Псы-витязи

– Эй, пахан, покажи-ка локотки.

Путята приподнял лохматую бровь, однако засучил рукава кольчужной рубахи. Локти выглядели нелучшим образом. Как будто с наплывами грубой кожи.

– А теперь спину. – не унималась Светлана.

– Да что ж ты конкретно срамишь меня, баба. – резко отозвался Путята.

– Дай-ка я покажу, – Еруслан резко сбросил свою кожаную безрукавку и драную рубаху из гунки. Дмитрий со Светланой увидели на его широченной спине странные шипы, выраставшие как будто из позвонков. Цепь их доходила аж до затылка. На груди же имелось странное покрытие, изрядно напоминающее грубую чешую.

– Еще на загривке, под волосами. – сказал Еруслан не без гордости. – Оттого мне железа меньше, чем другим носить надобно. Может еще порты снять?

Да, дело осложняется, подумал Митя, психические отклонения у этих типов органично дополняются соматическими. СПИД у них, что ли. Или облучились? Сперли где-нибудь плутоний и облучились.

Светлана провела пальцем по еруслановым шипам и неожиданно сказала:

– Спинная элетрочувствительная линия плюс хранилище условных рефлексов. Павлов, ты меня слышишь?

Затем смело погладила чешую бандита и добавила:

– Порог Ходжелла.

Митя еще не вспомнил значение этих слов, однако они уже смутили его, они уже засветились как глаза хищника в темноте.

– Спасибо, что не погнушалась мною, Светланушка, – произнес вдруг мелодичным голосом Еруслан. – А что это за тварь такая – Ходжелл? И не попробовать ли ей моего острого клинка?

– Порог Ходжелла – теоретический порог дифференциации клеток. И одновременно это порог бессмертия. Человек никогда его не переходит, поскольку, соответственно, все его клетки умирают намного раньше.

Митя смутился еще больше – ведь эта путана вела странные речи. Или она не путана, а оперативница? Тогда ее тактика весьма сомнительна. Еруслан заговорил про какие-то ласковые бабьи руки, которые гладили его тогда, когда не было на нем чешуи, а Митя, заслонившись ладошкой от бандитов, зашептал женщине:

– Чего ты нам головы морочишь? Тебе, что, больше нечего плести?

В ответ хозяин квартиры получил порцию грубости и понял, что Светлана уже освоилась у него в гостях.

– Я не люблю, когда меня перебивают без особой нужды. Да и какие у тебя нужды? Поешь, сходи по-большому, и не вякай.

Митя сказал себе, что терпение является его единственной стратегией и тактикой, и что уж приструнить бабенку не составит особого труда.

– Ладно, милая, плети. Так что насчет человека?

– А человек теоретически бессмертен, ведь все клетки способны к бесконечному делению.

– Да, в самом деле? Первый раз слышу, но уже страшусь, – заехидничал Митя. – И что же нас спасает от перенаселения и острой нехватки жилплощади?

– Смерть, что. Дверь наружу, на которой нарисованы череп и кости. Есть сразу несколько механизмов, которые обеспечивают гарантированный капец. Один из них связан с раковым перерождением, то есть полной утратой дифференциации. Другой – с теломеразой, которая вдруг прекращает защищать хромосомы.

Митя подумал, что в перерывах между основной деятельностью Светлана явно перелистывает научно-популярные журналы. Но с какой целью она пачкает ему мозги и пытается убедить в том, что эти семеро бандитов перескочили через смерть, через раковое перерождение и разрушение хромосом?

– Ты должен меня понять, Митя. – коварно ухмыльнулась Светлана. – Не зря ты все-таки ошивался в институте.

Ну точно, она его подставляет под удар. Митя оглянулся по сторонам, бандиты пока делали вид, что спокойно пьют водку и охотятся на последних соленых огурчиков в трехлитровой банке.

– Да я там смастерил одну бухгалтерскую программку и ничего более. Я ж не биолог.

– И я не биолог, – закусив, подключился Путята. – Аз есмь витязь святорусский, а не исследователь всякого кала… Но вы двое поможете нам попасть в институт, потому как есть там живая вода, это мне один святитель во сне сказал.

Вот, уже начинается! Митя сжал руками загудевшую голову и с мольбой посмотрел на женщину, однако та не собиралась униматься.

