Опасная любовь

Знал ли он о ее присутствии на празднике? Сердце девушки билось так неистово, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Она понимала, что благоразумнее было бы пригнуться, скрыться, но она поступила наоборот – выпрямилась в полный рост, тщетно пытаясь заставить себя перестать пожирать глазами его прекрасное лицо и обнаженный торс. Одновременно с этим девушка осознала, что больше не прячется в тени кибитки, должно быть, она бессознательно сделала шаг вперед.

Взгляды их встретились, и глаза цыгана вспыхнули.

Ариэлла взирала на него как зачарованная, забыв, что нужно дышать. Эмилиан повернулся к ней, замедляя движение. Затем он протянул к ней руки, и девушка стала представлять, что он обнимает ее, прижимаясь твердым жезлом своей мужественности к ее животу. Ей не нужно было быть опытной женщиной, чтобы понять, что этот танец он посвятил ей, ей одной.

Эмилиан будто околдовал ее, и она не могла думать ни о чем ином, кроме его объятий.

Дрожа всем телом, она не могла не гадать, слышно ли ему, как громко колотится ее сердце.

Теперь Эмилиан стоял неподвижно, лишь вздымалась и опускалась его грудная клетка. Он продолжал смотреть в глаза девушки.

« Мне нужно бежать отсюда, – подумала она. – Если я останусь, что-то непременно случится. Он коснется меня, привлечет меня к себе, к своему крепкому телу…» Девушка не сомневалась, что так и случится.

Вдруг кто-то схватил ее сзади.

–  Kon nos? Gadje romense? Nay! [11]

Ариэлла вскрикнула от неожиданности.

Перед ней стоял парнишка лет шестнадцати, и взгляд его светился откровенной враждебностью. Он потряс ее за плечо и снова гневно заговорил на своем языке. Разговоры и смех стихли, музыка также перестала играть.

– Я ничего не понимаю, – прошептала девушка.

Парнишка потащил ее вперед. Ариэлла споткнулась и остановилась. Их обступили танцоры. Эмилиан бросился вперед, глаза его метали молнии.

–  Dosta! [12]– приказал он.

Ариэллу тут же отпустили. Она обхватила себя руками, чтобы унять дрожь. Ее спаситель был столь же зол, как и молодой цыган, схвативший ее. Она осмотрелась. Со всех сторон на нее взирали враждебные лица. Никто не двинулся с места, продолжая сохранять прежние напряженные позы. Девушке хотелось провалиться сквозь землю.

Эмилиан заговорил снова, гневно и непреклонно.

Молодой цыган посмотрел на нее.

– Прощу прощения, – сказал он с сильным акцентом, после чего развернулся и пошел прочь.

Ариэлла была поражена. Она посмотрела на Эмилиана, и он вернул ее взгляд. Тем временем похожий на медведя мужчина, которого они с отцом уже видели вечером, захлопал в ладоши и принялся что-то говорить толпе. Кто-то снова заиграл на гитаре. Возобновились разговоры, но теперь они велись вполголоса или совсем шепотом. Постепенно все разошлись, оставив Ариэллу и Эмилиана наедине.

Девушка нервно облизала губы, испытывая сильную жажду. Что еще хуже, взгляд ее снова приклеился к его обнаженному потному торсу. Она ничего не могла с собой поделать и украдкой посмотрела на крепкие мускулы его живота, не осмеливаясь глядеть ниже, потому что точно знала, что за зрелище ее там ждет.

– Что… – Она снова облизала губы, чувствуя, что ей нечем дышать. – Я не шпионила.

Он прищурился.

– Клянусь, – продолжала девушка, стараясь дышать как можно глубже. Ее начала бить дрожь. – Я просто услышала музыку и не смогла сдержаться.

Взгляд Эмилиана по-прежнему был полон загадок.

– Тебе было весело? – спросил он без церемоний. – Наше примитивное торжество позабавило тебя?

Она сделала глубокий вдох.

– Музыка… танцы… они великолепны.

Он издал недоверчивый возглас и посмотрел на лиф ее платья.

– Не поздновато ли, мисс де Уоренн, для прогулки на свежем воздухе?

Он стоял настолько близко, что Ариэлла ощущала жар его тела и его мужской запах. Она могла бы с легкостью дотронуться до него, если бы захотела. Беспокойство ее росло.

– Да, – ответила она, – мне пора идти. Прощу прощения за вторжение.

