Полная капитуляция

Со вздохом Энн начала переодеваться. Костюм сидел на ней как влитой, и она невольно поежилась. Вещи были явно новые и очень модные, купленные совсем недавно. Какая же, оказывается, у Рубена цепкая память — он прекрасно помнил ее размер!

Внезапно Энн замерла. Когда он успел все это купить? Положим, детский костюмчик можно было заказать и за те два часа, что они готовились к отлету, но дамский туалет, да еще такой, чтобы сидел идеально, — с этим уже дело посложнее. Энн, конечно, располнела во время беременности, однако спартанская жизнь быстренько избавила ее от лишнего веса, и она стала такой же тоненькой, какой была, когда выходила замуж за Рубена. Неужели он планировал увезти ее с собой с самого начала, не допуская даже мысли, что она может отказаться? Хитрый дьявол! Какие еще ловушки готовит ей его изощренный ум?

Впрочем, ломать голову над этим Энн не пришлось — ее внимание привлек Стивен. Закончив обозревать себя, он повернулся к матери и озадаченно наморщил лобик. Затем подошел к Энн и подергал ее за брюки.

— Мам, какая же ты принцесса? — разочарованно протянул мальчик. — Принцессы совсем не такие.

Дверь спальни отворилась, и на пороге возник Рубен.

— Сейчас пойдем на посадку, — объявил он. — Вы готовы? — И, увидев недовольную мордашку Стивена, нахмурился. — В чем дело? Тебе не нравится костюм?

Энн, хоть ей и было не до смеха, все же чуть не прыснула. Они даже хмурятся совершенно одинаково! Ну конечно, где же Рубену понять, что трехлетнему крохе дорогущий костюм «от кутюрье» вовсе не кажется воплощением роскоши. Похоже, она слишком напичкала сына сказками про Золушку, Белоснежку и Спящую красавицу. Стив наверняка решил, что мать по меньшей мере разоденется в шелка и нацепит на голову корону.

Однако времени на размышления не было — пора было спасать положение. Видя, как задрожала нижняя губа Стивена, Энн ласково обняла его и поспешно сказала:

— Ничего, родной. Это только начало сказки. Вот увидишь, потом все будет очень интересно.

— Но ведь он — то есть папа — сказал, что ты будешь похожа на принцессу, — не сдавался Стивен. — А раз нет, лучше оденься, как всегда.

— Нельзя, — твердо заявил Рубен. — И твоя мама это понимает. Она знает, как ей надо одеваться.

— Почему? — удивился явно заинтригованный Стивен.

— Потому что мы теперь поселимся на острове, где совсем другая жизнь. Одетая по всем правилам, твоя мама всегда будет там в безопасности.

— Эта одежда — она что, заколдованная? — взволнованно спросил малыш. Слезы, выступившие было на его глазах, тут же высохли, и он уже снова подпрыгивал от возбуждения.

— Вроде того. И потом, это ведь ненадолго. Когда мы приедем в наш дом, мама сможет надеть что-нибудь нарядное.

— Противный цвет! — объявил Стивен. — Маме надо что-нибудь красивое. Голубое или розовое. Она очень красивая в розовом.

— Что ж, тогда подберем ей розовое платье. Посмотрим вместе все платья, и ты мне скажешь, какое больше всего пойдет твоей мамочке. А теперь надо сесть и пристегнуться — самолет уже идет на посадку.

Самолет медленно снижался. Энн смотрела в иллюминатор, и ее все больше охватывало смятение. Вот он, Суэньо, остров-мечта, где ей так сладко грезилось и где рухнули все ее надежды на счастье. Омываемый теплыми водами Карибского моря, Суэньо и впрямь казался сказочным местечком. Буйная растительность порой утомляла, зато глаза отдыхали на ласковом зелено-сине-золотистом море и нежнейшем песке цвета слоновой кости. Здесь был совершенно необыкновенный микроклимат: всегда тепло, но никогда — слишком жарко. Этому способствовали южные ветры, овевавшие остров. И сама атмосфера была тут необыкновенной — спокойной, но не расслабляющей.

Некогда один из предков Рубена получил в собственность этот крохотный клочок земли и создал на нем нечто вроде миниатюрного королевства, где семья Каррильо де Асеведа властвовала безраздельно. Население Суэньо составляло всего несколько сотен человек, и все они были преданы «владыкам» острова. Впрочем, не все, Энн печально усмехнулась, вспомнив свое бегство с Суэньо.

