Власть тьмы

— Стой! Здесь начинается царство смерти, — перевела Иви.

Вампиры обошли круглую площадку с костями, осмотрели галереи, посетили большие прямоугольные комнаты. На всех стенах красовались кости и черепа.

— Шесть миллионов скелетов, — выдохнула Алиса.

— Ваш слуга проделал работу очень аккуратно, — похвалил Лучиано, проведя рукой по заточенным концам кости.

Фернанд покачал головой.

— Нет, это была не его работа. В 1780 году, когда люди только начали перевозить трупы, они лишь собирали кости в пустых каменоломнях. Делали они это потому, что было слишком много мертвецов. Главную проблему составляло центральное кладбище на рыночной площади. Трупы так быстро закапывали один на другой, что вскоре не оказалось больше земли, где бы их можно было похоронить. Кладбище стало холмом, от которого густым облаком через рынок и церковь тянулся трупный запах. Галереи хранилищ для костей были заполнены, а вокруг колбасники и пекари предлагали свои товары, стояли овощные лавки, и даже построили трактиры. Однажды одна из заградительных стен не выдержала и трупы высыпались в погреба, где хранились запасы жителей близлежащих домов. Это подтолкнуло власти принять решение закрыть кладбище Невинных и другие кладбища Парижа. Инспектору каменоломен Гвилламоту поручили «переселить» мертвецов в более подходящее место. Таким образом, освободились кладбища, а на протяжении четырех лет по улочкам с юга до Адской площади катились черные телеги с трупами в сопровождении монахов. Покойников подвозили к шахте и сбрасывали вниз, а Гастон и его товарищи наполняли останками подземные комнаты.

— А эти шедевры из костей? Кто их создал и зачем? — удивленно спросила Иви.

Вампиры продолжали идти вдоль стен из костей и черепов. Изредка можно было прочесть какие–то надписи или на пути попадался каменный алтарь.

— Это возникло здесь двадцать лет спустя, — объяснила Джоанн своим спутникам. — После Великой революции, когда Херикарт Тури получил должность генерального инспектора каменоломен.

— И тогда он послал сюда своих людей, чтобы разобрать миллионы старых костей и выложить из них узоры? — не веря своим ушам, переспросил Франц Леопольд.

— Зачем тратить силы на то, что все равно никто не увидит? — удивилась Алиса.

— Но это должны были увидеть все, — возразила Джоанн. — Тури велел облагородить катакомбы, чтобы показать их максимально большему количеству людей. К прошлогодней всемирной выставке катакомбы были открыты каждую субботу. Судя по очередям у входа, на этом сколотили целое состояние.

— А зачем люди сюда спускаются? — спросил Лучиано.

Фернанд пожал плечами.

— Не знаю. Им это просто нравится. Тут жутко, и они наслаждаются дрожью и отвращением. Люди думают, что здесь, в подземном мире, с ними ничего не случится, ведь есть безопасный путь наверх.

— Вероятно, Фернанд прав, — кивнула Иви. — Темное, запретное всегда привлекает людей. Может быть, потому что при этом они хоть на несколько часов могут забыть о своих серых буднях.

— И за это они готовы платить деньги? — удивлялся Лучиано.

Джоанн кивнула.

— Среди парижан все еще есть такая традиция: по воскресеньям совершать прогулку всей семьей в морг. И не только простолюдины интересуются мертвецами. Даже император Наполеон Третий, прусский канцлер Бисмарк и какой–то шведский принц были здесь под землей и совместно со стражами мертвецов осматривали все с фонарями и факелами. Видите след копоти на потолке? Люди нанесли его специально, чтобы никто из туристов не заблудился и не пропал в бесконечном лабиринте. Люди ведь так плохо ориентируются!

Вампиры шли дальше. Без сомнения, сюда приходило большое количество людей, причем регулярно. Аромат мужчин, женщин и детей, в жилах которых текла вкусная, теплая кровь, смешался с запахом смерти.

— Что это? — внезапно закричал Таммо.

Он перепрыгнул через барьер и наклонился над одним из столов с черепами и костями. Для человеческих костей они были слишком длинными, худыми и кривыми, черепа имели необычную форму, на них были утолщения или трещины, но на черепа животных они не были похожи.

