Страница 25 из 49
Выстрела Александр не услышал, но видел, как дрогнул ствол оружия, посылая пулю. Выгнувшись, как кошка, он прыгнул назад, через секунду приземлился на ноги у основания лестницы, целый и невредимый. Что-то крича от ярости, Колиньи выхватил кинжал и кинулся на юношу. И снова каким-то чудом Остужеву удалось отразить атаку, отбив удар разряженными пистолетами. Топор увидел Колиньи и, бросив свой пост, напал на него с тесаком. Однако Колиньи потребовался лишь миг, чтобы невообразимо ловко поднырнуть под удар опытного убийцы и вспороть ему живот.
У черного хода что-то произошло, и с криком «Уходим!» появился Ладонь. Колиньи убил его, почти не повернув головы, и снова атаковал Александра. И опять будто какая-то сила двигала Остужевым. Он защищался и наступал, перепрыгивал через столы и стулья, на ходу подбирал выроненное мертвецами оружие и использовал его, как опытный боец. Но в Колиньи он нашел равного соперника, и соперник этот был в ярости. И явно не только от того, что на него напали. Остужев же, напротив, чувствовал какую-то холодную отрешенность. В зале стали появляться охранники Колиньи, Александр легко зарубил саблей одного за другим троих, не прекращая поединка с главным врагом.
— Беги, Александр! Беги же! — немного отрезвил его крик Мари.
Остужев бросил взгляд на девушку, появившуюся в дверях. Ей было очень страшно, но она не могла не прийти. Заметил ее и Колиньи, который тут же, выкрикивая ругательства, кинулся к ней с тесаком. Только молниеносный прыжок Александра спас Мари жизнь. Он успел увидеть проезжающую по улице карету с открытой дверцей, кучер махнул ему рукой.
— Запрыгивай! — крикнул Остужев Мари, толкая ее на улицу, и в последний раз попытался достать саблей Колиньи.
Увы, враг снова ускользнул, подпрыгнув при этом едва ли не до потолка. Сбоку грохнул выстрел, Александру обожгло руку. Он захлопнул дверь и помчался за начинавшей набирать ход каретой. Сзади выстрелили еще дважды, но не попали, и Остужев благополучно впрыгнул внутрь. Кучер защелкал кнутом, закричал на лошадей, и они помчались прочь.
— Он сам дьявол! — повторяла Мари, нервно цепляясь за Александра. — Сам дьявол! Я всякое видела, но он же просто дьявол! Но ты?! Ты где так научился драться?
— Мы не сделали того, зачем пришли, — печально произнес Остужев, снимая с лица платок. Странно, он чувствовал лишь легкую усталость, а главное — никакого страха. — Ты знаешь, Мари, у Колиньи разноцветные глаза.
— Ну да, — теперь девушка стала часто кивать. — Ну да, да, я понимаю, да, предмет… Ой, тебе руку задело, я перевяжу!
Несколько минут спустя карета остановилась, и Александр с немного успокоившейся Мари быстро затерялись в переулках, чтобы потом окольным путем вернуться к Дюпону.
Хорошая новость, Клод: мы сэкономили денег на оплате труда Дровосека, — сказала она, входя в комнату. — Ну и остальным тоже можно больше не платить.
— Неудача? — мрачно спросил Дюпон и обнял девушку. — Хотя бы ты цела. Что случилось?
Мари взахлеб поведала о произошедшем, особо подчеркнув не только удивительные умения Александра, но и то, что он спас ей жизнь. Дюпон вопросительно посмотрел на Остужева.
— Не знаю, что это… — задумчиво произнес Александр. — Я в детстве часто дрался с деревенскими мальчишками, но они меня били почти всегда. Я же барчук, драться не умею. А тут… Знаете, было уже нечто подобное — когда меня солдаты задержали. Я тогда каким-то образом ружье у солдата отобрал — и не понял как. Думал, сейчас мне живот проколет штыком, а потом — стою с его мушкетом.
