Власть тьмы

Когда шествие приблизилось к судоходному каналу Довен, люди разделились. Некоторые остались на месте, другие пересекли мост по направлению к острову Вандрам, но большая часть, все же пошла дальше, к Пикхубену. Старшие рабочие выкрикивали приказы и делили весь состав на команды. Группы собирались на перекрестках и площадях. Мужчины прыгали с платформ. Выгружали приборы и инструменты.

На секунду мужчины молча застыли и осмотрели заброшенные, ветхие фасады. Многие из них выросли здесь или еще несколько дней назад жили со своими семьями где–нибудь в этом лабиринте дворов и переулков. Некоторые сняли фуражки и прижали их к груди. Среди мужчин царило такое настроение, как во время молитвы, пока грубый голос одного из старших рабочих не потряс тихий утренний воздух. Раздавали кувалды, делили участки работы. Праздности больше не было места. Мозолистые руки судорожно вцепились в рукоятки, скользкие от пота. Оценивающим взглядом мужчины проверяли состояние стен в местах, где железо поддастся быстрее всего. Но разрушить эти дома было совсем не сложно!

— Начинайте! Вперед, вперед, у нас мало времени!

Зазвучали первые удары. Кирпичи крошились. Строительный раствор разлетался во все стороны. Топоры работали над оконными рамами и дробили деревянные балки. Немногие оконные стекла, которые в малом количестве виднелись то тут, то там, с хрустом трескались. Осколки, словно дождь, падали на землю. Уже к полудню, когда задыхающиеся мужчины начали прятаться в тень, в домах по обе стороны судоходного канала зияли пробоины, похожие на смертельные раны.

Когда вечером Алиса встала из своего гроба, ей хватило всего одного взгляда на серьезное лицо Хиндрика, чтобы понять, что случилось нечто чрезвычайное. Конечно же, тайное собрание ночью было как–то с этим связано, ведь оно длилось дольше, чем планировали.

То, что там обсуждалось, было Алисе и ее друзьям — к их большому огорчению — неизвестно. Хиндрика не было всю ночь, кроме того, он также не принимал участия в занятиях, которые до раннего утра проводились на верхнем этаже дома. Темами было электричество и энергия пара и как их могут использовать вампиры, чтобы нанести вред человеку.

— Тени ночи — наши друзья, потому что они защищают нас от слабых глаз людей. Электрический свет забирает у ночи тени, а у нас — наше укрытие.

— Но это ведь не новость. То же самое уже длительное время делают и газовые фонари, — возразил Малколм. — В Лондоне их несметное количество. Да, все большие улицы по крайней мере в первые часы ночи освещены.

Райнт задумчиво посмотрел на Малколма.

— Ты видел когда–нибудь электрический свет?

Малколм пожал плечами.

— Нет, но это наверняка почти то же самое, что и свет газовых фонарей.

— Нет! — воскликнул Райнт. — Он отличается, как, например, солнечный свет от лунного. Газовые лампы иногда производят больше тени, чем света. Они дают людям обманчивое чувство безопасности и подпитывают их легкомыслие. На улицы, освещенные газовым светом, я бы без раздумий отправил на охоту даже молодых вампиров, но о месте, которое освещено электрическими дуговыми лампами, я могу только предупредить! Томас Альва Эдисон, запомните это имя. Американский изобретатель наверняка войдет у людей в историю как человек, который изобрел лампочку. Но у нас его имя будет стоять в одном ряду с именами великих охотников на вампиров!

— Таких, как Ван Хельсинг? — пробормотал Малколм.

— Да, как Ван Хельсинг, который своими исследованиями принес столько же вреда, как и те, кто берет в руки меч. Но к нему и его исследованиям мы вернемся позже. Обратимся опять к осветительным приборам. В Мюнхене на центральном вокзале в начале года установили электрическое осветительное устройство. Я специально ездил туда, чтобы посмотреть на него.

На мгновение Райнт замолчал, словно ему понадобилось время, чтобы побороть нахлынувшие воспоминания, и продолжил рассказ уже более громким голосом:

— Электрический свет — более действенное оружие, чем чеснок или святая вода. Он проникает в глаза и парализует наши мысли. Кажется, будто он делает людей более быстрыми и смелыми, а нас — более робкими. Поверьте мне, зал Мюнхенского вокзала — это теперь не то место, куда стоит соваться вампиру!

