Страница 7 из 23
Гевин заметил ее реакцию, и его тело мгновенно ответило на этот немой призыв. Ему до боли захотелось поцеловать ее, и неважно, если этот поцелуй увидят другие. Он совсем забыл, кто она и почему ему нужно держаться от нее подальше. Он видел перед собой лишь сладкие манящие губы, к которым он обязан прикоснуться, если хочет сохранить рассудок.
Рука его непроизвольно потянулась к ее волосам, которые на ощупь оказались неправдоподобно мягкими и густыми. Слегка потянув за пряди, Гевин заставил Темпест запрокинуть голову и прижался к ее губам. Их вкус показался ему восхитительным: душистое вино и сочная малина. Хотя, может, это ее помада, мелькнуло в его голове. Темпест ответила на его поцелуй не задумываясь, подняла руки и обхватила его плечи, еще крепче прижимаясь к нему.
Гевин ничего не видел и не слышал, чувствуя лишь бешеный стук крови в висках и длинную гибкую спину под своими ладонями. Казалось, поцелуй никогда не кончится, но Гевин все же заставил себя оторваться от ее губ и, опустив голову, уткнулся лицом в шею, вдыхая только ей свойственный аромат.
Приглушенный стон сорвался с ее губ, когда его горячий влажный язык прочертил дорожку до выреза платья. Вцепившись в его плечи, Темпест прерывисто дышала, стараясь удержать рвущийся наружу крик.
Гевин заставил себя оторваться от нее и посмотрел на запрокинутое лицо, тронутое легким румянцем. Глаза Темпест были закрыты.
К нему вдруг пришла уверенность, что, если он предложит провести ночь вместе, Темпест не сможет отказаться: экстаз, написанный на ее лице, говорил об этом лучше всяких слов. Гевин открыл было рот, чтобы предложить ей поехать к нему, но осторожность взяла вверх. Эта женщина уже обрела над ним пугающую власть. Не совершит ли он ошибку, поддавшись минутной слабости?
Он с сожалением посмотрел на опухшие губы и коснулся их пальцем. Темпест открыла глаза.
— Спасибо за приятный вечер, — охрипшим голосом сказал он и сделал шаг назад.
Ничего не понимая, Темпест молча смотрела на него, отказываясь верить в происходящее. Его слова еще не дошли до ее сознания, когда где-то слева и немного позади нее вспыхнула одна вспышка, другая… Темпест этого не заметила.
Не сказав больше ни слова, Гевин быстрыми шагами направился к выходу.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
На следующее утро Темпест вышла из дома усталой, подавленной и совершенно не готовой к встрече с Чарли. С того дня как она сказала отцу, что больше не работает в компании, она больше там не появлялась. Не пришла даже для того, чтобы забрать материалы дел, которые ей сегодня предстояло обсуждать с Чарлзом. Что ж, придется положиться на свою память.
Откровенно говоря, эту встречу лучше было бы отложить. Темпест ощущала себя разбитой и единственное, о чем — а точнее, о ком — могла думать, так это о Гевине.
Вернувшись поздно вечером домой, она заставила себя признать, что Гевин прав и из их отношений ничего хорошего не выйдет. Чем скорее она его забудет, тем лучше для нее. И для ее сердца.
Может быть.
Всю ночь Темпест вспоминала его поцелуй, переживая его снова и снова. Гевин был еще одним мужчиной — не считая отца, — в присутствии которого она совершенно терялась.
Когда она вошла в кафе, все разговоры разом прекратились. Или ей это показалось? Темпест сделала вид, что ничего не заметила, но нервы натянулись до предела. Да и разве могло быть иначе? Девушка чувствовала себя так, словно вдруг оказалась в луче прожекторов и на нее устремлены взгляды всех присутствующих.
Сделав заказ, она улыбнулась официанту, и тут ее взгляд упал на оставленную кем-то газету. Дожидаясь, пока принесут кофе, она принялась небрежно перелистывать страницы, надеясь, что ее присутствие на выставке обеспечило Пабло необходимую рекламу и он получил несколько лишних заказов. Она дошла до нужной страницы, и от удивления у нее чуть глаза на лоб не полезли. На странице, где она ожидала увидеть статью, посвященную работам Пабло, была фотография, от которой у нее сердце сделало нервный скачок. На фотографии был изображен Гевин, страстно целующий женщину. И этой женщиной была она.
