Звездопад

Таэр вытянула руку, и с громким щелчком локтевой сустав встал на место. Ладонь захрустела, сжимаясь в кулак — отвратительное ноющее чувство немного утихло. Дотянувшись до небольшого столика, стоявшего у кровати, она стянула свой коммуникатор. На экранчике вспыхнули синие цифры.

«Три часа, — мысленно удивилась Таэр. — Получается, я проспала почти сутки».

Она вызвала дроидов, чтобы перестелили постель, и, забросив коммуникатор обратно на столик, осторожно встала с кровати. Казалось, стоит перенести побольше веса на ногу, как та лопнет, словно бокал из тончайшего хрусталя в неосторожной руке, и она сломанной куклой рухнет на пол. Так ли это на самом деле — проверять не хотелось, поэтому Таэр двинулась в сторону ванной медленно, бережно неся себя через комнату, словно величайшую драгоценность.

Проходя мимо терминала системы безопасности, она машинально запустила диагностику, скользнув невидящим взглядом по россыпи картинок от датчиков слежения, и уже собиралась отвернуться, как вдруг её тело замерло, а спустя мгновение она словно вспыхнула изнутри.

Волна жара прокатилась по ней, выжигая дрожь и слабость, лёгкие налились огнём, как после многочасового кросса. Таэр сделала глубокий обжигающий вдох, будто вместо воздуха она вдохнула чистое пламя, и прекратила дышать вообще. В этот же момент её правая рука одним невероятно чётким и изящным движением вытряхнула бластер из кобуры, оставленной на столе, одновременно взведя рычаг готовности и выставив мощность на максимум. Включился ускоритель, и пока её тело плыло в густом сиропе уплотнившегося воздуха, в стремительном рывке к замаскированной сдвижной панели, разделявшей их с лордом спальни, Таэр поняла, что вызвало такую реакцию наведёнки.

«Ни на одной из картинок терминала безопасности не было вызванных дроидов, — запоздало озарило её. — Кто-то или заблокировал мой канал связи, и они просто не вызвались, либо взломал сеть наблюдения, и теперь на терминале крутится „визуальная петля“, склеенная из старых записей».

Панель бесшумной тенью скользнула в сторону, и Таэр вытянулась в стелющемся прыжке, у самого пола, стремясь скорее покинуть опасные границы дверного проёма. Пушистый ворс ковра пронёсся у самого лица, она мягко ткнулась в него плечом и ушла в перекат, застыв плотным сгруппировавшимся комком за огромным, в человеческий рост зеркалом, стоявшим в спальне лорда. За границы зеркала выступал только край правого глаза и дуло бластера.

Тёмную комнату заливал призрачный красноватый свет ночного неба, тусклыми бликами ложась на алый шёлк обивки стен. Один из сегментов огромного окна, занимавшего всю внешнюю стену, был открыт, и лёгкие дуновения ветра приносили с собой запах влажной листвы, тихий шелест ресвелей и далёкие трели редких вьюрков. Рама зеркала, к которой она прижималась, холодила ей щёку и пахла старым металлом. В спальне царила тишина и покой. Лорд, разметавшись, спал поперёк кровати, с виду целый и невредимый.

Она выскользнула из-за зеркала и по широкой дуге двинулась к кровати лорда, перетекая с места на место, от одного укрытия к другому, при этом алая точка прицела легла на дверь, ведущую в коридор, и застыла практически не колеблясь, несмотря на все её перемещения. Наведёнка, умудряясь одновременно целиться, осматривать комнату и смотреть за дверями в коридор и гардеробную, подвела Таэр к лорду, её ладонь замерла возле его лица. Спокойное дыхание спящего тёплой волной обдало её пальцы.

«Слава теням, ложная тревога», — с облегчением подумала она и спустя мгновение осознала, насколько в неудобном положении она находится. Глубокой ночью, в спальне своего лорда, зачем-то держа ладонь у его лица, а из предметов одежды у неё имелся один бластер, даже без кобуры и пояса, который по-прежнему был направлен в сторону двери. Прохладный влажный ветер налетел из сада, отчего спина покрылась мурашками.

«Ох, Райн, только бы он не проснулся, — мысленно взмолилась она. — А то решит, что я сошла с ума, сдадут в какую-нибудь лечебницу».