Резиденция Рубена находилась не в центре острова, а на его южном берегу. Отсюда он управлял семейной империей, которая включала нефтяные скважины и банки, газеты и кофейные плантации, рудники и целый флот грузовых судов, заводы и портовые причалы. Причем не только в Венесуэле, но и во многих других странах континента. До материка от Суэньо был всего час лету, так что в случае необходимости добраться туда труда не составляло. Хотя современные средства связи позволяли Рубену проводить в фамильном гнезде достаточно времени, все же нередко ему приходилось отлучаться. Эти отлучки в свое время страшно бесили Энн.

Кроме Каррильо де Асеведа на острове была еще пара-тройка родовитых семей, но, конечно, не таких богатых и знатных. Так что светская жизнь на Суэньо была не слишком насыщенной, но Рубена это вполне устраивало. Он был слишком занятым человеком и умел ценить уединение и выпадавшие на его долю минуты покоя.

Самолет мягко сел и побежал по полосе. Еще мгновение — и он остановился у низкой ярко освещенной постройки. Рубен поднялся с кресла. Перед посадкой он успел сменить свитер и мягкие брюки на строгий темный костюм с ослепительно белой рубашкой и полосатым галстуком. Вид у него был в высшей степени внушительный.

У трапа выстроился целый почетный караул из телохранителей и служащих Рубена. Среди них Энн сразу увидела Марсело Риваса — личного секретаря и помощника своего мужа. Как только они спустились, Марсело подошел к Рубену и что-то тихонько ему сказал. Тот коротко кивнул и подхватил Стивена на руки. Их тут же взяли в плотное кольцо телохранители, оттеснив от Энн. Стивен бросил через плечо испуганный взгляд на мать, но ничего не сказал. Рубен же продолжал шагать как ни в чем не бывало.

Энн рванулась вслед, но ее тоже окружили телохранители, не давая пройти. А Рубен с ее сыном на руках все удалялся.

— Стивен! — отчаянно выкрикнула она, но кольцо мужчин вокруг нее сомкнулось еще плотнее, так что она уже не могла разглядеть, куда ушел муж, унося ее ребенка.

У Энн было такое ощущение, словно ее рот забит песком, и она судорожно сглотнула, пытаясь обрести голос. В это время окружавшие ее мужчины двинулись, увлекая ее за собой. Что происходит? Куда ее ведут? Она не сразу сообразила, что прохрипела вслух все эти вопросы, но тут у нее над ухом раздался спокойный голос, говоривший по-английски с легким испанским акцентом:

— Не волнуйтесь, сеньора. С вашим сыном и с вами ничего не случится.

Не волнуйтесь? Легко сказать! Стива у нее забрали, а эти безжалостные цепные псы и ее тащат неизвестно куда. Господи, что же могло прийти Рубену в его извращенную башку?

Энн подвели к роскошному лимузину, и один из охранников услужливо распахнул перед ней дверцу. Энн ничего не оставалось, как забраться внутрь. Дверь тут же захлопнулась, и автомобиль тронулся с места.

— Куда мы едем? — спросила Энн водителя, стиснув руки на коленях.

Тот бросил на нее взгляд в зеркало заднего вида, и глаза его, как показалось пассажирке, странно блеснули. Однако вопрос остался без ответа. Снова и снова Энн пыталась хоть чего-то добиться от безмолвной фигуры, сидевшей за рулем, но — бесполезно. Очевидно, шофер получил на этот счет строгие инструкции. А может, он просто не говорит по-английски? С Рубена станется, с его-то дьявольской изобретательностью, посадить за руль даже глухонемого, с горечью подумала Энн.

Бессильно откинувшись на сиденье, она закрыла глаза. Как мог Рубен так жестоко поступить, отняв у нее ребенка? И куда он теперь ее отправит? Здесь, на Суэньо, она целиком в его власти, он может даже заточить ее в каком-нибудь глухом углу. За Стивена Энн не опасалась, твердо зная, что с Рубеном ее мальчику ничего не грозит. Отец станет беречь его как зеницу ока. Он может ненавидеть ее сколько угодно, но что сына уже полюбил — в этом Энн не сомневалась.