Мертвый эфир

Звук сирены становился все громче. Задержав дыхание на минуту-другую, я все-таки выдохнул. Рев в ушах немного утих, цвета в комнате стали менее блеклыми, она перестала выглядеть так тоскливо, как при взгляде на нее сверху через дымоход. Боже, я, кажется, был близок к тому, чтобы потерять сознание.

Ничего. В таком случае в святилище Святого Допплера по мне зажгли бы поминальные свечи. Разумеется, со смещением в красную область спектра.

Я пошел к столику, на котором стоял автоответчик. Небольшой черно-зеленый жидкокристаллический дисплей был установлен на режим подсчета поступивших сообщений. На данный момент поступило пять сообщений. Я все еще как зачарованный смотрел на него, когда раздался телефонный звонок.

Я буквально подпрыгнул.

— Черт! — завопил я, — Ах ты, маленький грязный ублюдок! — В тот момент такое обращение к нему показалось мне единственно разумным.

После четырех звонков в автоответчике что-то щелкнуло.

— В настоящее время никого нет дома, — прозвучал спокойный, красивый голос Селии.

— Так и есть, черт побери! — вскрикнул я хрипло и замахал кулаками, как боксер.

— Пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала.

— Нет, — завопил я, — Не стоит беспокоиться! Кто бы ты ни был, черт побери, проваливай ко всем чертям.

Еще щелчок, и раздался звук неторопливо перематывающейся пленки. Затем послышался голос:

— Алло, мое имя Сэм, я звоню от имени «Бритиш телеком», и мы рады предложить вам новые услуги для абонентов домашних телефонов. Я позвоню позже и тогда, надеюсь, мы сможем обсудить их. Спасибо и до свидания.

— Отвали! — заорал я, когда аппарат опять щелкнул и пленка начала быстро перематываться к самому началу, то есть к тому месту, где был записан голос Селии.

Как это все характерно, подумал я. Стоит заставить телефонную компанию вычеркнуть твой номер из телефонных справочников, потому что всем надоело отвечать на чертовы звонки продавцов долбаных стеклопакетов с двойным остеклением, как получается что? Вы начинаете получать чертовы звонки от вашей гребаной телефонной компании. Остается только радоваться, что даже короли лондонского преступного мира не застрахованы от такого рода дерьма.

Когда автоответчик снова замолк, я повнимательней пригляделся и нашел кнопки «Функция» и «Стереть». Они оказались достаточно большими, чтобы нажать на них пальцем, не снимая толстой перчатки. Я нажал первую. На зеленом дисплее черными буквами высветилось: «Стереть все сообщения?» Тогда я нажал на вторую кнопку. Но ничего не произошло.

Я стоял, согнувшись. Теперь я выпрямился.

Нет, что-то все-таки произошло. Когда я вновь посмотрел на дисплей, на нем имелась надпись «Сообщений нет». Но никаких звуков — ни щелканья, ни жужжания, вообще ничего. Неужели это и все? Неужто все произошло как надо? Похоже, что-то все-таки не так. Разве не должна пленка прокрутиться вперед, чтобы стереть все, записанное после обращения Селии?

Видимо, нет. Автоответчик просто решил больше не обращать внимания на уже сделанные записи и записывать вновь поступающие поверх них.

Достаточно ли этого? Наверное, да. В конце концов, автоответчик работает именно так. С его точки зрения сообщений на нем нет. Если вы захотите что-то прослушать, ничего не получится. Вы лишь увидите надисплее: «Сообщений нет».

Но сообщение, которое я отправил, все еще там. Его слова до сих пор зафиксированы посредством комбинации намагниченных и ненамагниченных участков на маленькой коричневой ленточке, покрытой ферромагнитным материалом. Если вынуть микрокассету из автоответчика и вставить ее в обычный диктофон, можно услышать все, что я наговорил.

Я снова нажал кнопку «Функция». «Ранее записанные сообщения?» «Отсутствуют». Несколько раз я нажимал кнопку «Функция» — я проделывал это до тех пор, пока опять на дисплее не появилась надпись «Сообщений нет». С меня катил пот. Я никак не мог решить, что делать дальше. Теоретически все теперь было улажено, свою задачу я выполнил. Самое время сматываться.