– А святитель-то – ничего, дал точную наводку. В институте разработали препарат «Инго», который умело сочетает свойства эмбриональных стволовых клеток со скоростью деления раковых. То есть, он способен быстро заменить дегенеративные клетки на свеженькие, младенческие. В вашем случае он позволит избавиться от чересчур дифференцировавшихся тканей, если, господа витязи, вас стали несколько обременять ваши годы. А сколько вам, кстати, натикало, семьсот пятьдесят, если не ошибаюсь?

– Маненько ошибаешься, Светланушка, семьсот семьдесят, – поправил Путята.

– Многие еще лета, дорогие мужчины. Мафусаил и Ной спокойно прожили по девятьсот пятьдесят. И кто сказал, что это предел?

Митя понял, что распутная женщина нашла способ овладеть вниманием опасной публики и несколько обезопасить себя, хотя способ этот может выйти ему боком. Если она такая же свихнутая, то это ей без труда. Или она все-таки сотрудница МВД, которая профессионально вешает лапшу на бандитские уши?

– Они и так помешанные, а ты им еще психозу добавляешь. – стараясь не двигать ртом прошептал Митя.

– Будь у меня под рукой секвенц-анализатор ДНК, я бы тебя вразумила за десять минут, юноша. – нарочито громко ответила незванная гостья. – Впрочем, ты смыслишь в биологии не больше, чем кочан капусты.

– Тогда пускай фильтрует базар, – внеc предложение Ракша. – Может, тебе, Светланушка-павушка, что-нибудь другое вместо анализатора сгодится? Для тебя ничего не пожалею. Я, в отличие от Еруслана, ласковый и учтивый…

– Са гейсли хварма тунглс гольменс фридар сюслир мина опурт ок хринга хлинар, – торопливо сказал Эйнар и стало ясно, что сейчас он целиком и полностью на стороне женщины.

– Финики кое-чего хотят, только когда водки дринькнут. – со знанием дела сказала Светлана.

– Да нет, не чухна он, а варяжка из Рослагена. – пояснил Путята. – Хоть местность эта в свейской стране, но выходцы оттуда именуются росами или русью. Говорят-де, от шведской руси получила имя свое и наша Русь. Так вот, приехал Эйнар к дяде в Рязань погостить, девок наших посватать, ну и угодил в переплет. Хотя слышал я наущение, что, дескать, ярл Биргер послал Эйнара сгоношить Рязань супротив князя Олександра Ярославича, который немцев и свеев набегами тревожил…

– Зачем ты так, Путята? – произнес с сильным акцентом Эйнар. – Вальклифс алин ерумк бьорк ат больви бандс. То есть, береза на соколиной скале родилась мне на горе. То есть, я искал ее и страдал…

– И ты мне на горе родилась, – Митя храбро набросился на Светлану и потащил ее на кухню. Если она работает на ментуру, то пусть занимается его эвакуацией из квартиры, а если расшалившаяся путана, то пусть наконец заткнется.

– Ах ты, вздумал деву умыкнуть, чтобы насилие над ней творить безнаказанно, – охотно возмутился Еруслан. – Сейчас я тебе врежу, сладострастник. А потом сам насилие сотворю.

Впрочем, Путята снова успокоил буйного соратника.

– Пусть пошепчутся-пошушукаются, от нас не убудет. А Мал там поближе сидит, пусть и подслушивает.

Услышав это, Митя сразу пустил воду из кухонного крана и его губы остановились на минимальном расстоянии от замечательно вылепленного уха женщины. Затем он предложил вероятной сотруднице милиции вывести его безопасной тропой из квартиры.

– Куда, малыш?

– Ну, тебя ж должны прикрывать.

– Некоторые считают, что должны меня по-крывать. Ты это имеешь в виду?

– И имею ввиду твое начальство.

– Я – вольная и непокорная. – Светлана включила радиоточку и сделала несколько танцевальных извивов под музыку из оперы «Князь Игорь». – Ярославна, понимаешь, поутру на стене зубчатой плачет, а чем занимается в это время Игорь, совершенно непонятно… Будем считать, что твои мафусаилы просто очаровали меня и вызвали желание разобраться с причинами их вечной свежести.

– Блин, я думал, что ты просто дурачишь этих типов. Неужели, ты и самом деле веришь, что они ветераны сражений с ханом Батыем? Света, не разыгрывай меня, я достоин лучшей участи. Максимум я готов поверить, что они ветераны сражений у вино-водочных ларьков времен перестройки! – Митя впервые столь тесно общался с красивой женщиной, да еще и орал на нее впридачу, однако не о красоте были сейчас его помыслы.