Страница 15 из 26
— Твой сын работает с Рейфом Кэмероном над покупкой моей фабрики.
— Чудесно, чудесно, рад это слышать. Тебе крупно повезло, что Чейз в деле.
— Конечно, — сухо сказал Рональд. — Жаль, что он работает не на меня.
Тай рассмеялся:
— Отлично сказано. Так в чем дело? Что-то случилось, иначе ты не позвонил бы.
— Точно. Надо кое-что уладить.
Бэррон долго молчал и наконец сказал:
— Это как-то связано с Чейзом?
— Да. Помнишь Эмму, мою дочь?
— Лично не знаком, но ты показывал мне фотографии. Очаровательная девочка, Рональд, настоящая Уорт.
— Была, пока твой сын не добрался до нее.
— Ах, он… — Рональд услышал треск и решил, что Тай пнул стул. — Что еще он натворил?
— В том-то и дело, что пока ничего.
— Что это значит?
— Он отказывается жениться на моей дочери… которая ждет от него ребенка. Я хочу, чтобы ты заставил его пересмотреть свои взгляды на жизнь, и как можно скорее.
Глава 7
Эмма сидела в одной из комнат женского приюта, выделенной для собеседований. С тех пор как она сказала отцу о своей беременности, прошло три дня. Все это время они с Чейзом работали над сделкой ее отца и Рейфа. Она собиралась встретиться с Чейзом после того, как закончит дела в приюте, и не могла дождаться этой встречи, когда он снова обнимет ее, поцелует, когда они снова смогут остаться наедине. Усилием воли Эмма заставила себя сосредоточиться на работе.
— Вот и все, Лэйси, — сказала она, улыбаясь. — Ты отлично держишься. Нет, не опускай глаза. Основная трудность в том, что тебе придется пожать собеседнику руку. Я постараюсь сделать так, чтобы собеседование вела женщина, но не знаю, получится ли. Не теряйся, если это будет мужчина.
— Хорошо, Эмма. — Лэйси подняла голову и сказала спокойно и твердо, как учила ее Эмма: — Рада познакомиться.
— Отлично. — Эмма очень гордилась собой и своей подопечной. — Месяцы тяжелого труда уже окупают себя. Собеседование в понедельник, в два. Я уверена, что ты получишь эту работу.
— Все благодаря тебе.
Эмма покачала головой:
— Это целиком и полностью твоя заслуга. Ты изменилась, не я. Я просто дала тебе возможность измениться, и вот что получилось.
Женщины обнялись, и Лэйси пошла к двери. К восторгу Эммы, она вся сияла. В ней невозможно было узнать женщину, которая однажды появилась на пороге приюта вся в синяках, неспособная смотреть людям в глаза и говорить в полный голос. Эмма посмотрела в глубь комнаты, где стояла делегация из Лос-Анджелеса. С разрешения Лэйси женщины наблюдали за подготовкой к собеседованию. Эмма подошла к ним, приветливо улыбаясь, ей навстречу вышла невысокая темноволосая женщина за пятьдесят.
Остальные потянулись к выходу.
— Большое спасибо, что позволили поприсутствовать, — сказала она, протягивая руку.
— Не за что. Это было полезно?
— Конечно.
Эмма указала рукой в сторону дверей, ведущих в глубь приюта:
— Вам показали дом?
— Наверное, пора признаться, что я не вхожу в состав делегации. Мне просто очень хотелось увидеть, как вы работаете. — На лице Эммы, очевидно, отразилось замешательство, и женщина смущенно улыбнулась. — Простите, я не представилась. Пенни Кэмерон, мать Чейза.
— О боже, — пробормотала Эмма, собираясь с мыслями. — То есть очень приятно познакомиться.
Это прозвучало очень похоже на Лэйси. Пенни рассмеялась и сжала ее руку.
— На вашем месте мне тоже было бы неловко. — Ее темные глаза весело блеснули. — Хотя лет тридцать назад я была на вашем месте, когда обнаружила, что беременна.
Эмма закрыла глаза:
— Все лучше и лучше.
— Чейз не предупредил вас, что рассказал мне о вашей беременности?
— Даже не намекнул, — слабым голосом призналась Эмма.
— Не волнуйтесь, — с чувством сказала Пенни, — мы с Бобом приехали вовсе не для того, чтобы смутить вас еще сильнее. Я ни за что так не поступила бы.
