Муза винодела

– Пожалуй, – согласилась Симона. Ее взгляд скрестился с взглядом Рафаэля, что, впрочем, не имело никакого отношения к выбору вин. Скорее это был поединок, призванный установить, кто из них лучше способен контролировать те природные силы, что притягивают их друг к другу. – Какая жалость, что Иниго нет здесь! Он, наверное, упал бы в обморок от тона Рафа.

– Зато ты можешь полюбоваться, как упаду в обморок я, – вздохнула Габриель. – Я только что увидела, сколько они стоят. – Она подняла глаза на брата. – У меня просто не хватит совести просить Харрисона заплатить за эти вина.

Харрисон – их отец, вспомнила Симона. В течение многих лет Жозе, мать, не разрешала ему видеться с детьми, и Рафаэль встретился с ним, только когда уехал из Кавернеса. Харрисон тепло принял его. Так же как и Габриель, когда через год та появилась в Австралии. Мужчина с большим сердцем. К тому же с завидным терпением. Чем он сейчас занимается? Разводит скот? На этом рынке цены всегда скачут то вверх, то вниз.

– Попроси Люка заплатить за вино, – предложила она.

– Попроси меня, – заявил Рафаэль, улыбнувшись уголком рта, что всегда заставляло сжиматься сердце Симоны. – Сколько раз ты собираешься выходить замуж, ангелочек?

– Один, – отрезала Габриель.

– Тогда сделай вот как, – начал он. – Харрисон захочет заплатить, а ты попробуй его остановить. И то же самое сделаю я. – Он бросил взгляд на Симону. – Деньги Дювалье нам не нужны.

– Разве гордыня не является смертным грехом? – заметила Симона.

– Подожди, – пообещал он мрачно, – и ты их увидишь. Все семь.

– Как скажешь. – Она неожиданно размечталась. Губы Рафаэля на ее губах, горячие и голодные. Ее руки на его теле, отчаянные и жадные. Желание вспыхнуло глубоко внутри. Сколько еще она продержится? И что сможет противопоставить его железному контролю? – И каков следующий? Похоть?

– О боже, – простонала Габриель. – Мне, наверное, следует притвориться, что меня здесь нет. К тому же я только что вспомнила об очень важной встрече.

– Останься, – взмолились Симона и Рафаэль хором.

– Ведь это, собственно, твоя идея, помнишь? – заметила Симона.

– О чем, черт возьми, я думала? – Габи потерла пальцами виски. – Ах да. Я хотела помочь вам заключить перемирие. Хотя бы на время моей свадьбы. Глупая!

Симона раскаялась:

– Извини, дорогая. Больше не буду.

Иниго появился в дверях, неся в одной руке ведерко с шампанским, в другой – бутылку красного вина.

– Не следует ли из вашего молчания, что решение по поводу вин принято? – с надеждой спросил он, сгружая все на стол.

– Не совсем, – объяснила Габриель. – Но мы выбрали три варианта.

– Какие?

Услышав ответ, Иниго просиял:

– Вы не будете разочарованы. Мысль о том, что вы потратите массу времени на изучение списка, приводила меня в ужас. – Он достал из ведерка шампанское, показал его Симоне, а потом, по ее кивку, ловко вышиб пробку и наполнил три бокала.

– А остальное отнесите, пожалуйста, на кухню, – распорядилась она. – И скажите повару, что нас интересует его мнение по поводу того, какой вид канапе больше подходит к шампанскому.

– Вы серьезно? – Иниго посмотрел на Рафаэля: – Она это серьезно?

Тот кивнул:

– Она просто обожает командовать.

– Ну, это не совсем так. – Симона изобразила милую улыбку. Ну, как можно вести себя прилично, если он все время ее подначивает? – Я предпочитаю считать, что просто даю возможность каждому делать его работу. – Она подняла ведерко с шампанским и протянула его Иниго. – На кухню.

– На кухню, – протянул менеджер. – Иду, иду. О, теперь я понял план, и, надо сказать, он мне нравится. Я и себе налью стаканчик, немного помедитирую над ним, а потом пригублю и сконцентрируюсь на составлении свадебного меню. Да, принесу-ка я те белые вина, которые вы выбрали, и открою красное вино, чтобы оно немного подышало. Вот так, значит, и пойдем, вот по такому, значит, плану. Дыши, моя крошка, дыши. Я знаю, мы встретимся снова, – уходя, мурлыкал себе под нос Иниго.

