Страница 5 из 5
– Вы извлекаете из инструмента феноменальные звуки. – Его глубокий одобрительный тон еще сильнее обострил все ее чувства.
Кэсс с трудом подавила в себе дрожь:
– Когда-нибудь и вы сможете так играть.
– Возможно, смогу.
– Попробуйте.
Сначала он сбился, но она положила свои руки поверх его и стала ему помогать. Для Кэсс это было серьезным испытанием: она с трудом сохраняла спокойствие, едва дыша, когда показывала Нео, как надо правильно держать пальцы. К тому времени как зазвонил будильник на его часах, сигнализируя о конце занятий, он хорошо усвоил упражнение, а она потратила массу нервной энергии на то, чтобы скрыть свою дрожь под невозмутимой маской учительницы музыки.
– Эти упражнения помогут вам разработать пальцы, – сказала она, не глядя на него. – Но я уже устала напоминать, что дома надо тоже заниматься.
Он пожал плечами:
– Я наслаждаюсь этими уроками больше, чем предполагал.
– Я рада. – Она улыбнулась. – Музыка – это бальзам для души.
– Возможно.
Они умолкли на миг, почувствовав между собой согласие.
Он встал со скамейки и, вскинув руку, взглянул на свои наручные часы:
– Не могу сказать, как долго я еще буду заниматься, но решил купить себе пианино. Моя помощница позвонит вам, чтобы выслушать ваши рекомендации.
Помощница Нео позвонила, но не для того, чтобы посоветоваться насчет выбора пианино. А для того, чтобы отменить следующий урок. Нео на следующей неделе должен был уехать из Сиэтла.
– Пожалуйста, не говорите об этом никому. Отсутствие мистера Стамоса возбудит толки, и это может отрицательно сказаться на его деловых переговорах.
Нео явно считал, что надо объяснить Кэсс свой «прогул».
К счастью, тот факт, что Нео исчез из города, остался незамеченным для прессы. Но, к несчастью для Кэсс, его еженедельные визиты к ней вызвали у журналистов горячий интерес.
Во вторник утром Кэсс проснулась от громкого хлопанья автомобильных дверец и резких голосов людей, собравшихся перед ее домом. Она бросилась в гостиную, выходившую окнами на улицу, и взглянула вниз из-за занавески.
Перед ее домом стояли три микроавтобуса с надписью «Пресса» и два легковых автомобиля. Кто-то уже звонил в дверь. Звонок продолжал звенеть, когда Кэсс побежала обратно в спальню, чтобы одеться.
Она может проигнорировать их. Она может не отвечать. Она больше не являлась публичной персоной. Журналисты не имеют права посягать на ее время и ее личность.
Тем не менее Кэсс приняла душ и поспешно оделась. Кто-то постучал в застекленные створчатые двери ее спальни, и Кэсс испуганно вскрикнула. Разум твердил ей, что это просто наглый репортер, который взобрался на балкон ее спальни, но хорошо знакомое ощущение надвигающейся паники грозило парализовать ее.
Схватив с ночного столика телефонную трубку, Кэсс набрала телефон своего менеджера. Когда она, задыхаясь, рассказала Бобу о том, что происходит, он попросил ее успокоиться. Такое внимание прессы было даже полезным: оно могло поднять продажи ее дисков.
Кэсс не стала с ним спорить. Все силы она тратила на то, чтобы не позволить страху свести ее с ума. Она набрала номер офиса Нео, продолжая вздрагивать от каждого удара в свою балконную дверь. Ей ответил автоответчик, и она оставила сообщение, хотя через секунду уже не могла вспомнить, что же она сказала.
А затем Кэсс укрылась в ванной комнате, закрывшись на замок, и стала молиться о том, чтобы пресса оставила ее в покое.
Она все еще сидела там, свернувшись калачиком между старинной, с львиными лапами ванной и стеной, когда раздался стук в дверь.
– Кассандра! Ты там? Открой. Это Нео.
Но ведь Нео не было в городе! Так сказала его помощница. Взглянув на дверь, Кэсс покачала головой, и кожа ее, и так уже влажная от испарины, вновь покрылась потом.
Стук повторился. Он был гораздо громче.
– Кассандра, открой дверь!
Голос был похож на голос Нео, но теперь Кэсс не могла допустить, чтобы он увидел ее. Она выглядела ужасно и не хотела, чтобы кто-то увидел ее в таком состоянии. Вот только разум твердил ей, чтобы она открыла дверь.
