Страница 36 из 61
— Я люблю тебя, — сказала я не раздумывая. Он моргнул.
— Мало того, ты тоже меня любишь.
Он раздул ноздри. Ах, как мне это нравилось! Я улыбнулась:
— Я чувствую твои эмоции, хотя даже не дотрагиваюсь до тебя. Похоже, ты был прав, когда говорил, что мой мозг сам себя лечит мало-помалу.
— Hasi, — начал он, но замолчал. Мне несложно было понять, что он сожалеет о чем-то.
— Нет, — сказала я и притянула его за плечи к себе, — я ничего не желаю слышать о том, что ты не выживешь после встречи с Сейером. Я не желаю твоего благородства и самопожертвования. Я просто хочу, чтобы ты любил меня так же, как я люблю тебя, Адриан.
Отчаяние затмило все еще сильное возбуждение в нем. Он закрыл глаза, и я поцеловала его, отметив, что он искренне верит в то, что у нас нет будущего. Во мне боролись два противоречивых чувства. Мне хотелось добиться от него признания в любви и в то же время хотелось показать, что это такое — любить другого человека. В итоге я приняла то, что он готов был мне дать, а беспокойство по поводу нашего будущего отложила на потом.
Я пощекотала его под коленкой, и его нога дернулась.
— Тебе щекотно?
— Ну разумеется, — ответил он, открывая глаза. На этот раз они были цвета индиго, полные страсти и возбуждения. Я коварно улыбнулась. Раньше я не умела так улыбаться, но быстро научилась, едва познакомилась с Адрианом.
— Кто бы мог подумать, что вампиры боятся щекотки. Я определенно побеседую с создателями «Баффи» по поводу некоторых вампирских штучек.
Он замер, когда я прошлась языком там, где недавно были мои пальцы.
— Скажи, чего тебе хочется? — спросила я, лишь ненадолго отрываясь от его ноги.
— Всего, — прошептал он томно.
Я медленно подняла взгляд вверх по его телу, не упустив ни единой детали. Он лежал на спине, его пальцы впились в шкуру по обе стороны от его бедер. Он застонал, глядя на меня.
— Вот и хорошо. Потому что у меня далеко идущие планы на твой счет. — Я переключилась на другую ногу, нежно царапая ногтями чувствительную кожу на внутренней стороне бедер.
Я поднялась выше, продолжая ласкать его, и он задрожал всем телом.
— Тебе нравится то, что я делаю? — спросила я и добавила к рукам язык.
Боже правый, Hasi! Как ты можешь спрашивать такие вещи? Твои прикосновения разжигают меня.
Я улыбнулась, довольная собой, и тут я поняла еще кое-что.
Адриан? Я тебя слышала! В голове, я слышала твой голос!
Он не ответил, лишь открыл глаза и удивленно посмотрел на меня:
— Что случилось, Нелл?
Я одарила его еще одной улыбкой. Потом приподнялась, чтобы никак его не касаться, и положила ладони ему на живот.
Адриан?
Что случилось, Hasi? Говори. Что тебя так удивило?
Я наклонилась и приникла губами к его упругому животу. Я снова могу тебя слышать, но только тогда, когда дотрагиваюсь до тебя. Значит, придется касаться тебя почаще.
Он стонал от наслаждения, и это лишь еще сильнее распаляло меня.
Вечно ты сводишь меня с ума, Hasi. Прикосновение его сознания было таким приятным, что я снова подумала, как сильно мне его не хватало. Ты заставляешь меня мечтать о том, чего у меня нет. Ты заставляешь меня надеяться.
Я поднялась еще выше, покрывая его торс поцелуями.
Он снова застонал, наши тела переплелись в клубке страсти.
Нелл, моя чудесная, прелестная Нелл. Ты так мне нужна. Каждая частичка тебя.
Его губы и клыки ласкали и терзали меня в умопомрачительном танце наслаждения, которому, казалось, не будет конца.
Я всегда буду твоей, моя любовь. Я никогда не покину тебя.
Его клыки нашли вену на моей шее, он прижался грудью к моей спине, убыстряя темп. Голод его возрастал с каждым поцелуем. Он хотел моей крови, а я хотела дать ее ему.
Возьми, Адриан. Возьми то, что можешь взять только ты.
Он погрузил клыки в мою плоть. Сначала я почувствовал легкую боль, которая почти сразу сменилась наслаждением. Мне казалось, что мы лишились бренной плоти. Он пил, и его насыщение совпало с очередным оргазмом. В пылу страсти, в порыве благодарности, я решила, что пришло время, что это должно случиться сейчас, что так суждено.
