Берегись, наследница!

— Поехали.

Мэк ехал впереди, и Дейзи, казалось, шла за Дюком без всякой помощи Джейн. Вскоре девушка даже забыла, что едет на лошади, и вместо этого наслаждалась пейзажем и с удовольствием слушала увлекательные рассказы Мэка об этом крае. Едва они успели объехать владения Мэка по периметру, за горную гряду начало садиться солнце.

Приехали затемно. Джейн настояла на том, чтобы помочь Мэку устроить лошадей на ночь. Дейзи Мэй не сопротивлялась неумелым рукам Джейн, когда та чистила ее щеткой с кожаной ручкой. Затем она очень осторожно протерла губкой глаза и ноздри Дейзи и окатила ее водой.

— Я поражен, — признался Мэк, когда они вошли в дом.

— Да? И чем?

— Лиззи ненавидит процесс чистки. Особенно расчесывать хвост Дейзи влажной щеткой.

Джейн рассмеялась:

— Я ее понимаю. Сзади стоять опасно.

Мэк тоже тихонько засмеялся и обнял Джейн, сцепив руки у нее за спиной и прижав ее к себе, как будто поймав в ловушку.

— Ты испачкалась, Джейн. Думаю, тебе нужно принять душ.

— Ты тоже грязный, Мэк. — Она повела носом. — Это не конским ли навозом от тебя пахнет?

— Здесь только один душ. — В его глазах блеснул огонек.

— Это то, что надо.

Они уже разделись к тому времени, как добрались до ванной. Мэк залез в ванну первым, чтобы проверить температуру воды и сделать нужную.

— Ну все, сюда можно безопасно залезать.

Джейн забралась внутрь, поняв, что большое, мускулистое тело Мэка занимает почти все пространство.

— Я бы с трудом назвала это безопасным, — сглотнув, сказала она и пристально посмотрела на него, подставляя тело струям воды.

Мэк не ответил. Вместо этого он взял кусок мыла и принялся намыливать Джейн, скользя руками по всему ее телу. Она чувствовала его мягкие, но в то же время чуть шершавые ладони на своей коже. Мэк властно касался каждого уголка ее тела.

Из душа лилась горячая вода, и в ванной образовалось столько пара, что запотели оконные стекла; но Джейн все-таки считала, что причина тому — облако их страсти. Закончив, Мэк вручил ей мыло, дав понять, что теперь ее очередь.

Джейн взяла мыло и намылила его могучую грудь, затем покрыла мыльной пеной его сильные бедра, нагнулась, чтобы сделать то же самое с икрами; поднявшись выше и взяв в руки набухшую и отвердевшую часть его тела, она вызвала у Мэка долгий стон…

С закрытыми глазами и отчаянно бьющимся сердцем, Джейн кружилась в водовороте ярких ощущений их гладких, скользких тел, жары и пара. Она принимала каждый порыв Мэка, забывая обо всем остальном, пока ее мозг не пронзила непрошеная тревожная мысль. Остановившись, она открыла глаза.

— Мэк, подожди.

Он остановился, его глаза потемнели от желания и расширились от любопытства.

— Что такое?

— Мы не предохраняемся, — сказала она, едва переводя дыхание.

На мгновение Мэк застыл в раздумье, затем пожал плечами.

— Ничего, — сказал он, и его быстрое решение красноречиво подсказало Джейн, что все произошедшее между ними уже вышло за рамки необременительного летнего романа. При этой мысли сердце Джейн воспарило, и она отбросила свои страхи. Неважно, что может предложить ей ее другая жизнь, теперь она знала — с этой поры в ее жизни должен быть Мэк.

— Правда? — спросила она, исключительно для верности.

Мэк покачал головой.

— Для меня это не проблема, и я хочу, чтобы ты это знала. Но ты права — обстоятельства могут оказаться сильнее нас. У тебя где-то есть другая жизнь, а моя работа — оберегать тебя.

Джейн притянула его к себе, их губы слились в долгом, страстном поцелуе.

— Спасибо тебе, Мэк.

Он подхватил ее на руки и отнес в спальню, стараясь защитить от всего, кроме единственной вещи, которой не мог управлять, — ее несомненной любви к нему. Они снова соединились друг с другом, довершив начатое, но горячее нетерпение теперь уступило место благоговейной заботе и трогательной нежности.

