Страница 17 из 70
— Они могут, — сказал Томас, с опаской оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что никто из пассажиров не обращает на них внимания. — Они вполне могут какое-то время провести на свету, но солнечные лучи наносят самый большой ущерб организму, и это означает, что им нужно потреблять больше крови. Они избегают солнечного света, чтобы избежать необходимости питаться чаще.
Когда она нахмурилась, он добавил:
— Смертным вовсе не понравилось, что бессмертные воспринимали их как источник питания, так что, когда открылось, что атланты подпитываются от обычных людей, многие из них были убиты. Поэтому по возможности атланты старались избегать солнечного света, постепенно они практически полностью перешли на ночной образ жизни. Конечно, этому способствовали и развившиеся у них другие способности.
— То, что они стали быстрее, сильнее и обрели способность видеть в темноте?
- Все это и еще способность читать мысли людей. Кроме того, со временем они научились вмешиваться в память смертных, чтобы иметь возможность стирать воспоминания о подпитке. Только благодаря такому вмешательству их существование почти удалось скрыть. Иначе на потомков атлантов открыли бы охоту и в конце концов истребили бы их, — тихо сказал Томас и добавил: — Смертные легко могли одолеть нас, я имею в виду — их,в силу простого численного превосходства.
Инес задумалась, потом, наклонившись к Томасу, прошептала:
— Но ты же не стер мою память.
— Нет, — сказал Томас.
Он прочел вопрос в ее глазах, но покачал головой. Здесь, в самолете, он не станет объяснять ей этого, потому что невозможно было предсказать реакцию Инес. Кто знает, что выкинет эта вспыльчивая девчонка, узнав, что является его суженой. Пытаясь увести разговор в сторону, он сказал:
— Старшие предпочитают, чтобы их называли бессмертными, а не вампирами, хотя в действительности они не совсем бессмертны. Они могут умереть, но не от болезни и даже не от полученных ран.
— А от чего?— спросила Инес.
Томас колебался. Она задала очень опасный вопрос. Если она придет к выводу, что смертные не должны страдать из-за того, что среди них живут бессмертные, она может использовать эту информацию, чтобы причинить вред последним. К сожалению, он не мог прочесть ее мысли и не знал, как Инес восприняла его рассказ. Она теперь уже не выглядела такой испуганной — более того, казалось, она очарована услышанным. И все же...
— Если вбить кол в сердце, как убивают вампиров в мифах? — резко спросила она.
— Это может вызвать остановку сердца, — осторожно признал он.
Она сдвинула брови.
— Но это их не убьет.
— Нет, если вытащить кол достаточно быстро, — подтвердил он.
— Но как тогда...
— Единственное, что тебе необходимо знать, — это то, что сейчас снова существуют банки крови и им не нужно охотиться, чтобы питаться, — тихо сказал он.
— Но ведь ты меня укусил.
Томас вновь обвел взглядом салон самолета! Казалось, никто не обращает на них внимания, но когда он повернулся к Инес, то через проем между передними креслами мельком увидел женщину, сидевшую перед Инес. Голова женщины была слегка повернута в сторону иллюминатора, но облака, проплывавшие за толстым стеклом, явно не интересовали женщину. Сосредоточившись, Томас проник в ее мысли. С облегчением отметив, что легко читает их, он сразу же понял, что женщина с интересом слушает их разговор и догадывается, что он рассказывает Инес не просто какую-то вымышленную историю. Томас тотчас начал стирать ее воспоминания, заменяя их мыслью о том, что она проспала весь полет. Затем он усыпил ее, приказав спать до приземления самолета, и лишь тогда повернулся к Инес.
Она с тревогой взглянула на передний ряд кресел, потом подозрительно посмотрела на него:
— Что ты только что сделал?
— Я укусил тебя, потому что курьер с кровью, которого Бастьен отправил ко мне в «Дорчестер», задерживался, — тихим шепотом проговорил он, проигнорировав ее вопрос. — Вчера во время перелета в Англию я принял только один пакет крови — видимо, слишком беспокоился за тетю Маргарет. Бастьен справедливо полагал, что лететь в Амстердам голодным слишком большой риск: если я не справлюсь с собой и решу подпитаться в аэропорту или самолете, то могу выдать себя.
— Сколько крови тебе обычно требуется? — сдвинув брови, прошептала Инес.
— Как правило, три или четыре пакета в день, — неохотно признался он.