Она хотела было уйти, но Эмилиан сжал ее запястье, побуждая оставаться на месте.

– Но ты моя гостья.

Он прижал ее обнаженную до плеча руку к своей горячей влажной груди, и Ариэлла почувствовала головокружение и испугалась, что может вот-вот потерять сознание. Внутреннее напряжение ее нарастало.

– Именно это ты сказал своим людям?

– Мы не любим gadjosв своей среде. – Внезапно он улыбнулся ей. – Но ты стала исключением из правила.

Ариэлла не могла не думать о том, осознает ли стоящий перед ней мужчина, что он одет неподобающим образом? Он ведь почти обнажен! И разве не понимает он, что не пристало столь страстно прижимать к себе ее руку?

Чувствует ли он, что дрожь, ею владеющая, есть следствие не только страха?

– Ты в самом деле хочешь уйти? – прошептал он ласкающим слух голосом.

Она посмотрела в его потеплевшие глаза. Ей совсем не хотелось уходить, и им обоим это было отлично известно.

– Вечер только начался.

– Я не знаю… я пришла сюда из любопытства. – Произнеся эти слова, Ариэлла смущенно замолчала.

– Большинство высокородных леди не отважились бы на подобное приключение посреди ночи, – резонно заметил Эмилиан, отпуская руку девушки.

Теперь Ариэлла вполне могла бы отойти от него на безопасное расстояние, но не сделала этого. Вместо этого она посмотрела на его мускулистую грудь, к которой только что прижималась самым интимным образом. Она коснулась своей щеки и поняла, что кожа ее пылает огнем. Ее собственное тело тоже сильно вспотело.

Эмилиан снова улыбнулся ей, склоняясь ближе.

– А вот непристойная леди вполне может отправиться на поиски приключений в столь поздний час. Могу ли я удовлетворить твое любопытство?

– Ничего подобного я не имела в виду.

– Ну конечно же имела. Ты хочешь сравнить. – Он улыбнулся ей довольно холодной улыбкой и взял ее за руку.

Эмилиан подвел девушку к маленькому столику, стоящему у одной из кибиток, и, налив два стакана вина из тяжелого кувшина, один протянул ей. Прежде чем она смогла отказаться, он принялся с жадностью пить, как пил бы обычную воду. Взор его был прикован к лифу ее шелкового платья.

Ариэлла почувствовала, как напряглись ее соски. Он смотрел на нее так откровенно, будто раздевал взглядом, проникая за нательную сорочку и корсет.

– Я не имела в виду, что пришла сюда из любопытства.

– А зачем же еще? Пей вино. Оно поможет тебе полнее насладиться таинством ночи.

– Я уже пила вино за ужином.

Он широко улыбнулся, показывая белоснежные зубы.

– Ты так нервничаешь, будто маленькая школьница или дебютантка на балу. Я не укушу тебя, мисс де Уоренн. Также я не мошенник и не вор – и не соблазняю тех леди, которые этого не хотят. Ты же миссде Уоренн, не так ли? – Он посмотрел на ее левую руку, проверяя, нет ли там кольца.

Ариэлла пришла в себя.

– Да, я мисс де Уоренн. И я не верю в стереотипы. Разумеется, ты не мошенник и не вор – и не соблазняешь тех леди, которые этого не хотят. – Произнеся эти слова, она покраснела. Эмилиан явно умеет придать каждому своему слову налет непристойности.

Он удивленно поднял брови:

– Значит, ты единственная gadji, лишенная предрассудков? Как забавно.

– Слепая приверженность чему-либо неправильна, а я, как уже сказала, не верю в стереотипы.

Одарив ее долгим взглядом, он опустил ресницы и отвернулся.

Ариэлла взяла стакан и сделала глоток. Означает ли этот взгляд именно то, что она думает? Она снова пригубила вино. Она наблюдала подобный взгляд у своего отца, дядей и даже брата, когда они смотрели на женщин. Его невозможно было истолковать иначе. И что ей делать?

Ей следует остаться и позволить ему поцеловать себя.

Недоверчиво, словно всякую секунду ожидая пробудиться ото сна, девушка отхлебнула еще вина. Она считала себя просвещенным человеком, не переживающим о том, что прилично, а что нет. Прежде она никогда не мечтала о поцелуе – а сейчас сгорала от желания узнать, что же это такое.

11

Кто здесь? Цыганка или нет? Нет! ( цыганск.)

12

Хватит! ( цыганск.)