Следующий стук был почти нежным, и таким же был голос Нео:
– Пожалуйста, малышка, открой дверь.
С трудом разогнув затекшие ноги, она встала.
– Я… я сейчас, – срывающимся голосом проговорила Кэсс. Протянув руку, она повернула ключ, затем толкнула дверь.
Мужчина, стоявший перед ней, не напоминал обычно невозмутимого Нео. На нем не было пиджака, и лицо его было мрачным.
Она вытерла лицо тыльной стороной руки:
– Я… они… кто-то сообщил прессе о том, что по вторникам ты приходишь ко мне на уроки. Боюсь, они проникнут в дом.
– Пусть только попробуют! Тебе надо принять горячий душ. Я пока приготовлю чай.
– Я… да, это хорошая мысль. – Кэсс взглянула на Нео, потом в зеркало – и чуть не вскрикнула.
Она была похожа на ведьму: волосы всклокочены, глаза как у затравленного зверя, лицо бледное, а на блузке виднелись пятна от пота. Ей требовался не только душ. Ей требовалось полное преображение.
Но все же для начала действительно надо принять душ и выпить немного чаю.
– Ты чувствуешь себя хорошо? Тебя можно оставить одну? – спросил Нео.
– Да.
Кэсс не задумывалась о том, каким же образом он проник в ее дом, пока не пошла в душ. Лишь простояв под горячей водой двадцать минут, она задала себе этот вопрос. Он крутился в ее голове, пока она тщательно вытирала волосы полотенцем, и в конце концов поняла, что не получит ответа, пока не спустится вниз. Поэтому, надев чистую одежду, Кэсс направилась на кухню.
Там ждал ее Нео. Он указал на чашку с дымящимся чаем, стоявшую на столе.
– Пей.
Кэсс села, сделала глоток и чуть не поперхнулась, почувствовав необычную сладость.
– Сколько же сахару ты положил?
– Достаточно.
– Для сладкоежки – возможно.
– Сладкий чай помогает справиться с шоком.
– Ты говоришь так, будто знаешь.
– Я позвонил моей помощнице, и она навела справки.
Кэсс рассмеялась:
– Держу пари, это ей доставило большое удовольствие.
Нео пожал плечами.
– Как ты вошел в дом? – спросила она.
– Меня впустил Боб.
– Да. У него есть ключ. Я помню, как он приходил, – подтвердила Кэсс.
Она не отзывалась, когда он стучал в дверь ванной. Кэсс была уверена, что Боб будет убеждать ее дать интервью.
– Когда я приехал, перед твоим домом стоял один микроавтобус.
– А что ты делаешь здесь?
– Ты оставила мне сообщение на автоответчике.
– Я думала, ты уехал из города.
– Я действительно уехал.
И вернулся назад. Чтобы помочь ей? Она с трудом могла поверить в это, но была рада тому, что Нео снова здесь. Взглянув на часы, Кэсс обнаружила, что близится вечер. Она просидела в ванной комнате больше восьми часов! Неудивительно, что тело ее сводили судороги, когда она наконец встала на ноги.
– Я чувствую себя идиоткой.
Он сел напротив нее:
– Ты испытываешь тревогу, когда появляешься на публике, и эта тревога настолько сильная, что лишает тебя воли?
– Да, но никто сегодня не просил меня появляться на публике.
– А разве об этом просят? Разве папарацци не врываются в нашу жизнь без всякого разрешения? Они требуют, чтобы мы давали интервью, позировали для фото.
– Ты думаешь, что Боб проговорился прессе о твоих уроках?
Нео взял таблоид, лежавший на столешнице позади него, и положил его перед ней на стол. На первой странице было фото: Нео входит в ее дом.
– Они решили, что ты – нечто гораздо более интересное, чем просто моя учительница музыки. Они считают, что ты – моя очередная любовница.
Кэсс вздрогнула – но не оттого, что представила себя его любовницей, а при мысли о том, как настойчиво ее будут преследовать журналисты, считая ее таковой.
Он покачал головой:
– Прошу прощения за то, что случилось. Мой пресс-менеджер опубликовал подробную информацию об этих уроках, но, боюсь, на этот счет уже было высказано множество предположений, поэтому потребуется время, чтобы этот интерес угас.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.