Власть поцелуя

Рис понимающе усмехнулся.

— Тебе станет лучше, если ты поешь, — пообещал он, привлек жертву в свои объятия и склонился к ее горлу.

Эрик уставился на ту, что стояла перед ним. Девушка была хорошенькой и пухленькой, со светлыми вьющимися волосами и живыми зелеными глазами. Но она не Дейзи. И хотя ее кровь манила и звала вампира, он пил ее без удовольствия. Это была лишь необходимость, не более того. Все равно что жаждать шампанского, а удовольствоваться пивом. Утолить жажду, и только.

Небрежно сжимая девушку в объятиях, Эрик быстро насытился и отпустил жертву. Она пошла прочь, слегка пошатываясь.

Рис покачал головой и с горестным вздохом гоже освободил свою добычу.

Эрик сунул руки в карманы брюк.

— Почему ты так на меня смотришь?

— Я должен был знать, что ты не станешь пить до конца.

— Да? А я удивлен, что ты этого не сделал.

— Да? Что ж… А, забудь об этом. Идем отсюда.

Эрик зашагал вслед за Рисом.

— Как ты думаешь, почему Марайя желала твоей смерти?

— Она хотела стать повелителем вампиров.

— Ты шутишь! Она бы никогда в жизни с этим не справилась. Она была недостаточно сильна.

— Или достаточно умна. — Рис взглянул на приятеля. — Если вдруг она подбросила тебе какую-то идею, помни, что я старше и…

— Мудрее и сильнее, — закончил Эрик ухмыляясь.

— И помни об этом.

— Как будто ты позволишь мне забыть! — улыбнулся вампир.

Бок о бок они шли по темным улицам города. Эрик не знал, о чем думал Костейн, но его собственные мысли кружились вокруг маленького белого домика с желтым орнаментом, где прелестный цветок проливал слезы по бездушному монстру.

Глава 37

Дейзи едва нашла в себе силы, чтобы выбраться из постели в полдень. Едва она встала под душ, как воспоминания о событиях последней недели нахлынули на нее ледяным потоком.

Следующей ночью после гибели Марайи Рис появился на пороге их дома с бриллиантовым ожерельем и букетом цветов для Дейзи и банковским чеком на двести тысяч долларов для Алекса. Как бы страстно Дейзи ни желала расспросить Риса об Эрике, она не вымолвила ни слова, а сам Костейн даже не упомянул о нем.

Когда Рис ушел, Алекс настоял на том, чтобы отвести сестру в самый дорогой ресторан в городе, хотя у Дейзи не имелось ни малейшего желания праздновать. Разве она могла радоваться, когда ее сердце разбито?

На следующий день брат удивил ее еще больше, взяв с собой в банк, где открыл на имя Дейзи Депозит на сумму в сто тысяч долларов.

— Теперь можешь взять длинный отпуск, — подмигнул Алекс. — Я знаю, что буду делать. Почему бы тебе не поехать со мной?

Но у Дейзи не было настроения для каникул. Ей хотелось лишь остаться одной. Словно чувствуя это, Алекс решил вернуться в Бостон и провести побольше времени с родителями.

Дейзи согласилась, что идея хорошая. Без сомнения, оставшись вдвоем в большом доме, отец и мать чувствовали себя одинокими. На следующий же день Алекс уехал.

Дейзи вздохнула и вышла из душа. Ее собственное жилище казалось ей пустым после отъезда брата.

Натянув любимые штаны, она завязала волосы в хвостик, почистила зубы и спустилась вниз.

Со дня встречи с Марайей Дейзи чувствовала себя не слишком хорошо. Каждый раз, когда ей казалось, что последняя слеза по Эрику пролита, девушку настигал новый поток рыданий. По ночам ее терзали кошмары, сны состояли из разрозненных эпизодов, перетекающих друг в друга, и не имели никакого смысла.

Прошлая ночь стала худшей. Во сне ее окружали чудовища, охотящиеся на кукол с раскрашенными лицами. Потом один из этих монстров превратился в гигантскую черную летучую мышь, терзающую ягненка, а затем это существо обернулось вампиром с красными глазами, пьющим кровь из девочки с рыжими волосами и зелеными глазами…

Дейзи замерла, так и не открыв холодильник. Как она могла быть так слепа? Конечно, все монстры из ее снов символизировали Эрика и выражали ее собственный страх того, чем тот был. И, разумеется, в каждом сне она сама была жертвой, беззащитной перед голодным хищником.