— Угроза для жизни, — кивнул Дюпон. — Не зря тебя Карл к себе взял, чувствовал он что-то. Поздравляю, Александр, ты бес- предметник. Да не пугайся ты так — беспредметников не так уж и мало. Вот только дар этот включается далеко не у всех. Для того, чтобы он пробудился, нужны исключительные обстоятельства, а жизнь у большинства людей слишком тиха, размеренна и безопасна. Дар Мари заработал во время кровавой вакханалии первых лет революции; дар Гаевского пробудился, когда зеленый мальчишка оказался на улице в чужой стране и вынужден был как-то выживать. Да что далеко ходить? Вот ты, например — вполне мог всю жизнь просидеть у папеньки в поместье, пить квас, или что вы там пьете, ругаться с ключницей, и так
и не узнать о своих способностях бойца. Кстати, теперь тебе нужно развить этот дар, чтобы уметь не только защищаться. В обычной жизни ты ничем не будешь отличаться от обывателя, твои умения включаются лишь тогда, когда твоей жизни угрожает опасность. Значит, при нападении тебе придется переламывать себя, и самому — самому! — лезть в драку. Сможешь?
— Смогу! — неожиданно уверенно ответил Остужев. — Ради Карла Ивановича смогу.
— Ну и слава богу, хоть какая-то приятая новость. А в остальном дела наши плохи. Мари, тебе нельзя больше выходить на улицу.
— Я переоденусь, я умею, — беспечно отмахнулась она. — Не как Гаевский, конечно, но умею. Кстати, надо проведать Антона — вдруг у него есть новости?
— Новости Антона сейчас не самое главное. — Дюпон был очень расстроен. — Хотя… Сходи к нему, только будь очень осторожна. Не показывайся в доме.
— Это я умею! — Мари неожиданно поцеловала Александра в щеку и ушла переодеваться.
— Что теперь делать? — спросил Остужев.
— Попробуй подумать, — предложил Дюпон. — Ситуация тебе ясна. Сколько человек потерял Колиньи?
— Не знаю… — Александр попробовал припомнить. — Два десятка точно. Наверное, больше, я всего не видел. Но я думаю, у него хватит денег нанять еще.
Дело не в количестве. Это были лучшие. И хотя люди Дровосека использовали момент неожиданности, Колиньи их бы не испугался — ведь у него есть некий предмет для боя. Подозреваю, это леопард. Такой противник почти непобедим. Но ты — другое дело. Тебя он теперь боится. Люди, окружающие его, продажны, а значит, в безопасности он себя будет чувствовать, только если хорошо спрячется.
— Он дружен с графиней Бочетти, — вспомнил Александр, сразу помрачнев. — Ну и еще с Жозефиной Богарне, как мне показалось.
— А может быть… — Дюпон задумчиво посмотрел на Остужева. — Бочетти, насколько я знаю, итальянская авантюристка. Вряд ли он ставит ее в известность о своих планах и уж точно не доверил бы ей жизнь. Богарне он тоже жизнь не доверит, но она глупа и легко поддается давлению. Кроме того, вечером к ней в дом придет Баррас. Там будет такая охрана… Понимаю, что ты устал, Александр, но сходи туда вместе с Мари. Если вдруг удастся оказаться рядом… Просто стреляй и беги, а предметы потом добудет Мари.
Девушка переоделась до почти полной неузнаваемости, даже черный парик нацепила. Правда, Дюпон поморщился — ему маскировка казалась все же недостаточной. Тем не менее останавливать Мари он не стал, только попросил быть как можно осторожнее. По пути Остужев рассказал ей о предположении Дюпона. Она нахмурилась.
— Я давно говорила Клоду: с Баррасом надо быть немного откровеннее. А он считает, что жуликам верить нельзя ни на грош.
— При чем тут Баррас? — не понял Александр.
— При том, что Колиньи с некоторых пор стал дружен с Жозефиной Богарне. И, боюсь, имеет на нее влияние. Зачем она ему, если не затем, чтобы подобраться к Баррасу? — Мари от раздражения шла все быстрее и быстрее. — Я не могла находиться в доме постоянно и, вероятно, многого не знаю. Известно только, что Баррас пока не находится под влиянием Колиньи. Но теперь, когда он почти переиграл нас, он может попытаться подчинить Барраса себе.
— А это для него еще один повод пойти к Богарне! — обрадовался Остужев. После первого боя в нем проснулась уверенность, все страхи и сомнения оставили Александра, и он снова жаждал мести. — Хорошо бы он оказался там!
— Не сходи с ума! — строго сказала Мари. — Нападение на дом было спланировано, с тобой шли профессиональные налетчики, лучшие из лучших. И то тебя запросто могли подстрелить. А дом Богарне охраняется как Конвент, когда туда приезжает Баррас. Не забывай, какой это высокопоставленный человек.