Первый удар

— У нас их, может быть, и нет, — произнес он, встряхнув тварь, — а вот у этих — есть. Сумеешь с ним поговорить? Объяснить, что от него требуется?

Кортана немного помолчала, прежде чем ответить:

— В лексиконе ковенантов существуют многочисленные запутанные фор…

— Просто скажи ему, что он пойдет со мной и поможет мне кое-что починить.

— Хорошо, Шеф, — согласился ИИ.

Из динамиков мостика раздались пронзительные трели, и инженер выпучил все свои шесть глаз. Он перестал вырываться и оплел руку спартанца щупальцами.

— Он ответил: «хорошо» и «скорее», — сообщила Кортана.

— Всем остальным оставаться здесь, — приказал Мастер-Шеф.

— Ну, если вы настаиваете… — пробормотал Хаверсон.

Лицо лейтенанта побледнело. Из раны на его груди продолжала струиться кровь.

Спартанец посмотрел на Джонсона и Локлира.

— Нельзя допустить, чтобы ковенанты снова заняли мостик.

— Не вопрос, Шеф, — ответил сержант. Он ударил ногой по зубам мертвого воина элиты и вогнал в винтовку свежую обойму. Затем Джонсон передернул затвор, досылая патрон, и вытянулся по стойке «смирно». — Этим ковенанским красавицам придется станцевать со мной танго, прежде чем я позволю им войти в эту комнату.

Два крейсера снова выстрелили.

Джон увидел на экране, как на черном фоне космоса начинают расти преследующие флагман огненные капли.

— Кортана, постарайся выиграть для нас немного времени, — попросил спартанец.

— Сделаю, что смогу, Шеф, — ответил ИИ. — Но тебе лучше поторопиться. У меня осталось не так уж много уловок.

Кортана была в ярости. Она позволила ковенантскому ИИ — а странное присутствие в сети не могло быть никем другим — обмануть себя. Глупо было рассчитывать на то, что все дело только в отключенном навигационном терминале. Она даже не задумывалась о том, чтобы провести полную экспертизу всех корабельных систем, рассчитывая, что саботаж был только в одной точке. Кортана ни за что не допустила бы подобной ошибки, работай она на полную мощность.

Она проверила каждую из систем флагмана, а потом установила на них собственные коды безопасности.

Кортана отключила чувства гнева и вины и сосредоточилась на том, чтобы защитить корабль и Мастер-Шефа. Но, немного размыслив, она решила снова включить эмоции. «Интуиция», которую предоставлял этот блок, была слишком ценна, чтобы отказываться от нее в бою.

Кортана направила флагман к газовому гиганту, Преграде. Плазменные торпеды могли разрядиться в магнитном поле планеты, если, конечно, рискнуть подойти к ней достаточно близко.

Затем ИИ перенаправил энергию с носовых щитов на корму и развернул назад все семь плазменных орудий, чтобы дать залп по приближающемуся огненному шквалу.

Сопла пушек раскалились и выплюнули сгустки пламени, но те распались тускло-красным облаком буквально в нескольких метрах от корабля. Облако быстро истончилось и рассеялось.

Вскоре Кортане удалось обнаружить систему, подключенную к оружейному терминалу, — усилитель магнитного поля. Вот, как ковенанты управляли формой и полетом своих торпед. Устройство использовалось как очень сложная фокусирующая линза. Но что-то было не так… кто-то побывал здесь раньше и успел уничтожить все программное обеспечение.

Кортана поклялась, что, когда поймает делающий ей гадости ковенантский ИИ, станет стирать его по строчке зараз.

Без понимания принципов работы управляющих электромагнитных полей плазменные орудия были не опаснее пушек, заряженных фейерверками.

Зато торпеды, выпущенные противником, сохраняли форму и продолжали сверкать миниатюрными солнцами; вскоре они настигли флагман и ударили в усиленные щиты. Снаряды продолжали выжигать серебристый кокон до тех пор, пока тот не погас. Плазма съела часть кормы так, как вода растворяет соль. Кортана ощутила несколько глухих хлопков, с которыми атмосфера вырывалась из разгерметизировавшихся отсеков.

ИИ проверил состояние Мастер-Шефа. Поступающий от него сигнал свидетельствовал, что спартанец все еще жив и находится на борту.