Hasi, нет! Яуслышала в голове его крик, но мои клыки уже впились в кожу на его руке. Ты не должна пить мою кровь! Ты не должна воссоединяться со мной!
Его кровь была горячей и сладкой, совсем не похожей на кровь, которую я пробовала, порезав палец или поранив десну. Я пососала укушенную кожу, чтобы слизнуть еще одну драгоценную каплю. Адриан достиг пика наслаждения и кончил, заставив меня снова конвульсивно вздрогнуть. Это было неописуемое блаженство.
Но минута радости и наслаждения прошла.
Что ты наделала?Его мысли лениво текли в моем сознании. Мы лежали на шкуре, истощенные, уставшие, счастливые. Наши сердца бились в одном ритме. Он обнимал меня одной рукой, а другой продолжал ласкать мою грудь. Ты не понимаешь, что наделала, Hasi.
Я понимаю только, что ты тот самый мужчина, с которым я хочу провести остаток своей жизни. И еще я понимаю, что нужна тебе. Я также понимаю, что без тебя у меня вовсе не будет никакой жизни.
Он закрыл для меня свое сознание и перевернул на спину. Я все еще могла чувствовать его эмоции, но мысли читать уже не могла. Впрочем, мне и не нужно было читать их, я и так все понимала — сожаление и печаль в его глазах, запятнавшие наше счастье, сказали мне без всяких слов и мыслей, что он до сих пор не верит, что сможет выжить после встречи с братом.
— Эй, а я думала, мы воссоединились.
Адриан шевельнулся, когда я нежно пощекотала его большим пальцем ноги. Я долго сдерживалась, глядя на его мускулистую фигуру, пока он спал прямо на шкуре перед камином с тлеющими углями. Свечи отбрасывали тени, и их свет плясал на его бронзовой коже. Он спал на спине, положив одну руку на грудь. Его лицо было спокойным и расслабленным и таким красивым, что у меня дух захватывало. Его длинные черные ресницы разлепились, и он посмотрел на меня глазами цвета айсберга. Я стояла перед ним, завернувшись в персикового цвета полотенце.
— Ты принимала без меня ванну? Я улыбнулась на его обвинение.
— Солнце зайдет через час. У нас много дел, а ты так крепко спал. Я решила, что здоровый сон тебе нужен больше, чем шалости в пенной ванне. Кроме того, нам нужно довести до конца начатое.
Его глаза окрасились в темно-синие тона, он лег на бок, опершись на локоть, а свободной рукой провел по моей лодыжке, отчего мне захотелось все бросить и лечь рядом с ним.
— Ты действительно думаешь, что нам лучше скучать порознь, чем шалить вместе?
— Нет, — сказала я, сбрасывая полотенце, и присела рядом с ним. — Мне никогда не будет скучно с тобой. Да и тебе будет со мной всегда интересно.
— Угу, — согласился он и притянул меня к себе, возобновляя ласки.
— Адриан, любовь моя, у нас нет времени, — слабо запротестовала я, стараясь не растаять в его объятиях. Мои руки отказывались повиноваться мне, и, вместо того чтобы оттолкнуть его, я принялась изучать рельеф его мышц. А он все ласкал и ласкал меня, и я уже начинала терять голову. — К черту время, — промурлыкала я, отдаваясь во власть желания…
— Почему ты спросила, воссоединились мы или нет? — вымолвил он, уткнувшись в мое плечо, вечность спустя. — Ты сделала выбор и попробовала мою кровь, несмотря на мои протесты. Теперь ты сожалеешь…
— Я вовсе не сожалею, — прервала я. Он смотрел на меня с подозрением. — Не сожалею ни секунды. Я, возможно, и новичок в вашем мире, но ты — все для меня. Я всегда мечтала о таком мужчине. А что до проклятия, которое держит тебя, и до всего остального, то мы придумаем что-нибудь.
— Так чего ты тогда спрашивала про Воссоединение?
Я поцеловала его в морщинку на переносице. Он встал и подал мне руку. Я тоже поднялась.
— Потому что… — ответила я, укутываясь в полотенце. Адриан, казалось, совершенно не стеснялся своей наготы. Еще бы, ведь он состоял из одних мускулов, а я была далеко не так прекрасно сложена. — Когда я была в ванной, я себя внимательно изучила, но не нашла никаких изменений. Что, должно пройти какое-то время, прежде чем перемены станут заметны?