Но мое послание все еще находилось в автоответчике. Стоило ли идти на риск и оставлять его там, хотя вероятность, что кто-то предпримет необходимые меры, чтобы его прослушать, была крайне мала? Что, если Мерриэл по каким-либо причинам сам звонил и оставлял сообщения, а потому знает, что они должны быть на автоответчике, или ему кто-то скажет, что звонил и наговорил что-то на пленку? А он, вернувшись, увидит на дисплее «Сообщений нет»? Не постарается ли он выяснить, в чем дело? Не попробует ли вставить кассету в диктофон?

Может, Селии удастся его опередить, и тогда она скажет, что на кассете не было ничего стоящего, но что, если он возвратится домой раньше ее?

Господи, что за мысли полезли мне в голову? Я снова снял перчатку, вытащил мобильник и начал продвигаться по направлению к двери. Позвоню на чертов автоответчик и оставлю безмолвное сообщение — такое длинное, что оно с лихвой покроет мои идиотские излияния, записанные предыдущим вечером. А может, и не безмолвное: кто знает, вдруг автоответчик чувствует такие вещи и туг же сам прекращает запись. Я стану тереть рукой микрофон мобильного телефона, так что какой-то звук будет поступать и записываться.

Сперва, однако, мне понадобится включить на своем мобильнике функцию антиопределителя номера, чтобы мой следующий исходящий никто не сумел бы засечь. Открыв дверь, ведущую в холл на втором этаже, я нажал соответствующую кнопку, и на дисплее мобильника высветилось «Меню». Пошел к лестнице, ведущей на первый этаж. Высветилось «Телефонная книга». Согласен. Вышел на лестничную площадку. О господи! Нужно же запереть гребаный мерриэловский кабинет. Я повернул было обратно, так и не опустив ногу на ступеньку. Хотя нет, минуточку. Замок в кабинете захлопывается сам: чтобы его запереть, вовсе не нужно вставлять и поворачивать ключ. Я опять стоял на лестничной площадке. «Вызов соответствующих функций». Согласен.

Черт возьми, мне же надо отнести ключ в комнату Сели. Я ж не туда иду. Я повернул к лестнице, ведущей наверх. «Индикация уровня зарядки аккумулятора». Нет, дальше. «Антиопределитель номера». Ага, вот то, что нужно. Я зашагал по ступенькам.

Как глупо. Я пытаюсь сделать сразу две вещи одновременно, в то время как едва ли могу выполнять хотя бы одно дело сносно. «Включить антиопределитель номера для следующего исходящего звонка».

Наконец-то! О’кей!

Пересекая спальню Сели, я нажимал кнопки, возвращаясь в исходное положение, из которого смог бы позвонить, а затем набрал здешний номер. И все равно вздрогнул, когда зазвонил спаренный телефон в спальне. Ключ от кабинета скользнул под коробку с тампонами, и я опять услыхал голос Сели, приглашающий оставить сообщение после звукового сигнала. Теперь после этого уже не последовало никаких гудков, сигнал прозвучал сразу, немедленно. Я неловко держал мобильник в левой руке, на которую была натянута неуклюжая перчатка, и, потирая его большим пальцем, одновременно закрывал дверь в ванную и опять протирал на всякий случай поверхности носовым платком.

Я как раз затворял дверь спальни Сели и при этом по-преж-нему неутомимо тер пальцем микрофон телефона (мне вдруг пришло в голову: такой звук должен слегка напоминать тот, который я услышал после того, как мне, сама того не желая, позвонила Джо), когда где-то далеко, двумя этажами ниже, хлопнула входная дверь.

Я замер. Нет! Не может быть! Только не это! Подобное просто не имеет права случиться. Не имеет, черт побери, и все. Баста.

Может, я просто ослышался? Все тихо. Неужто я сумел расслышать негромкий звук открываемой двери аж с третьего этажа? Затем послышалось слабое пиканье. Ну, конечно — это заработала сигнализация, которой следовало оказаться включенной, когда вошедший попал в дом, но которая, к его удивлению, оказалась выключенной. Вот дьявольщина.

— Селия? — произнес голос.

Кишки мои сжались, словно им захотелось приняться за старое, будто у них осталось неоконченное дело. О господи, это он, вернулся даже раньше, чем мы ожидали. Дьявол, что будем теперь делать? Я бросил взгляд на мобильный телефон, который держал в руке, обтянутой толстой перчаткой. Большой палец прикрывал микрофон. Бог ты мой, неужели все это записалось на автоответчик в кабинете?