Страница 27 из 28
— Этого я не знала, но теперь мне ясно, почему она настояла на домашних родах. — Ей стало грустно. — Учитывая то, что это был мой первый ребенок, мне было бы безопаснее рожать в больнице. Но Джилли так хотела быть с ребенком с самого начала, что я ей уступила.
— Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
Даже на расстоянии двух метров от него она почувствовала, как он напрягся.
Сейчас не самый подходящий момент для признания в поступке, которого она стыдится. Впрочем, она знала, что просто тянет время. Уже давно пора все ему сказать.
Глубоко вдохнув, она встретилась с ним взглядом:
— Хочу. Джилли дала мне деньги.
Глаза Ника стали почти черными.
— Ты мне лгала. Ты говорила, что не получала денег за Дженни.
— Я их действительно не получала, — ответила она. — Джилли оплатила все мои медицинские и прочие расходы. Еще она оплатила мое проживание в отеле на острове, где находилась клиника. Во время моей беременности она привозила мне гостинцы. Мне не хватало духу отказываться, потому что ей нравилось делать мне приятное. Деньги, о которых идет речь, не имеют отношения к моему суррогатному материнству.
— Вот как? — Он недоверчиво фыркнул.
— Это была большая сумма.
— Когда она дала тебе деньги? Ты ей звонила?
— Нет! Мне нельзя было этого делать. Я письменно отказалась от права видеться с Дженни. Джилли сама ко мне приехала, чтобы узнать, как у меня дела. Я была в ужасном состоянии. Когда я увидела в окно ее машину, у меня появилась маленькая надежда на то, что она привезла Дженни. Но она была одна. Я сказала ей, что моя мать упала со стремянки и получила тяжелую черепно-мозговую травму. Что она уже несколько дней не приходит в сознание и врачи опасаются за ее жизнь. Я была в отчаянии, не знала, что делать. Я расплакалась. Возможно, ты мне не поверишь, но Джилли меня утешила.
— Я тебе верю. Джилли нравилось быть нужной. Слишком многие люди в ее жизни отталкивали ее, — печально произнес Ник. — Это одна из причин, по которой она так хотела иметь ребенка.
— Когда стало ясно, что моей матери понадобятся восстановительные процедуры и особый уход, Джилли нашла для нее хорошую реабилитационную клинику и предложила оплатить ее пребывание там.
— Значит, в конце концов, ты все же получила деньги за Дженни.
Кендейс неистово замотала головой:
— Нет! Этого никогда не было. Как ты мог такое подумать? Я долго отказывалась, но Джилли настаивала. В конце концов, я переступила через свою гордость и сдалась. Ведь речь шла о здоровье моей матери.
Ник молча смотрел на нее. На его щеке дергался мускул.
— Я сейчас скажу тебе то, в чем еще не призналась даже самой себе. — Кендейс обнаружила, что вся дрожит. — В глубине души я знаю, что обменяла Дженни на комфорт моей матери. Даже несмотря на то, что я сказала Джилли, что верну ей деньги сразу, как только смогу, я чувствовала себя виноватой.
— Прости меня. — Поднявшись со стула, Ник подошел к ней, сел рядом и взял ее за руку. — В ее дневнике я прочитал, что она дала тебе деньги, и сделал соответствующий вывод. Ты очень нравилась Джилли, — добавил он после небольшой паузы. — Она описывала, как вы познакомились в больнице, как она все делала для того, чтобы с тобой подружиться.
Его близость действовала на нее успокаивающе, ее дрожь начала проходить.
— Она мне тоже нравилась. Мне было ее жаль, потому что она мечтала о ребенке, но не могла его иметь.
— Она почувствовала, что может тобой манипулировать, и решила воспользоваться твоей добротой. Подозреваю, что она помогла твоей матери из-за угрызений совести.
— Какая ужасная история.
— Я бы так не говорил. — Он кивком указал ей на малышку, сидевшую на полотенце перед ними. Благодаря ей у нас обоих есть Дженни. — Ник тепло улыбнулся. — И мы с тобой встретились. Этого никогда бы не произошло, если бы не Джилли. — Он поднялся. — Мне нужно работать. У меня сегодня несколько важных встреч, касающихся расширения «Валентайнз». Чем раньше я закончу дела, тем скорее вернусь домой. — Немного помедлив, он добавил: — Как ты смотришь на то, чтобы в выходные навестить твою мать? Я бы с удовольствием с ней познакомился.
