Фантазёрка

Джошуа ощутил большое теплое пятно, расплывшееся по его шелковому галстуку и безупречно чистой модной рубашке, и был рад тому, что она восприняла его реакцию как досаду по поводу намокшей рубашки.

Ребенок вдруг замер, подобно своему дяде, мгновенно замолчал и стал смотреть на него огромными сапфировыми глазами.

Невозмутимое и мудрое выражение лица, как у Будды, сохранялось у малыша всего лишь мгновение. Затем он нахмурился. Покраснел. Напрягся. И ужасающе закряхтел.

— Что с ним? — спросил потрясенный Джошуа.

— Боюсь, случилось то, о чем вы подумали.

И даже если бы он сам не догадался, мгновенно распространившийся запах объяснил ему все.

— Эмбер! — позвал Джошуа. Мужчина, который реагировал на стресс с уверенностью в своих силах — по крайней мере до этого момента, — едва не сказал: «Эмбер, позвоните в службу спасения. 911».

Прелестные губы Денни Сприннер изящно изогнулись. В глубине поразительных глаз заиграли огоньки. Она едва сдерживала смех. И если до сих пор все-таки обошлось без службы спасения, то теперь Джошуа надо было срочно спасать.

В его кабинет, святая святых и последнее убежище одинокого мужчины, вторгся враг, искушающий блаженством домашнего тепла.

В дверях появилась секретарша.

— Я вас слушаю, шеф.

— Дети голодны, — сказала мисс Принни, словно она была шефом. — Может быть, вы накормите нас завтраком?

Как может кто-то думать о завтраке в такую минуту?

Или давать Эмбер распоряжения на этот счет?

На какой-то момент Джошуа поразился тому, как за несколько секунд может измениться весь мир мужчины.

Но мир действительно изменился. Младенец, завернутый в голубое одеяло, с крошечным сморщенным лицом, нахмуренными бровями, маленькими точеными ручками...

Стоп! — приказал себе Джошуа.

Но вместе с воспоминаниями, которые так легко всплыли на поверхность, когда он прижимал к себе ребенка, он осознал кое-что еще.

Он почувствовал, что жизнь его удивила — впервые за долгое-долгое время. Бросив взгляд на свою гостью, Джошуа с трепетом отметил ее пышные формы. Похоже, Денни ест не только салат из сельдерея. Он представил, как она с аппетитом поглощает спагетти, и эта картина была поразительно чувственной.

— Пока мы ждем завтрак, я перепеленаю ребенка.

— Здесь? — с трудом выговорил он.

— Возможно, у нас есть специальная комната для пеленания? — спросила она, изогнув бровь.

Джошуа понял, что такой женщине нельзя позволять командовать собой. Настало время взять под контроль ситуацию и прекратить размякать под наплывом старых воспоминаний.

— Умывальная находится в холле, — сказал Джошуа, беря себя в руки, в то время как малыш пытался засунуть пухлый пальчик ему в нос. — Если вы потрудитесь взять ребенка, мисс Принни...

— Сприннер, - напомнила она ему. - А пока я буду заниматься с детьми, возможно, вы сделаете что-нибудь с... этим?

Взметнувшаяся рука указала на античную вазу. Он так и знал|

— Это предмет искусства, — непреклонно произнес он.

— Для созерцания этого предмета дети еще недостаточно взрослые.

Он так и знал. Там, где находятся дети, все вокруг должно быть перестроено. Конечно, следует поставить даму на место. Это его офис, его бизнес, его жизнь. И никто, включая се, не должен диктовать, что ему делать. Она вместе с детьми будет отправлена отсюда как можно скорее, как только он закажет лимузин.

Но после того как няня удалилась с источавшим «аромат» младенцем, с цеплявшейся за нее Сиси, он решил не сразу показывать, кто в доме хозяин. Успеется, а пока пусть меняет ребенку памперсы.

Джошуа встал, снял со спинки стула пиджак и аккуратно задрапировал им вазу.

— Благодарю вас, — чопорно произнесла няня, заметив это сразу, как вернулась в комнату. Она внесла с собой облако свежего детского запаха, и Джейк теперь что-то весело лепетал.

— Голые тети — это нехорошо, — сообщила ему Сиси.