— Три или четыре пакета? — переспросила она с изумлением. — Это сколько же будет? Три или четыре пинты?
— Что-то вроде того, — кивнул Томас.
— Ты выпил один пакет вчера, сегодня — ничего, значит, когда ты меня укусил, тебе не хватало примерно семи пинт? — спросила она.
— Видимо, так, — сказал Томас.
Инес с минуту пристально смотрела на него, затем сказала:
— Но ты же не выпил из меня так много. В человеческом теле содержится около восьми пинт крови, не так ли?
— Нет, так много я из тебя не выпил, — согласился Томас. Он и представления не имел, сколько крови в среднем содержится в человеке, даже не задумывался об этом.
— Что произойдет, если ты не получишь достаточно крови?
— Наночастицы выйдут из кровотока и отправятся в органы и кожу в поисках крови для подпитки.
— Это больно? — спросила Инес.
— Похоже на то, что в твоем организме циркулирует кислота, — тихо сказал он, поежившись, и нервно поерзал в кресле. Томас боялся ошибиться и взять у Инес слишком много крови, ведь он так давно не подпитывался от людей, поэтому выпил совсем немного — только чтобы приглушить начинавшиеся спазмы. Но уже совсем скоро его организм использовал то небольшое количество, которое он употребил, и голодные судороги возобновились. Время шло, и спазмы становились все более болезненными, но пока Томасу удавалось справляться с болью. Однако сейчас, когда они с Инес говорили на эту жизненно важную для него тему, ему становилось все труднее не замечать разливающуюся по его телу жгучую боль. Когда они доберутся до Амстердама, с каким облегчением он опустошит весь контейнер с кровью, который, по словам Бастьена, ждет его в отеле!
Покусывая губы, Инес смотрела на Томаса. С огромным облегчением она услышала, что он не бездушный мертвый кровопийца, как пресловутый граф Дракула и его приспешники. Такое она не смогла бы принять, даже если бы неприятие грозило ей потерей работы. Но щеки, порозовевшие было после того, как Томас укусил ее, побледнели за время часовой поездки до аэропорта. Когда они стояли в очереди на регистрацию, Инес заметила, что он бледнеет прямо на глазах и обычная бледность незагорелого человека окрашивается нездоровым, почти мертвенным оттенком.
Тогда Инес не слишком встревожилась, но теперь, когда узнала о его сущности, ее охватила тревога. Исходя из объяснений Томаса, было очевидно, что на самом деле он не слишком отличается от обычных людей, хотя и обладает некоторыми способностями, которых нет у простых смертных: необычайная сила и скорость реакции, способность видеть в темноте, убирающиеся клыки и, конечно же, возможность жить очень долго. Но у Томаса при всех его потрясающих возможностях имелись и некоторые слабости, больше походившие на болезненные недуги. Аржено и подобные им не могли существовать без постоянной подпитки человеческой кровью — иначе они начинали испытывать невыносимую боль. Она видела эти морщины невыносимой боли, собиравшиеся у глаз Томаса. Первые морщинки, напоминавшие мелкую сетку усталости, начали появляться вскоре после того, как они прибыли в аэропорт, но к моменту посадки они стали гораздо глубже и темнее.
К стыду Инес, в тот момент это ее не слишком беспокоило. Тогда в аэропорту она никак не могла сочувствовать Томасу, поскольку ее шея все еще довольно болезненно отзывалась на прикосновение, но теперь, когда он ей все объяснил...
Инес молча смотрела на Томаса, отчаянно борясь с охватившим ее порывом предложить ему снова укусить ее. Если бы это было совершенно бескорыстное побуждение, возможно, Инес не стала бы бороться с ним столь упорно. Она терпеть не могла видеть страдания других, и теперь, когда он все объяснил, Инес уже не могла сердиться на Томаса за укус так сильно, как еще двадцать минут назад. Она совершенно спокойно отнеслась к мысли стать «источником питания» для бессмертных, для нее не имело особого значения, кому сдавать свою кровь, лишь бы это донорство несло благо. Вот только способ, которым осуществлялась подобная «сдача», очень смущал Инес. Неожиданно возникшая проблема заключалась в том, что Инес Урсо понравилось то, что она испытала от его прикосновений. Его поцелуи, запах, страсть, охватившая ее тело, все это ей хотелось испытать еще раз, поэтому она пыталась подавить свой порыв, который, в сущности, был весьма далек от альтруизма.