Страница 63 из 75
Однако замечено было, что неугомонная зеленая поросль не хуже льда уничтожает и жилье, и погреба со съестным, и хлевы, и овчарни. Поскольку лед был везде, и на жилищах, и на дорогах, то при борении зелени с хладными оковами погибало все полезное, созданное для жизни, движения и пропитания человека.
При виде сей непримиримой брани зеленого с ледяным оживились, воспряли сердцем и противники президента, кои считали его ответным за наведение льда и ужаса. Самые восторженные сторонники зелени полагали, что ради победы над ледяным президентом ничего не жалко, ни построек, ни припасов. Они только и жаждали увидеть великого кудесника, Владыку Леса, насылающего зеленую волну, дабы под его водительством начать открытый бой с окаянным Дедом Морозом, сидящем во дворце. А пока что принялись убивать из засад рейдеров.
Впрочем, Дед Мороз, кто бы ни был им, словчился нанесть ответный удар — лед стал более подвижным и хищным. Сферы, диски, веретена, ромбы, состоящие из ледяных нитей, внезапно возникая и двигаясь так, словно бы не было земного тяготения, нападали на зелень и замораживали ее. Ледохеры появлялись ниоткуда, дабы поразить противника и скрыться в никуда. Сторонники президента радостными кличами встречали новую победу сил льда. Они уверяли, что внутри каждого зеленого побега имеется червивая сердцевина, выдающая его адское происхождение. Сторонники зелени, зеленщики, и сторонники президента, принялись биться друг с другом, употребляя в урон противной стороне все более опасные орудия, вплоть до картечниц и мортир.
Таинственный повелитель зелени сим временем наслал дивные растения: грибницы неведомым и быстрым образом змеились под землей, чтобы взойти в нужном месте. Грибы поднимались, раздолбывая лед с помощью крупной, твердой шляпки, похожей на шелом — за что и были прозваны в народе «херодолбами». Херодолб, размером с хорошую бочку, вздымался за считанные мгновения, сметая все на своем пути, и не только лед, но и людей, живность, постройки. Учитывая силу херодолба немеренную, таковое вздутие зачастую оказывалось смертельным — иной люд погибал под обломками, других притискивало к потолку или к стене. Нередко благоверные теменцы молились о крепости льда, впрочем были и те, что возносили мольбы о ниспослании большей силы грибам. Перезревшие, сделавшие свое дело херодолбы лопались и тучи спор падали на очистившуюся землю, чтобы пускать в нее тонкие корешки.
А в общем, за недолгий срок ледяной покров был взломан и на многих просторах оголилась земля. Зеленщики собирали свои силы в окраинных уездах, где редки были отряды рейдеров и малочисленны мэрские омонцы. Случалось, что и рейдеры с омонцами перебегали на сторону зеленых сил. Некоторые горожане доставали горшки с золотыми монетами из схронов и щедро раздавали их на создание зеленого ополчения. Возглавили ополчение бывший деревенский староста Игнат, мясник, вложивший много денег в сие мероприятие, и некая знатная по облику женщина. Она называла себя президентшей Мариной, а еще перволеди, изобличая главу государства как оборотня, ввиду того, что «ее супруг истинный президент Фискалий был изведен коварным колдуном».
Однакоже немало было тех клерков, купцов и мастеровых, приказного и служилого люда, что выступало за укрощение преступников и поддерживали президента, сидящего в Детинце. «Президентшу Марину» они прозывали Лжемариной и воровкой, а себя — Бдительными. Вдобавок к омонцам и рейдерам Бдительные образовали так называемые «холодильные отряды».
Многие же в народе не знали кому верить, чувствуя в президенте оборотня, в то же время боясь буйства зеленых повстанцев и развала государства.
Поскольку Игнат разбирался, скорее, в забое говяд и разделке туш, чем в военном деле, начальство над повстанцами было возложено на президентшу Марину. Она постаралась учесть ошибки Ишимского Смутьяна и избегала многолюдного похода к столице, каковой мог вызвать озлобление разоряемого населения и привести к полному побиению зеленщиков. Большая часть ополчения была распущена по домам, остались лишь немногие, но искусные воины, кои действовали малыми ватагами. Их дело было многозвучно глаголить или втайне нашептывать, «озеленяя» народ, шпионить-соглядатайствовать, используя сочувствующих, а также «покусывать» осиными ударами рейдеров и холодильные отряды. Зеленые ватаги направлялись только в те местности, где лед был по большей части взломан, и совершали свои вылазки из чащоб и болот, чтобы, поразив противника, сразу же скрыться обратно.