— Шеф, ты там скоро? У меня в запасе остался только один трюк.

Канал связи наполнился статикой, а потом Кортана услышала шепот Сто семнадцатого:

— Уже рядом.

— Будь осторожен. Твоя броня повреждена. Ты не сможешь долго продержаться в разреженном воздухе.

Его сигнал мигнул, подтверждая, что предупреждение услышано.

Она вывела реакторы на критическую мощность и бросила корабль к орбите Преграды. Необходимо было проникнуть в верхние слои атмосферы. Тепло, ионизация и магнитное Поле планеты должны были защитить судно от плазменных торпед.

Флагман накренился и нырнул в тонкие облака. Белые пряди аммиака и янтарные покрывала сернистого аммония струились волнистыми лентами; кружились в вихре красно-фиолетовые скопления фосфора; били молнии, освещающие лежащий ниже слой кристаллов бледно-голубого льда.

Беда была только в том, что корабль лишился своих щитов. Трение нагрело корпус до трехсот градусов по Цельсию, несмотря на то что судно летело лишь в самых разреженных слоях атмосферы.

Через камеры, установленные на корме, Кортана увидела, как вражеские крейсера дают очередной залп. Торпеды устремились к своей цели, подобно стае хищных птиц.

— Идите, попробуйте меня взять, — прорычал ИИ.

Он внес изменения в курс, задирая нос корабля и заставляя его потихоньку подниматься. Сейчас требовалось сосредоточить весь жар на хвостовых отсеках. За флагманом протянулся турбулентный след раскаленного воздуха.

— Кортана? — вызвала ее Поласки. — Необходимо лечь на курс выхода с орбиты. Мы слишком приблизились к планете.

— Я в курсе, уорент-офицер, — ответил ИИ, прежде чем оборвать связь. Последнее, в чем он сейчас нуждался, так это в уроках пилотирования.

Приближалась первая из торпед. Она забурлила в следе корабля, разлетаясь огненными брызгами в атмосфере. Флагман нырнул в воздушную яму и потерял скорость, но плазма уже достаточно рассеялась и не причинила ему вреда. Позади судна протянулся многокилометровый шлейф — огромный огненный шрам на теле Преграды.

Кортана испытала приступ ликования, но тут же заглушила его.

Возникла новая проблема: в результате попадания торпеды курс корабля изменился. Жар плазмы и сверхдавление истончили атмосферу достаточно, чтобы флагман провалился на семьсот метров. Сейчас он рассекал носом слой голубых кристаллов.

Судно опустилось слишком низко, и ему не хватало энергии, чтобы вырваться на орбиту. Флагману предстояло наматывать круги вокруг планеты, постепенно теряя высоту, до тех пор, пока его не раздавит чудовищной гравитацией Преграды.

Мастер-Шеф прокрутился в воздухе и «приземлился». В шахте лифта отсутствовала гравитация. Это значительно упрощало спуск мимо многочисленных палуб — во всяком случае, пока спартанец рисковал прыгать, рассчитывая на то, что подача питания в этой части корабля не восстановится.

Инженер, цеплявшийся за плечо воина, коснулся щупальцем крошечной панели управления на стене. Двери тихо вздохнули и начали медленно открываться.

Удивительно, но странное существо, казалось, даже не задумывается над тем, кем — или чем — является Джон. Неужели оно не знало, что их раса враждует с людьми? Оно определенно было разумным и умело говорить. Возможно, это создание просто не знало таких понятий, как «друг» или «враг», и лишь хотело выполнять свою работу.

Впереди открылся коридор пяти метров шириной, со сводчатым потолком. За последней из арок виднелся проход в огромный зал реактора. Источники рассеянного света в коридоре и помещении за ним были погашены, но вдалеке, отбрасывая на стены резкие тени, сверкали синевато-белым огнем десятиметровые электромагнитные катушки.

Мастер-Шеф настроил фильтры ночного зрения так, чтобы их не ослепляло свечение генератора. Теперь спартанец мог видеть очертания ящиков и всевозможной аппаратуры. Кроме того, он заметил, что одна из теней двигается — неуклюжей, шаркающей походкой ворчуна. Затем всякое шевеление прекратилось.