Она вынула из холодильника бутылку апельсинового сока и налила себе стакан, потом бросила два ломтика хлеба в тостер.

— Тебе будет гораздо лучше без него, — пробормотала она.

Если бы только еще заставить себя в это поверить!

Намазав тост маслом, Дейзи положила его на тарелку и села за кухонный стол, тут же забыв о еде. Может быть, ей пора переехать обратно в Бостон. Как бы Дейзи ни любила Лос-Анджелес, она неожиданно почувствовала, что ей просто необходимо побыть с семьей.

Она дала себе обещание провести остаток дня, горюя о несбывшемся. Девушка вспомнила все, каждое произнесенное Эриком слово, оплакала их любовь, а потом завернула все воспоминания в упаковку и заперла в дальнем углу сознания. Затем она сняла картину, подаренную вампиром, упаковала в пленку и засунула глубоко в шкаф. С этого мгновения она начнет думать только о будущем и забудет о прошлом.

Завтра же нужно позвонить агенту по недвижимости и выставить дом на продажу.

Это решение принесло Дейзи чувство облегчения. Она поедет домой и залижет там раны. Благодаря щедрости Алекса она может позволить себе взять отпуск. Возможно, ей стоит поискать работу в другой сфере. Лишь одно ей было известно наверняка. Она, Дейзи Мэй О’Доннелл, по горло сыта вампирами.

Деймон стоял перед домой этой девушки, уже не в первый раз за много ночей, и его гнев нарастал с каждой секундой. Время от времени она проходила мимо окна. Он смотрел на нее, стараясь запечатлеть в памяти ее черты. Девушка была хорошенькой, но вампира не интересовала ее физическая привлекательность. Для него она была всего лишь дерзкой смертной, и на ней лежала изрядная доля вины за смерть той, которую Деймон любил.

Он выругался. Если бы Марайя была честна с ним, если бы доверилась ему и рассказала о своих планах, то сейчас осталась бы жива. Но она всегда обращалась с ним так, словно он все еще был подростком-панком, заставляя его беспрекословно следовать за ней, как будто ему нельзя доверять. Вампирша предоставила ему лишь роль наблюдателям и он только смотрел, скрывшись в тени, как эта смертная и ее брат предают Марайю, отдавая в руки повелителя вампиров.

Деймон глубоко вздохнул. Он знал, что задумал нечто опасное, и знал: если его поймают, то уничтожат, — но все это не имело значения. Теперь ничто не имело значения, кроме смерти Марайи. Как же она смеялась бы сейчас! Деймон напряженно сжал зубы. Возможно, будь он понастойчивее, она бы относилась к нему с большим уважением. Но сейчас слишком поздно об этом думать.

Вампир закрыл глаза, вспоминая, как он был рядом с ней в ту последнюю ночь. Крепко сжав кулаки, он смотрел, как Марайя идет прямиком в ловушку. Как бы Деймон ни любил ее, его чувство самосохранения не позволило ему прийти к ней на помощь. Он не мог выстоять против повелителя вампиров. Не хотелось бы ему когда-нибудь снова столкнуться с яростью Риса Костейна. Марайя была абсолютно беззащитна перед старшим вампиром.

Деймон усмехнулся в темноте. Может, он и не победит Костейна в схватке, но у него хватит сил, чтобы сокрушить двух его смертных приспешников. Деймон пересек улицу, подходя к дому той женщины. Это не вернет Марайю, но сотворит чудеса с его собственной самооценкой.

Дейзи уже собралась лечь спать, когда раздался звонок в дверь. Она знала, это не Эрик, говорила себе, будто совсем не хочет, чтобы это был он, но не могла ничего поделать с проснувшейся надеждой. Она быстро надела банный халат и поспешила вниз, чтобы открыть дверь.

Хотя Дейзи не ожидала и в самом деле увидеть Эрика, она все же ощутила разочарование, увидев молодого человека, стоящего за дверью.

— Я могу вам помочь?

— Надеюсь. — Он показал на свои заляпанные маслом джинсы. — Моя машина сломалась, телефон сел, и…

Он прикрыл глаза и неуверенно покачнулся.

— С вами все в порядке?

— Да, спасибо, просто я… — Он оперся рукой о дверной косяк. — Недавно я потерял человека, которого любил, и почти ничего не ел последние несколько дней.