В то время как большинство наследников, очевидно, задавались вопросом, не преувеличивает ли Райнт, Пирас кивали со знанием дела.

— Ужасно резкий свет! — бормотала Джоанн.

— Вы уже видели его? — поинтересовался Таммо.

Фернанд кивнул.

— Да, два года назад люди ввели нечто подобное в эксплуатацию на Авеню–дель–Опера. Они назвали этот прибор «свечи Яблочкова». Электрический свет, который с высокой мачты освещает площадь перед оперным театром. И он справляется со своей задачей! Можете мне поверить. У некоторых оказавшихся на площади начинают слезиться глаза. Мы уже это испробовали, больше ни один здравомыслящий Пирас этого не сделает.

— Вот, слышите! — воскликнул явно обрадованный Райнт.

Он попытался узнать немного больше о парижском осветительном устройстве, но Пирас лишь пожимали плечами. Техническими достижениями человечества в их клане никто не интересовался.

— И даже если мы просто будем знать места, где установлены такие осветительные лампы, — сказал Мэрвин, — мы сможем их избегать. Нам ведь останется достаточно безопасной темноты.

— В далекой Ирландии? Может быть, — согласился Райнт. — Но другие кланы — к вашему удовольствию — столкнутся с ярким человеческим светом намного быстрее. Процесс не остановился на нескольких фонарях. Эдисон решил изобрести маленькие ручные шарики, которые бы в дальнейшем освещали каждый дом! Сначала понадобилась нить накала, которая удерживала бы жар — для этого сгодились угольные нити, — затем Эдисон заключил нить в стеклянную колбу, которая имела на конце металлический винтовой цоколь. Несколько недель назад пароход «Колумбия» вышел в море, освещенный лампочками Эдисона. Началась революция яркого света!

Прошлой ночью Алису восхитил доклад об Эдисоне, но сейчас научные пояснения давались ей с трудом. Вампирша атаковала Хиндрика вопросами, пока тот не сдался.

— Пойдем со мной. Я тебе покажу. Но поторопись, чтобы мы вовремя вернулись на занятия.

— Я тоже хочу с вами! — воскликнул Таммо, за которым опять увязались Пирас.

— Нет, это даже не обсуждается! — одновременно крикнули Алиса и Хиндрик и поспешили спуститься с лестницы. Внизу их догнали Иви и Франц Леопольд, которые, как всегда, одними из первых вставали из своих гробов.

— Хорошо, вы пойдете с нами, — вздохнул Хиндрик и проскользнул в переулок так быстро, что другим стоило огромных усилий успевать за ним. Он шел по той же дороге, по которой они гуляли вчера ночью.

Как только вампиры завернули за угол, Алиса закричала. Франц Леопольд остановился возле нее.

— Они спешили и сделали всю работу очень быстро. — Он окинул взглядом проломанные стены. Горы строительного мусора возвышались по обе стороны улицы.

— На всем Вандраме и вокруг канала Довен та же картина, — сказал Хиндрик. — Люди везде ломают дома.

Франц Леопольд обернулся.

— Потерей это не назовешь. Не могу сказать, что меня беспокоит то, что люди влачат жалкое существование, но на это просто неприятно смотреть.

Хиндрик указал на огромную кучу строительного мусора.

— Выглядит так, будто они за несколько дней хотят стереть всякое воспоминание об этом районе.

— А что они собираются делать, когда снесут все дома? — поинтересовалась Алиса. — Построить новые жилища, чтобы вернуться в них?

Хиндрик покачал головой.

— Они построят новые дома. Большие, роскошные строения из кирпича и стали, однако это будут не жилые помещения.

— А что же тогда? — спросила Иви, но Хиндрик оставил ее вопрос без ответа.

— Пойдемте назад. Я не хочу рассказывать одно и то же несколько раз. Госпожа Элина считает, что все имеют право знать, что же сейчас происходи!

— Так тебе уже давно об этом известно и ты ничего нам не сказал? — возмутилась Алиса.