Мэк проснулся рано утром, Джейн спала в его объятиях. Он лежал, обвив ее руками, и думал, что есть в ней что-то, что он никогда не сможет забыть. Комнату наполнил солнечный свет, отражаясь в золотисто-медовых волосах девушки. Мэк крепче обнял Джейн, еще сильнее прижавшись к ней. Они провели эту ночь здесь, на ранчо. Еще ни одна женщина, кроме Лиззи, не бывала здесь, в его пристанище, его втором доме.

Он с улыбкой вспомнил Джейн на лошади, насмерть перепуганную, и потом — ее попытку почистить Дейзи Мэй. Она была счастлива научиться и с энтузиазмом бралась за дело. Мэк еще не встречал таких женщин, как Джейн Доу, таинственной леди с неизведанным прошлым.

Он глубоко вздохнул. Джейн повернулась в его объятиях и открыла свои прекрасные лавандовые глаза.

— Привет.

— Доброе утро, — ответил он, целуя ямочки в уголках ее губ. — Сегодня рабочий день, любовь моя. Мне надо ехать.

— М-м…

— Пойду поищу что-нибудь к завтраку. В кладовке должно быть немного хлопьев и сухого молока.

— Я не голодна, Мэк.

— Я тоже. — Мэк перевернулся на спину и лежал, глядя в потолок. И снова вздохнул, не в силах сдержать этого вздоха. Он должен был кое-что сказать Джейн, то, что ему следовало сказать ей вчера.

— Что случилось? — спросила девушка, поглаживая его поврежденную руку. — Мы с тобой вчера перестарались? У тебя болит грудь?

Она коснулась рукой его торса, бережно скользя пальцами вдоль ребер. Мэк накрыл ее руку своей.

— Нет, мне лучше, это просто ушибы.

— Что же тогда случилось? — Беспокойство звучало в ее голосе.

— Вчера я пошел на работу заполнить отчет, и выяснилось, что у нас есть новости по поводу твоего дела. В ходе следствия обнаружили восемь сапожников, которые делают на заказ туфли вроде твоих. Потребуется несколько дней, чтобы составить список их клиентов. Ведь это туфли, как ты знаешь, высокого качества и стоят от двух до трех тысяч долларов за пару.

Джейн села на постели и наклонилась вперед, прижав простыню к своей обнаженной груди. Она была так прекрасна с этой светящейся во взоре надеждой, что Мэк был не в силах отвести от нее глаз. И все-таки он переживал за Джейн, так, как ему еще ни разу в жизни не доводилось переживать. Как страж правопорядка он знал, что его долг — выяснить, кто она такая, и помочь ей вернуться к той жизни, которую она вела прежде. Но в то же время Мэк проклинал эти новости. Он уже начинал бояться того дня, когда будет установлена личность Джейн Доу.

— Хочешь сказать, что я вскоре смогу выяснить, кто я? Одно из имен в списке может быть моим?

Мэк кивнул, следя за ее реакцией. Она улыбнулась и медленно опустила голову на подушку, глаза ее блестели от предвкушения.

— Мне хочется узнать, как меня по-настоящему зовут, где я живу. Я столько всего хочу узнать! — Она взяла его руку и пожала ее. — Ты только подумай, Мэк. Через несколько дней я узнаю, кто я такая.

— Возможно. Я не хочу слишком рано обнадеживать тебя. Сначала надо выйти на что-то более конкретное, поэтому я и не сказал тебе этого сразу. А теперь… ну, я подумал, что мы с тобой должны посмотреть фактам в лицо.

Джейн откинула простыни и встала на колени.

— Каким фактам? — Она пристально смотрела ему в глаза, и Мэк не смог скрыть ни своей нерешительности, ни своей боли. Поэтому девушка быстро сказала: — Между нами ничего не изменится, Мэк. Это нельзя изменить.

Он откинул покрывало и встал с кровати.

— Джейн, это изменит все. И мы не можем притворяться, что это не так. — Подобрав свои вещи, он начал одеваться.

— Я ни в чем… не притворялась, — честно сказала Джейн, прежде чем встать и взять свою одежду.

Мэк подождал, пока она наденет трусики и кофточку.

— Я тоже не притворялся. Просто поживем — увидим, что будет. — Он обнял Джейн, успокаивая ее, но самого его одолевали сомнения. Во-первых, он был настолько глуп, что влюбился в нее. Черт возьми, он же старался, чтобы этого не произошло! Старался не замечать каждую милую черточку ее характера, соблазнительное очарование ее сексуального тела и эти большие лавандовые глаза, но с самого начала был неудачником, и теперь за это расплачиваются они вдвоем. Меньше всего он хотел сделать ей больно.