Кроме того, президентша Марина искала встречи с зеленым кудесником, понимая, что от его колдовской подмоги зависит успех всей военной кампании. Потому перволеди поспешала туда, где живее появляется зелень, однако Владыку Леса так не разу и не встретила. Он догадывалась, что сей искусный волшебник хочет утаить свое обиталище из-за боязни попасться в ловушку президента-оборотня. Ведь и президентша Марина не сумлевалась, что нет пределов могущества у монструма монструозуса, сидящего в Яйцевидном Кабинете. Она и ее ближние соратники носили на шеях амулеты-обереги, каковые светились алым пламенем, когда враг-упырь забирал силу от людей, растений, животных и минералов, и полыхали голубым огнем, когда протозлыдень направлял накопленную мощь на создание ледяных построек и снежных чудищ. В вершья шеломов у зеленщиков были вделаны колдовские кристаллы, каковые помогали их обладателям оставаться невидимыми для президента-колдуна, зрящего насквозь всю Темению. Помимо амулетов-оберегов и колдовских кристаллов президентша Марина и ее присные имели круглые красные щиты для отражения демонических ударов и особо острые мечи для рубки колдовской плоти. (Кои на самом деле были хрононовыми бластерами, об чем ведала лишь одна предводительница, провезшая их на Землю контрабандой. Дело было подсудное и по закону за это полагалось два-три года в женской зоне на Амальтее.)
Сейчас перволеди со товарищи располагалась в селе Винчи Васюганского мэрства, сообщавшейся с остальным миром токмо речным путем. Их было пятьдесят клинков, не более. Однако Игнат уверял, что может заплатить за ратные услуги пяти тысячам бойцов и еще столько же встанет под знамена зеленщиков бесплатно и с превеликой охотой, приведя с собой боевых псов и медведей-артиллеристов. Впрочем даже простоватый Игнат имел соображение, что все десять тысяч возможных повстанцев могут быть насмерть заморожены, ежели до них доберутся льды. А льды добираются прежде всего туда, где больше страха на сердце. Потому Игнат и многие другие укрепляли дух свой, частенько прикладываясь к бурдюкам с бузой и пивом. Однакоже ноне было от чего попраздновать, намедни отряд одолел снежного василиска, не потерявши на рати ни одного воина. (Зеленщики шли по лесной тропе, как вдруг с окрестных деревьев стал медленными большими хлопьями ниспадать снег. Незаметно он закручивался в огромную неправильных очертаний тушу. Да вдруг предводительница кинулась на чудище с мечом в руке. Сверкнул клинок зеленой молнией, и василиск, пораженный в самую точку уязвимости, мгновенно превратился в капель на ветвях.)
В избе, где квартировались вожди повстанцев, вдруг появился оборванный человек невеликого роста. Судя по еловым иголкам, застрявшим в зипуне и сильному запаху золы оборванец на самом деле был лазутчиком. Да и говорил он так, будто наушничал, слегка наклонившись, почти не шевеля губами, полушепотом.
— В селения Менеджерское, Супермаркетово, Сидиромово пришли холодильные отряды, сведение есть, что вверх по заледеневшей Таре движутся конные рейдеры. Заметно больше льда стало и в лесу, и на дорогах. Знаться, идут приуготовления к большой облаве по всему Винчевскому уезду.
— А здеся у нас как раз лучшие люди, все жаждут битвы, — Игнат откушал водки, крякнул и заел салом. — Пора братву подымать. Митек, сможешь провести их лесной тропой сюда?
— Не сомневайтесь, начальник, за день-другой многих доставлю. — ответствовал уверенным голосом оборванец-лазутчик.
— Повяжем холодильщиков и яйцами на лед! Были Бдительные, станут Бздительные! — вскричал безусый Петрушка, юноша из родовитой семьи Наличко-Сумчатых, которую изводил своими ледохерами президент-оборотень.