И тут она, к своему ужасу, увидела, как веки лорда дрогнули и его глаза, очень медленно, с точки зрения всё ещё «ускоренной» Таэр, стали открываться.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза сквозь её растопыренные пальцы. Во взгляде лорда непонимание успело смениться удивлением, а Таэр стала лихорадочно думать, что бы ей сказать, как вдруг раздался тихий щелчок и дверь, ведущая в коридор, стала открываться…

По мере того как светлый луч приоткрытой двери расширялся, стала видна изящная рука и край тёмно-фиолетового платья…

Бластер в руке Таэр взвизгнул, и шарик разряда оранжевым светлячком понёсся навстречу открывающейся двери. Она, уже не в силах что-либо изменить, с ужасом смотрела, как медленно плывущий в сторону край двери открывает входящего: маленький алый цветок «истали», приколотый к бретельке возле плеча, длинные текучие золотые серьги, подчёркивающие красоту шеи их обладательницы, тёмные волосы, собранные в длинный тугой хвост широкими тёмно-красными лентами. Это была баронесса Кэйрин Риональ, собственной персоной, в облегающем тёмно-фиолетовом платье, в котором она была во время прошлого завтрака. Разряд яркой вспышкой разбился о лицо Кэйрин, алые искры моментально сгоревших волос брызнули в стороны, тугой алый бутон взрыва лопнул дымными лепестками, выцветая чёрным инеем сажи. Баронесса чуть покачнулась, но устояла, а её левая рука медленно пошла вверх.

Таэр одним мощным движением руки отшвырнула лорда, так чтобы он упал за кровать, и метнулась в сторону, уходя с предполагаемой линии огня. Следующий разряд, выпущенный «специалисткой», тоже попал в голову Кэйрин и снова без ощутимого результата. Баронесса Риональ задрожала, по её руке прокатилась волна, и, выскочив из запястья, ей в ладонь прыгнул изящный серебристый слайсер. Должно быть, в ответ на это наведёнка решила сменить тактику, бластер Таэр зашёлся пульсирующим воем, расцветив грудь баронессы сполохами дымного пламени. Кэйрин стала стремительно раздуваться, как потревоженный болотный прыгун, а её кожа стала приобретать отчётливый серебристый оттенок, зашелестел слайсер. Невидимая струя побежала по комнате, пытаясь нагнать Таэр, выбивая белые фонтаны наполнителя из кровати, расцветая рыжей струёй опилок на полированных боках мебели и светлыми клочьями ворса стелясь по ковру.

Таэр почувствовала легкий толчок в левый бок, и её обдало чём-то тёплым и влажным. В сознании пронеслась чужая колючая мысль: «Коррекции рисунка не требуется», и наведёнка продолжила посылать разряд за разрядом. Алая точка прицела дёрнулась вбок, и яркая вспышка разрыва накрыла ладонь «баронессы» с зажатым слайсером.

«Кэйрин», которая к этому моменту напоминала странное безголовое подобие человека, с грубой серебристой кожей, с огромными руками и ногами, больше напоминавшими столбы, неуклюже дернулась и рухнула в сторону, выходя за пределы дверного проёма и исчезая из вида. Раздался негромкий хлопок, и в коридоре жемчужной стеной повисло облако энергопоглощающей смеси.

Таэр простояла несколько мгновений, замерев, держа на прицеле дверной проём, затем она судорожно выдохнула обжигающий воздух и сделала первый за всё это время вдох.

— Древень-оборотень. Я думала, что они вымерли, — услышала она собственный голос, больше похожий на хрип. И поняла, что «наведёнка» права и это действительно был древень-оборотень, прямо как в страшных сказках, что любила рассказывать её старшая сестра.

Её тело повернулось к лорду, тот, с виду целый и невредимый, выглядывал из-за рассечённой мешанины кровати и как завороженный смотрел на неё:

— Таэр, рука… — с какой-то странной интонацией произнёс он наконец.

Её взгляд опустился чуть ниже, и «специалистка» с ужасом поняла, что имел в виду лорд.

Весь её левый бок был залит кровью, чуть ниже груди темнела рана, а левая рука выше локтя отсутствовала. Вернее сказать, находилась не там, где ей полагается, а именно на полу, и вокруг неё по ковру стремительно наливалось тёмное пятно.