Темнее ночи

— Вас жду.

— Как ты вошла?

— Я… задняя дверь была не заперта.

Александр нахмурился. Из-за беспокойства о Каре, потребности отдохнуть и восстановить силы, он, очевидно, не позаботился запереть дверь.

Гейл нервно покашляла:

— Мне нужна ваша помощь.

Он приподнял бровь:

— В самом деле?

— Я волнуюсь за Кару.

— Почему? Что случилось?

— Мы ходили к ней сегодня утром, но нас не пустили, сказали, что с ней что-то не так, что ей придётся остаться на некоторое время и пройти ещё какие-то анализы. Нана хотела забрать Кару домой, но медсестра сообщила, что подписанный бабушкой документ дает им право держать Кару столько, сколько нужно. Я боюсь, что с ней что-то случилось, а они просто не хотят нам об этом говорить.

Алекс ударил рукой по столу. «Знал ведь все это время, — злился он, — знал — что-то не так».

Увидев, как потемнел его взгляд, Гейл взвизгнула и отпрянула назад.

Александр тяжело вздохнул. Черт. Он не хотел пугать малышку.

— Продолжай.

— Это все. Нана попросила о встрече с доктором Барретом…

— А это кто такой?

— Это лечащий врач Кары. Но нам сказали, что он пока не может с нами встретиться, поэтому Нана вернулась домой и позвонила Петерсону. Тот сказал, что свяжется с Барретом и узнает, в чем дело. Только я ему не верю. Я хочу увидеть мою сестру.

Гейл пыталась сдержать слезы. Она не хотела разреветься перед этим мужчиной, не хотела, чтобы он считал её обычной плаксой.

— Как думаете, что с ней?

Александр не смог сдержать старое и очень мерзкое ругательство.

— Я не знаю, Гейл. Но обязательно выясню. Обещаю. Держи, — он протянул ей салфетку. — Вытри слезы. Твоя бабушка знает, что ты здесь?

— Нет. Она так расстроена, что решила поспать. С ней миссис Зиммерман. — Гейл высморкалась и вытерла глаза. — Думаете, вы и в самом деле сможете выяснить, что с Карой? Уверена, это что-то ужасное, иначе они бы сказали.

— Выясню, — заверил Александр. — Даже не сомневайся.

Гейл всхлипнула и улыбнулась.

— Я верю вам.

— Отлично. Тебе лучше вернуться домой. Не хочу расстраивать твою бабушку еще больше. У неё и так достаточно причин для беспокойства.

— Хорошо. Вы позвоните, когда выясните, что с Карой?

— Позвоню.

В порыве чувств Гейл бросилась к нему и крепко обняла.

Он стоял, ошарашено уставившись на неё. За прошедшие двести лет ни один ребенок не обнимал его. И теперь на Алекса нахлынули старые воспоминания, знакомые чувства из другой жизни, из иного времени. Он ощутил какую-то странную пустоту, когда девочка отстранилась.

Послав ему застенчивую улыбку, Гейл выбежала из дома.

Александр уставился в окно. Кару держали в изоляции. Теперь он осознал, что винить мог только себя.

Он дал Каре свою кровь, не задумываясь о последствиях. Это, должно быть, нарушило некий химический баланс. Без сомнения, об аномалии было доложено врачам, занимающимся её лечением, и те, не сумев определить причин, решили оставить девушку для исследования. А что может быть лучше для опытов, чем сам подопытный, всегда находящийся под рукой?

Мысли о Каре, которую насильно держали взаперти, о врачах, ставивших над ней эксперименты, наполняли мужчину яростью.

А когда Алекс понял, каковы могут быть последствия этих обследований и что произойдёт, если врачи обнаружат настоящую причину аномалии её крови, его начал пробирать ужас.

Он не мог оставить девушку там. Вероятность разоблачения была слишком велика. Он бы не пережил эти двести лет, если бы рисковал в пустую. Ради спасения Кары и своего собственного ему было необходимо вытащить её оттуда.

Кара проснулась в кромешной темноте. Во рту был отвратительный привкус, а желудок, казалось, выворачивало наизнанку. Некоторое время она не двигалась, пытаясь понять, где находилась, а потом в одно мгновение всё вспомнила: обследование, доктора Баррета, сообщающего ей, что они хотят сделать ещё какие-то анализы, её отказ, укол в руку.