– Поздравляю, – сухо бросил Рафаэль. – Ты одержала победу.

– Разве это не наша общая победа? – удивилась Симона, приподняв левую бровь.

– Симона, – строго сказала Габриель, – не раздражай его. А то я не ручаюсь за последствия. Вам с Рафом уже не двенадцать лет. Едва ли он отомстит тебе, всего лишь подложив лягушку в туфельку.

– Жаль, – вздохнула Симона. – Я люблю лягушек. – В детстве она строила для них домики в каком-нибудь тенистом уголке сада, и Рафаэль знал это. Лягушки, которых он подкладывал в туфельки, были подарком, а не местью за ее дерзость. – За лягушек, – провозгласила она, поднимая бокал с пенящейся жидкостью.

– За детей Кавернеса, – подхватила ее подруга. – Чтобы они никогда не плакали.

– Неплохо, – улыбнулась Симона. – Только чересчур оптимистично.

– А скажите, милые дамы, сколько вы уже выпили? – поинтересовался Рафаэль.

– Вечно ты все портишь. – Габриель бросила на брата убийственный взгляд.

– Ага, никакого чувства момента, – согласилась с ней Симона, потягивая шампанское. – М-м-м… замечательно. Лучше бы сам попробовал, чем ворчать.

Она вовсе не была пьяна. Если Рафаэль немного расслабится, то и она сможет это себе позволить, и тогда появится шанс, что вечер пройдет без кровопролития.

Губы Рафаэля сжались, когда он взял со стола третий бокал. Было видно, что он испытывает жажду и чертовски зол. Может, она слишком поспешно распорядилась отнести бутылку на кухню?

– Это любимый сорт Люка, – заметила Симона. – Тебе нравится?

– Супер, – коротко ответил Раф. – Но не думаю, что тебя интересует мое мнение.

– Решила выяснить. Так, на всякий случай. Мне часто приходится этим заниматься. Можно сказать, привычка.

– А чем, собственно, ты занимаешься, принцесса? Ну, кроме того, что отдаешь распоряжения, конечно.

Он опять нарывается. И плевать, что он прекрасен, как ангел.

– Да ничем особенным. – Она лениво махнула рукой. – Шатаюсь по окрестностям Кавернеса. Присматриваю за положением дел на виноградниках и в замке. В общем, занимаюсь маркетингом для одного из отделений компании Дювалье. Вот и все. Сущие пустяки.

– Ты еще подбираешь персонал, – напомнила Габриель.

Симона покачала головой:

– Это обязанность Люка.

– Но ведь это ты предложила, чтобы Жозе подыскали работу где-нибудь в другом месте.

– А… – Симона сделала глубокий вдох. – Это… Ну да.

Долгое молчание Рафаэля насторожило ее. Его пристальный взгляд – еще больше.

– Ты уволила Жозе? – Голос его был очень мягок. Слишком мягок. – Ты?

– Да. – Симона попыталась сохранить самообладание. Она уволила мать Рафа с должности, которую та занимала целых тридцать лет. Но у нее были на то серьезные причины. Рафаэль жил в Австралии и не мог понять, в каком положении оказалась бы Габи, став женой Люка, если бы Жозе осталась экономкой Кавернеса. – Я.

– Почему?

Этот вопрос требовал продуманного ответа. Несмотря на то что Раф уже несколько лет не поддерживал никаких отношений с Жозе, критиковать его мать неразумно.

– Потому что я хотела, чтобы она уехала из Кавернеса.

– Почему?

– Может, нам стоит закрыть эту тему?

– Слишком поздно. Мы ее уже открыли. Так почему ты уволила Жозе?

– Потому что настало время, – отчеканила Симона, проклиная его за то, что он требует правды, а ей очень трудно объяснить ему все. – Потому что я не собиралась спокойно сидеть и смотреть, как она будет отравлять жизнь Люку и Габриель. И потому, – она гордо вздернула подбородок, – что в моих силах было сделать это.

Рафаэль залпом осушил бокал. Он выглядел так, будто ему пришлось проглотить горькое лекарство, а не великолепное шампанское.

– Хорошо, – мрачно произнес он.

– Что? – недоуменно переспросила Симона.

– Я бы сделал то же самое.

Он?..

– Что?

– Ты слышала.

– Да, но… – Неужели он действительно одобрил ее поступок? – Это что, комплимент?

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.