Глава 14
После возвращения из реабилитационной клиники Кендейс искупала и накормила Дженни. Визит прошел хорошо. Когда Кендейс призналась матери, что не ездила ни в какое путешествие, а вынашивала ребенка для другой женщины, Кэтрин догадалась, что Дженни ее дочь. Она обрадовалась, что у нее есть внучка, и попросила Ника позаботиться о Дженни и Кендейс. Он, глядя Кэтрин в глаза, дал ей слово, что будет заботиться о них троих. Это глубоко тронуло Кендейс.
Все же когда Ник вошел в детскую, она испытала странное беспокойство. Тогда она, сказав ему, что хочет пить, спустилась на кухню, приготовила себе чай с ромашкой, после чего вернулась наверх и устроилась с чашкой и журналом на диване в зоне для отдыха.
Через некоторое время он вышел из детской и, сев на диван напротив нее, произнес:
— Дженни быстро заснула.
Кендейс отложила журнал и, передвинувшись на край дивана, поежилась под его пристальным взглядом. Она знала, что им нужно столько всего сказать друг другу, и боялась этого разговора.
— Мне понравилась Кэтрин, и я собираюсь сдержать данное ей слово. — Немного помедлив, Ник добавил: — Мы с тобой поженимся.
— Чтобы ты мог обо мне заботиться? — возмутилась Кендейс, поставив чашку на столик.
— И для этого в том числе.
— Но я сама могу о себе заботиться. Я не хочу, чтобы ты снова загнал себя в ловушку, женившись против своей воли, — призналась она.
— На этот раз мой брак не будет ловушкой. Я хочу на тебе жениться.
— Ради Дженни?
— Прежде всего ради себя самого.
У Кендейс перехватило дыхание.
— Что ты имеешь в виду?
Вместо ответа Ник пересел к ней и страстно поцеловал ее в губы. Закончив, он слегка отстранился и заглянул ей в глаза:
— Ты еще этого не поняла?
Он так нежно на нее смотрел, что ее горло сдавило от эмоций, но она не осмеливалась надеяться.
— Я люблю тебя.
Кендейс показалось, что полюса земли поменялись местами. Она не ослышалась?
— Если ты выйдешь за меня замуж, мы станем одной семьей. Ты, я, Дженни, Кэтрин, Элисон, Ричард и их сыновья. — Он улыбнулся ей. — О такой семье я всегда мечтал.
— О Ник. Я тоже тебя люблю.
— Значит, ты выйдешь за меня замуж?
— Да! — воскликнула Кендейс, крепко обняла и поцеловала его.
— Пойдем в постель.
— Почему нет?
Тогда Ник помог ей подняться с дивана, и они, взявшись за руки, пошли в его спальню. На этот раз они занимались любовью медленно, смакуя каждый поцелуй и каждую ласку. Затем они отдыхали в объятиях друг друга.
— Это было фантастически, — сказал Ник, целуя ее в лоб.
— Я с тобой полностью согласна.
— Мне нужно тебе кое-что сказать. — Он приподнялся на локте. — Есть один дом на Северном острове, который я хочу тебе показать.
Повернув голову, Кендейс удивленно посмотрела на него:
— Ты собираешься продать этот мраморный мавзолей?
— Мавзолей?
— Для того чтобы называться домом, он слишком холодный.
— Холодный? По-моему, в нем прекрасная система отопления.
— Я имею в виду вовсе не температуру воздуха. У него нет души.
Ник загадочно ей улыбнулся:
— В таком случае, думаю, тебе понравится дом, который я собираюсь тебе показать.
— Это здесь? — спросила Кендейс Ника, увидев прислоненный к огромной похутукаве [1]риелторский щит с надписью «продается».
Ник свернул на подъездную аллею, едва заметную в зарослях деревьев и кустов.
— Настоящие джунгли, — прокомментировал он. — Давай посмотрим, в каком состоянии дом.
Кендейс бросила взгляд на его мужественный профиль, и ее поразила догадка.
— Мне все равно, в каком он состоянии. Главное, что ты все еще любишь дом, принадлежавший твоей бабушке. Я буду в нем жить, если ты этого хочешь.
1
Похутукава — рождественское дерево Новой Зеландии.