— «Кабинет патологий», — прочла Иви табличку на стене.

— Тури собрал целую коллекцию аномальных костей, чтобы показать их посетителям. Это лишь жалкие остатки, количество которых после каждой экскурсии уменьшается. Люди с удовольствием берут себе что–нибудь на память, поэтому «черепа монстров» пользуются большой популярностью.

Алиса и Иви одновременно переглянулись и покачали головой.

— Я никогда не смогу понять людей, — изрекла Алиса.

— А зачем это тебе? — обратился к ней Франц Леопольд. — Люди должны лишь давать нам силы и опьянять нас, когда их кровь бежит по нашей глотке. Для чего нам их понимать?

Ночь пролетела как одно мгновение. Иви напомнила о том, что пора возвращаться, и Фернанд двинулся вперед. Вампиры и вернулись кратчайшей дорогой к пещерам под Валь–де–Грас, где их уже ждали гробы.

Латона последний раз покрутилась перед зеркалом в зале, затем поправила новое платье, надела перчатки и взяла дядю под руку.

— Госпожа наконец–то готова? — в голосе Кармело слышалось нетерпение, хотя он звучал по–прежнему дружелюбно.

Опыт подсказывал Латоне, что теперь ей надо быть осторожней, чтобы не закончить вечер в слезах.

— Да, я готова. Хотя нам некуда спешить. Господа из высшего общества не приходят в оперный театр вместе с простолюдинами за час до представления.

Кармело улыбнулся племяннице и потрепал ее по щеке.

— Неужели мы настолько важные господа, что должны опоздать?

— Разумеется, — с достоинством ответила Латона. — Выбор времени появления является решающим обстоятельством. Должно собраться как можно больше господ, чтобы они могли увидеть, как мы будем пересекать зал и подниматься по лестнице. Конечно, нельзя приходить слишком поздно, когда все уже заняли места в своих ложах. Иначе, чтобы быть замеченными, нам придется ждать первого антракта.

— Если у меня появится желание подняться по общественной лестнице, я выберу тебя в качестве консультанта. Тогда у меня точно все получится.

Латона сморщила носик.

— В первую очередь я бы посоветовала тебе выбросить свой фрак!

Кармело удивленно уставился на нее.

— Только этого не хватало! И, кроме того, чтобы стать членом высшего общества, надо по возможности иметь две вещи, которых у нас нет.

— А именно?

— Много денег и впечатляющий дворянский титул. Хотя титул без денег ничего не значит. А поскольку ты истратила часть наших сбережений на несколько метров шелка и тафты, я настроен весьма пессимистично по поводу нашего светского будущего.

— Разве тебе не нравится мое платье?! — воскликнула Латона.

Кармело засмеялся.

— Вот это реакция женщины! Пока нравится — оно оправдывает затраты. И чтобы тебя успокоить, дитя мое, должен признать: ты выглядишь великолепно.

Дядюшка подвел Латону к экипажу и велел кучеру везти их к оперному театру. У девушки заблестели глаза. Она мечтала увидеть роскошные улицы, магазины, ярко освещенные площади и толпы нарядных людей. Кармело молча слушал ее или, по крайней мере, делал вид, что слушает. Время от времени Латона подозревала, что его мысли где–то далеко и он решает более серьезные проблемы. Их положение на самом деле было таким плачевным? В Персии Кармело заработал немало денег, и после Рима что–то еще должно было остаться.

«Кровавые деньги», — подумала Латона и вздрогнула. Нет, в этот прекрасный вечер она не хотела думать о вампирах и о крови, которую они пролили. Она не хотела думать даже о синих глазах Малколма!

Девушка подобрала шлейф из белой тафты и светло–голубого шелка, который сзади ниспадал, как водопад, в то время как юбки спереди обрисовывали силуэт. Вокруг обнаженных плеч красовались нежно–голубые рюши, идеально подчеркивающие ее декольте. Длинные перчатки и белые туфли с голубыми каблуками прекрасно дополняли наряд, которым Латона была очень довольна. Не хватает только молодого, элегантного и, возможно, также богатого кавалера, подумала девушка и вздохнула. У него должны быть синие, темно–синие глаза, взгляд которых проникает прямо в душу.