— Ну, зависит от обстоятельств... — Взгляд няни заставил его сделать глубокий вдох и сменить тему: — Как только мы позавтракаем, вы познакомитесь с распоряжениями, которые я сделал насчет вас. Вам понравится Вистлер.

— Вистлер? — произнесла мисс Принни. — Мелани ничего не говорила насчет Вистлера. Она сказала, что мы остановимся у вас.

— Я не буду жить у него, — вспыхнула Сиси. — Он ненавидит нас.

Может, стоит показать няне стодолларовые банкноты, аккуратно положенные на верхнюю полку? Нет, она может увидеть в этом его слабость. А Джошуа совсем не желал выглядеть перед ней уязвимым.

— Не волнуйся, - твердо сказал он Сиси. — Никто не останется со мной, потому что я не хочу...

— Не надо продолжать, — понизив голос, сказала ему мисс Сприннер. - Не надо.

Да, поистине жизнь сегодня преподносила ему сюрпризы. Он задумчиво смотрел на нее, стараясь припомнить, когда в последний раз кто-нибудь диктовал ему, что надо делать, но безуспешно.

И этот тон. Никто не осмеливался говорить с ним таким тоном. По крайней мере со школьных времен.

— Эмбер, — позвал он.

Секретарша появилась в дверях. Вид у нее был бунтарский, словно еще одно приказание доконает ее.

— Сейчас принесут завтрак..

— Возьми детей на несколько минут. Мне надо поговорить с мисс Принни наедине.

Эмбер изумленно взглянула на него.

— Взять их? Куда?

— В свою приемную.

Губы секретарши безмолвно раскрылись, словно у рыбы, глотающей воздух, но затем она вошла, взяла ребенка и понесла его на вытянутых руках.

— Ты тоже иди, — мягко сказала мисс Принни Сиси.

Она, по-видимому, имела большое влияние на детей, потому что, бросив на Джошуа подозрительный взгляд, Сиси послушно последовала за секретаршей, с ненужным шумом захлопнув за собой дверь.

— Вы не должны были говорить им в лицо, что вам их присутствие нежелательно, — сказала мисс Принни, едва закрылась дверь.

Его обеспокоило то, что она точно угадала конец его предложения. Обеспокоил также се взгляд — спокойный и твердый. Но никак не благоговейный.

Несмотря на то что Джошуа не нравился его недавно приобретенный статус знаменитости, он уже привык к благоговению. И к восхищению. Женщины любили его и находили множество прекрасных способов дать знать ему об этом.

Но мисс Принни посмотрела на него неодобрительно.И при этом поднесла руку к своим волосам и пригладила их. Это не был чисто женский жест, к которым он привык, и все же он показался ему пленительным. Джошуа поймал себя на мысли, что на самом деле она — танцовщица, исполнительница зажигательных диких танцев, скрывающаяся под пуританским видом няни.

— Послушайте, — настойчиво произнес он, — я распорядился насчет вашего отдыха на курорте Вистлер. Это прекрасное место. Там занимаются с детьми весь день напролет! Лепка из пластилина. Скульптуры из песка. Кинофильмы. Прогулки на природе. У меня сегодня очень много дел. Вы должны уехать отсюда максимум через час.

— Нет, — сказала она и снова поправила прическу. Но это был явно не флирт! Она была раздражена.

— Нет? — поразившись, повторил он.

— Мелани сказала мне совсем другое, а я, между прочим, работаю у нее, а не у вас.

В нем вновь вспыхнуло ощущение, что сестра предала его, а ведь до этого момента Джошуа и не подозревал, что оно все еще живо.

Его старшая сестра была рядом с ним в нелегкие дни становления бизнеса, но она нарушила главное правило. Ничего плохого он не видел в том, что она флиртовала с клиентами. Плохо было то, что она, влюбляясь в них, теряла при этом голову!

Потом Мелани решила — после нескольких лет верности принципам и целям «Солнца», — что она хочет детей.

Это тоже было хорошо. Плохо было то, что все эти годы он оборонялся от попыток сестры заставить его смотреть на мир ее глазами. Она хотела, чтобы он увидел, как важны супружеские отношения, как прекрасны дети, как пуста жизнь без семьи.

Она посылала ему электронные письма с видео, где Сиси пела песни, играла с котенком, выделывала пируэты в балетном классе. Джейк скоро был завален подобной продукцией.