некий призрачный интерес, и покуда возможность – некая туманная возможность, которую он не до конца сформулировал даже в собственном воображении, – не исчерпана и не отменена... В общем, почему бы ему и не поболтаться поблизости? Брюс, к слову, замечательно контактен.
– Вы владелец ТГС14/68, который стоит в пятом ремонтном доке?
Кирилл внутренне напрягся. Таможенные службы обеих Федераций имели массу оснований поискать на нем жабры и крепко взяться за них, но не в этот раз. Перед таможней Нереиды он был гол, как новорожденный. И чист.
– А? Да, я, а-а-а... что, собственно?..
– Ваш транспорт конфискован согласно Положению о чрезвычайной ситуации.
– Постойте... погодите, вы не можете! ТГС... «Балерина» – собственность лица, не являющегося гражданином Федерации Новой Надежды, а следовательно, относительно нее – суверенная территория.
– Законы Нереиды допускают конфискацию любого личного транспорта в случае глобальной катастрофы, – спокойно ответила офицер, незаметным движением опуская налицо щиток из прозрачного пластика. Предусмотрительно. Ожидает, что сейчас на нее слюной брызгать начнут. – Нам необходимо поднять на орбиту все население планеты. До единого человека. Мы нуждаемся в любом транспорте, который хотя бы теоретически способен взлететь. Вы вправе обжаловать приказ Комитета в инстанции любого уровня, но сейчас в первую очередь имеют значение соображения безопасности... и общечеловеческой морали.
Угу. Мораль общечеловеческая, а грузовик-то мой! Ничто никогда не звучит равнодушнее, чем слова «глобальная катастрофа» в устах официального лица Нереиды. Разве только «общечеловеческая мораль». Кирилл оттолкнулся обеими ладонями, словно признавая поражение в споре, но в тот же миг вновь стремительно наклонился над стойкой. Ага, вот ты и ногу над кнопкой вызова занесла!
– Вы не понимаете! «Балерина» – грузовик, она не предназначена для перевозки людей. Там рубка, крошечный кубрик и неотапливаемый трюм, половину которого занимает гравигенератор. Вы не можете переоборудовать ее так скоро, как вам это необходимо. Взгляните мои технические характеристики.
– Я видела ее характеристики. Ваш транспорт будет использован в качестве орбитального склада предметов первой необходимости, в частности – питьевой воды. Погрузка, – офицер мельком глянула на терминал, – завершена. Присутствовать на борту – ваше неотъемлемое право, но вам придется смириться с обществом эмиссара ЧС.
«О да. Это чтобы я не смылся, увозя весь груз драгоценных пластиковых бутылочек».
Кирилл буквально взвыл:
– «Балерина» серьезно повреждена, она нуждается в ремонте. Действует только одна репульсорная турбина. Ей не подняться с грузом!
– Это уже техническая, а не юридическая проблема. В случае необходимости мы поднимем грузовик на буксире. Поспешите, если не желаете, чтобы это произошло без вас.
Кирилл мгновенно взмок. Он был совершенно ошеломлен: ему никогда и в голову не приходило, что у него могут вот так, запросто, без какой-либо процедуры, отнять «Балерину». Она была его Империей и местом, где он оставался беспрекословным и единовластным, как Зевс-Громовержец. Это было важно!
Они вскрыли коды полицейским ключом и делают там что хотят. Ситуация болезненно повторялась, и не оставалось ничего другого, кроме как... Кирилл сжал и разжал кулаки, потом несколько раз постучал по воздуху ребром ладони... кроме как взять себя в руки.
– Я прекрасно понимаю ваши чувства...
Кирилл только плечом дернул:
– Не надо меня понимать! Натали, извините, я должен. У вас все будет в порядке?
– Разумеется.
Волосы ее поблескивали от влаги. Ее дом на пляже Раквере, скорее всего, уже не существует. Меняю всех эмиссаров ЧС Нереиды на женщину с ребенком.
– Это наша третья эвакуация, – встрял Брюс. – Нет ничего скучнее.
– Четвертая, – поправила Натали. – Одну ты не можешь помнить. Нас распределили на яхту «Белаква», вы можете связаться с нами по радио на специальной волне, которую укажет ЧС. Увидимся.
– Он свойский парень, и он не кто попало.
– Не болтай глупостей, – рассеянно одернула его мать.
Брюс пожал плечами.
– Я-то их только болтаю, – сказал он. – А кое-кто их делает. Последний, между прочим, в Галактике самодержец мог бы быть твоим. Возможность следует рассмотреть, прежде чем отвергнуть. Что-то мне подсказывает, будто дед с бабушкой не стали возражать.
– Поговорим об этом после, – взмолилась Натали, втайне надеясь, что «после» матримониальное настроение Брюса рассеется, – люди же кругом.
– Да им до нас никакого дела нет. Ты, в общем, смотри: я на него капкан расставил. Кто, кроме меня, о тебе позаботится?
Натали не ответила, потому что была занята: выбирала, куда поставить ногу в проходе, сплошь заставленном баулами с «самым необходимым».
Глупая идея. Настолько глупая, что глупо даже думать на эту тему. В присутствии Кирилла Натали чувствовала себя словно в перекрестье сотни прожекторов, и, сколько она помнила, так было всегда. Кажется, будто каждый твой жест нелеп, а каждое слово вызывает свист. Император. Чертовски странно думать о нем, как о парне с грузовиком и чувством юмора. В тридцать семь стараешься избегать сложностей.
Не то чтобы ей по-прежнему никто не был нужен, не то чтобы у нее имелось стойкое предубеждение против местного офицерства и не то чтобы среди них не нашлось холостых, но... чтобы войти в этот круг, пришлось бы пройти мимо Харальда. Скорее всего, ему это не понравится. А уж насколько это не понравится Адретт!..
Я не собственность Эстергози... но, глядя на Брюса, так легко усомниться.
– Ты как цирковая лошадь, мам, – хихикнул сзади сын.
Еще бы. Глядишь на стюардессу, что провожает нас па отведенные места, как на собственное отражение, дюжину лет дремавшее в Зазеркалье: одиннадцатисантиметровый каблук, напряженная голень, изогнутая стопа...
Впрочем, это уже перебор. Стюардесса Нереиды, напрыгавшись за день через все эти сумки, – да ведь не только в прыжках заключались ее обязанности! – уже переобулась в тапочки и накинула джемпер вместо форменного жакета. Да и круп свой эта юная леди едва протискивала меж рядами кресел.
Национальный тип!
Место для матери и сына Эстергази нашлось в конце салона, слева, ближе к хвосту, а стало быть – к туалету. Нe так уж и плохо, учитывая, сколько раз придется перебираться туда через все багажные баррикады. Опыт четырех эвакуаций приучил Натали пережидать катастрофу на комфортабельной прогулочной яхте с относительным оптимизмом. Все же не в тесном трюме спешно переоборудованной баржи. Спасибо классовому расслоению.