На какое-то мгновение Темпест потеряла способность думать, но затем мысли стали проноситься в ее голове, сменяя одна другую, с головокружительной скоростью. Кто, когда успел поймать тот миг, а она даже этого не заметила, всецело отдавшись поцелую? Ее рука взметнулась к губам, которые еще хранили память о прикосновении Гевина. Дрожь прошла по ее телу, напоминая о том, что еще вчера она была так близка с мужчиной, с которым знакома лишь несколько дней.
Кроме фотографии, была еще статья, которую она заметила не сразу, заново вспоминая события прошедшего вечера. Кровь отхлынула от ее лица, когда она прочитала текст, набранный крупным шрифтом.
«Скандал неотделим от имени Темпест Ламберт и сопровождает ее повсюду, где бы она ни появилась. Но стать любовницей врага?!
Ни для кого не секрет, что Гевин Ринард, владелец «Ринард инвестментс», не скрывает своих намерений уничтожить «Клозит Темпест». В этот раз Темпест Ламберт переплюнула саму себя, но складывается ощущение, что для нее это — не предел».
Луч солнца заставил ее зажмуриться. Темпест поспешно вытащила солнечные очки, радуясь возможности скрыть выражение глаз и хоть немного защитить себя от назойливых взглядов.
Ее пальцы сомкнулись вокруг мобильного телефона, и Темпест подумала о Кали. Просто необходимо увидеться с ней: впервые она чувствовала себя такой беспомощной и не знала, что делать.
Не успела она набрать ее номер, как телефон зазвонил. Темпест с замиранием сердца посмотрела на экран, страшась увидеть номер отца, но высветившийся номер был ей незнаком. Без дальнейших колебаний она переключила его на голосовую почту и набрала телефон подруги.
— Алло? — осторожно спросила Темпест, услышав тишину на другом конце.
— Темпест?
— Кали! Ты уже читала газеты?
— Нет, а что?
Сидящий впереди мужчина оглянулся через плечо, и Темпест поняла, что спокойно поговорить не удастся. Она вышла на улицу и, пройдя несколько метров, нашла укромный уголок.
— Значит, ты еще не видела фотографию?
— Чью?
— Мою. — Пауза. — И Гевина.
— Вместе?
— Ну, в общем, да.
— Когда вы танцевали? — уточнила Кали.
В ее голосе Темпест послышалось подозрение. Она вздохнула.
Раньше она не испытывала и тени смущения, когда ее фотографии регулярно появлялись в печатных изданиях. Так повелось с того дня, как она закончила школу. Это был ее способ обратить на себя внимание отца, хотя он до сих пор не принес результатов. Но вот уже несколько лет она сожалела о своей популярности и мечтала, чтобы пресса забыла о ее существовании. Это желание стало особенно сильным после снимка, который все еще стоял перед ее глазами.
— Да, — созналась она. — Что мне делать?
— Не зная, что навыдумали о вас журналисты, мне сложно советовать.
— Кали!
— Но это так, — рассудительно заметила Кали.
В трубке раздался мученический вздох.
— В газете написано, что я его любовница.
— Ничего себе!
— Но ведь он не собирался даже со мной встречаться! — горячо сказала Темпест.
— А хотел бы?
— Кали!
— Видимо, это значит «да».
— Это значит «нет». — В словах Темпест послышалась горечь. — Это я хотела бы с ним встречаться.
— Родная! — Голос Кали смягчился. — Я так надеялась, что у тебя с ним что-то выйдет.
Темпест стало чуточку легче. Как хорошо, что есть на свете человек, которому она небезразлична и который, не раздумывая, примет ее сторону.
— И все-таки, что же мне делать? Нужно что-то придумать, чтобы эта история не получила продолжения.
— Конечно же, ты права. Ты уже сообразила, что предпринять?
— Даже не представляю, — призналась Темпест. — Нужно будет все как следует обдумать.
— Оттого, как ты это произнесла, у меня мурашки пошли по коже.
— Пока никаких идей, — задумчиво сказала Темпест. — Но, может, есть какой-то выход, от которого и Гевин и я только выиграем.