— Отец Рейфа тоже здесь? — ужаснулась Эмма.
Пенни похлопала ее по руке:
— Не переживайте из-за него. У Рейфа с отцом всего только общего, что фамилия, любовь и уважение друг к другу.
Через некоторое время они встретились с Чейзом и Бобом у кафе, в котором несколько дней назад сидели Эмма и Чейз. Эмма вспомнила рассказ Чейза о том, что ее отец уволил родителей Рейфа в самый важный момент их жизни. Ненавидит ли ее Боб так же сильно, как он должен ненавидеть ее отца? Любопытство еще больше взвинтило ее нервы, пока они представлялись друг другу. Эмма искала в Бобе знакомые черты, но почти ничего не находила. К ее облегчению, Боб был совсем не похож на своего жесткого, безжалостного сына — ни внешне, ни внутренне. И в том и в другом был твердый стержень, но Боб был добрее и мягче и куда больше нравился Эмме. Если он и имел что-то против нее, то никак это не выказывал. Он был высок, с хорошей фигурой; волосы с проседью ничуть не поредели, и он смотрел на Эмму пронзительными глазами приятного орехового оттенка. Его веселый смех и живое чувство юмора позволили Эмме расслабиться всего через несколько минут после знакомства, а то, как нежно он обращался с женой, умилило ее до слез. «Рейф, должно быть, пошел в мать», — решила Эмма.
— Почему бы нам не сходить на ярмарку? — предложила Пенни, глядя на Чейза. — Помнишь, как я водила тебя туда, когда ты был маленький?
Возвышающийся над матерью Чейз обнял ее за плечи. Эмма вдруг заметила, что он в джинсах и свободной рубашке: она не видела его так небрежно одетым с того самого рокового утра.
— Я любил ярмарки почти так же, как тебя. — Он подмигнул Эмме. — Она особенно любит палатки с угощениями.
— О Чейз, все не так плохо!
— Именно так, — подтвердил он. — Вот увидишь, не пропустит ни одной.
Хотя Пенни со смехом открестилась от обвинения, так и оказалось: впрочем, она называла это «я только попробую кусочек». Эмма была в восторге от отношений в этой семье, так не похожих на ее отношения с отцом. Весь город звал ее Принцессой Уорт, но дома она была такой, только пока оставалась в рамках, которые он установил для нее, и помоги ей Господь, если она зашла слишком далеко. Ее авантюра кончилась тем, что она беременна и не замужем. Пожалуй, это было классическим проявлением подросткового бунта, хотя она совсем не хотела ничего подобного.
Чейз помахал рукой перед ее лицом:
— Эй, ты здесь?
Эмма удивленно моргнула и улыбнулась:
— Извини, я задумалась. — Она взяла Чейза под руку. — Мне нравится твоя мама, она…
— Живая?
— Да, именно. Живая, милая, сочувствующая. Идеальная мать.
— Я тоже так думаю. — Он кивнул в сторону Боба. — А мой отчим?
Она помедлила, подбирая слова:
— Он не похож на Рейфа, правда?
— Что-то общее есть.
— Но Боб не злопамятен.
— На твоем месте я бы не стал проверять.
Она остановилась перед палаткой, торгующей медом и домашним мармеладом, и взяла одну баночку.
— Что ты имеешь в виду?
Чейз сложил руки на груди. Тонкая ткань рубашки обтянула его каменные мускулы.
— Я что-то не припомню праздничных ужинов, на которых Уорты, Кэмероны, Ларсоны и Бэрроны сидели бы за одним столом, как большая дружная семья. И вряд ли такое случится.
Эмма с трудом оторвала взгляд от плеч Чейза. Он прав, как это ни печально. Их ребенок будет расти в атмосфере семейного разлада.
— И что нам делать? — Она говорила тихо, не скрывая тревоги. — Мы не можем позволить дрязгам наших семей отразиться на ребенке.
Чейз сказал так же тихо:
— Не волнуйся, дорогая, я никому не позволю использовать нашего сына в своих меркантильных целях. — Он быстро пожал плечами. — Или нашу дочь.
Ей очень нравилось то, как спокойно он говорит, она верила ему безоговорочно, и у нее остался всего один вопрос:
— Как ты намереваешься сделать это?
— Легко. Если им нужен кто-то из нас, им придется сотрудничать.
— Даже твоему брату?
Чейз помрачнел:
— Особенно моему брату.