Она опустила ноги на пол, встала, нащупала в потемках выключатель и зажгла свет.

Девушка находилась в небольшой комнате, в которой не было никакой мебели, кроме кровати и маленького столика. Дверь вела в крошечную уборную с маленьким умывальником и унитазом. Ни душа, ни ванны. На умывальнике стоял пластиковый стаканчик, лежала губка и кусок мыла.

Кара помыла руки, умылась, наполнила стакан теплой водой и сполоснула рот. Что это за место?

Вернувшись в комнату, она огляделась. Над кроватью было окно. Забравшись на матрас, девушка отдернула в сторону занавеску. И обнаружила решетку.

Она обернулась, когда дверь в комнату открылась.

— Через окно вам не выбраться, — сказал Дейл Баррет.

— Где я?

Баррет закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

— В закрытом отделении.

Он полез в карман и вытащил ужасающего вида шприц.

— Мне нужно взять немного крови.

— Нет.

— Мы это сделаем, мисс Кроуфорд. По-хорошему или по-плохому. Все зависит от вас. — Его глаза угрожающе сузились. — Но помните: мы это сделаем в любом случае.

— Я хочу домой.

— Всему свое время.

Кара взглянула на шприц, потом на дверь.

Баррет улыбнулся и покачал головой.

— Не самый лучший выбор. — Он открыл дверь и впустил двух мужчин в халатах и масках.

Кара попятилась, но отступать было некуда, защищаться тоже было нечем, и никто бы не услышал, если бы она закричала. Но она все-таки закричала.

Закричала от злости, когда двое мужчин схватили её, закричала от разочарования, когда они бросили её на кровать.

Закричала в панике, когда они вытащили жгуты, прикрепленные к кровати, и привязали руки и ноги Кары к неподвижной стальной раме.

Баррет навис над ней, качая головой.

— Было бы намного проще для всех, если бы вы посодействовали нам.

— Зачем вы это делаете?

— Я уже говорил. В вашей крови обнаружены неизвестные антитела. Мы еще не установили их природу, но они могут быть опасны для организма. И пока мы не выясним наверняка, будем держать вас в изоляции не только ради вашей собственной безопасности, но и ради безопасности вашей семьи и любого другого человека, с которым вы могли бы общаться.

— Неизвестные антитела, — повторила Кара. — Но это же невозможно!

— К сожалению, возможно. Мы должны удостовериться, что ваша жизнь вне опасности. — Баррет в душе улыбнулся, довольный тем, как легко она поверила в ложь. Неизвестные тела в её крови, похоже, обладали невероятным исцеляющим свойством. Если то, на что он надеялся, оказалось бы правдой, и если бы он смог воспроизвести антитела в большем количестве, то сумел бы спасти множество жизней. А это то, о чем Баррет мечтал всю свою жизнь. — Генри, закатай ей рукав.

Баррет достал из кармана пузырек спирта с ватой и подготовил руку девушки.

Та вздрогнула, когда Баррет ввел иглу в вену. Она с нездоровым интересом наблюдала, как шприц наполняется кровью.

— Не понимаю. Я и раньше делала анализ крови, но никто не обнаруживал ничего странного, — произнесла она голосом, выдававшим её панику. — Может, у кого-то из доноров были эти аномальные тела. Почему вы не проверили их?

— Проверили. И не нашли ни у одного из них ничего подозрительного.

— Но ведь должно быть! — Она уставилась на кровь. Её кровь. Они будут брать снова и снова, до тех пор, пока ничего не останется?

Комната закружилась у Кары перед глазами. Лицо Баррета, которое она отчетливо видела ещё пару мгновений назад, теперь словно заволокло пеленой тумана.

— Александр. — Его имя сорвалось с её уст как стон, как призыв, как молитва. — Александр, помоги мне.

Ей было страшно, очень страшно.

— Нет, не надо, — умоляла она, но было уже поздно. Баррет достал ещё один шприц. Игла вошла в вену девушки, и все вокруг закружилось еще быстрее.

— Александр! — Кара попыталась вновь прокричать его имя, но с губ её не слетело ни звука…