Сказка только начинается

— Хадсон, тебе лучше объясниться, и побыстрее, пока я не опрокинула кофейник тебе на голову! — Это была не пустая угроза, и Марианна злорадно улыбнулась, заметив, что с лица Хадсона мигом исчезло самодовольство.

— Тебя никто не ждет, — поспешно объяснил он, отставляя кофейник подальше. — Марджори отменила твой заказ несколько дней назад.

— Марджори? — Господи, что все это значит? Марианна взглянула в насмешливые глаза Хадсона — и вдруг все поняла.

— Однажды вечером я разговорился с Марджори. — спокойно начал Хадсон. Рука его лежала на кофейнике, а глаза внимательно следили за взбешенной собеседницей. — Она рассказала, что ты собираешься в тур по Марокко, и еще заметила, как, мол, было бы здорово, если бы я поехал с тобой. Но, согласись, было бы смешно, если бы тебе пришлось трястись в душном автобусе, когда к твоим услугам огромный «рейнджровер» с кондиционером! Ты со мной согласна? — вежливо спросил он.

Марианна молча смотрела на него потемневшими от ярости глазами.

— И Марджори была так добра, что позвонила от твоего имени и отменила твой заказ. Она прекрасно поняла ситуацию, — закончил Хадсон.

— Ты так считаешь? — мрачно спросила Марианна. — И почему же она не рассказала об этом мне? Уж я бы ее поблагодарила.

— Мы решили сделать тебе сюрприз, — улыбнулся Хадсон. — Кроме того, если бы я спросил у тебя разрешения, ты, скорее всего, ответила бы «нет». Марджори в таких вещах разбирается.

— Вот как? Марджори была добра и покладиста, служащие в туристическом агентстве тоже, посыльный, несомненно, тоже проявил верх доброты и понимания. Хадсон, сколько ты заплатил ему за кражу моего багажа? И сколько получили остальные?

— Ах, Анни, что за выражения? Кража… — недовольно протянул Хадсон.

— Это называется именно так, — парировала Марианна. — Ты не хуже меня знаешь законы.

— Милая моя, не будь занудой! — Это фамильярное обращение, произнесенное небрежно-ласковым тоном, подействовало на нее словно удар по лицу. — Я же все объяснил. Со мной тебе будет удобней и безопасней, чем одной в толпе незнакомых людей, согласна?

— Если я буду в толпе, то, очевидно, не одна, — огрызнулась Марианна. — И весь этот спор…

— Хочешь сказать, что со мной ты не чувствуешь себя в безопасности? — поинтересовался он, впившись взглядом ей в лицо. Пальцы его сжали стакан так, что казалось, он вот-вот хрустнет.

— А что твоя… твоя приятельница? — осторожно спросила она. — Ты, конечно, объяснил ей, куда едешь?

— Приятельница? — недоуменно протянул Хадсон, хотя, разумеется, знал, о ком говорит Марианна.

— Та дама с рыжими волосами, — пояснила она с кислой улыбкой.

— А, ты говоришь о Джасмине, — серьезно ответил Хадсон.

— Ну да, о Джасмине. — Это имя обожгло ей губы, словно кислота. — Она не станет возражать, узнав, что ты отправляешься в путешествие с какой-то незнакомкой? Ей это не покажется странным?

— С какой стати? — удивился Хадсон. — Она знает, что мы с тобой старые друзья.

— Ты сам сказал, что я никогда не стану твоим другом, — вырвалось у Марианны. Эти слова, произнесенные несколько дней назад, до сих пор больно жалили ее.

— Ну, если мы даже не друзья, — с непроницаемым лицом откликнулся Хадсон, — то и беспокоиться не о чем, верно? Просто знакомые, путешествующие вместе. Булочка остыла, хочешь, я принесу тебе теплую? — предложил он.

— Спасибо, нет. — Все происходящее казалось Марианне дурным сном. Мало того что Хадсон поставил ее в идиотскую ситуацию, он еще преподнес все происходящее как что-то совершенно естественное, о чем и спорить-то нечего. Он лишил ее воли, превратил в марионетку, и ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться его железной воле. А Марджори… Что он наплел Марджори, чтобы вовлечь ее в заговор? Конечно, красавицу фотомодель здравомыслящей назвать нельзя, но это уже слишком.

— Доедай же.

— Я доем, — холодно улыбнулась Марианна. — После чего ты достанешь из багажника мои чемоданы, а я решу, улетать ли мне немедленно или пробыть здесь еще несколько дней. В любом случае путешествовать вместе мы не будем, и тебе придется с этим смириться. — И она твердо, без улыбки взглянула ему в глаза.

— Нет, ты поедешь со мной, — мягко, но решительно отозвался Хадсон.

— Ты с ума сошел.

— Вовсе нет. — Улыбнувшись, он откинулся на спинку кресла, но глаза его оставались холодными. — Я в здравом уме и прекрасно себя контролирую, и ты это знаешь. Я не люблю путешествовать в одиночку, а тут как раз подвернулась ты. Не вижу никаких проблем.

— А я вижу! — огрызнулась Марианна.

— Ты поедешь со мной, Анни. Ты хочешь увидеть Марокко, я тоже. Мы оба в отпуске, и глупо позволять прошлому портить нам каникулы. Просто покатаемся по стране, полюбуемся видами. Ты будешь в полной безопасности. — Он насмешливо улыбнулся. — Если хочешь, могу дать письменную гарантию.

— Я не боюсь тебя, Хадсон, — с усилием произнесла Марианна.

— Отлично. Значит, все решено. — В голосе его послышалось нетерпение: очевидно, он предчувствовал нелегкий спор и теперь радовался, что все достаточно скоро уладилось. — Твои вещи собраны, мои тоже.

Да, этот раунд Марианне не выиграть. И дело не только в том, что Хадсон загнал ее в угол, хотя это само по себе достаточно неприятно. Беда в том, что ей отчаянно хотелось ехать с ним. К чему себя обманывать?

Долгой, бесконечно долгой ночью, когда весь мир видел безоблачные сны, Марианна, съежившись в кресле, рыдала о том, что никогда больше не увидит Хадсона. И вот он появляется и предлагает ей провести с ним еще несколько дней! Словно приговоренный, которому обещали отсрочку казни, Марианна не могла противиться искушению. С Хадсоном она бы еще справилась, но бороться одновременно с ним и с собой — выше ее сил. Она поедет, хоть и знает, что об этом придется горько пожалеть.

— Тебе удобно?

— Да, спасибо, — ответила Марианна. Ее напряженность не ускользнула от мужчины на водительском сиденье.

— Может, сменишь гнев на милость? — мягко спросил Хадсон. — Я ценю твой твердый характер, но боюсь, что он может испортить нам все удовольствие от поездки. — И уголки его губ приподнялись в ленивой усмешке. — Хочешь, я извинюсь перед тобой и докажу, что сожалею о своем поведении?

И, прежде чем она поняла, что он собирается сделать, Хадсон сжал ее лицо в ладонях и прильнул к губам. Отчаянным усилием воли Марианна заставила себя сидеть неподвижно, не отвечая на поцелуй. Если она сейчас поддастся соблазну, следующие несколько дней превратятся для нее… Во что? В райское блаженство? Может быть, но рано или поздно прекрасный сон сменится удручающей реальностью.

— Не надо бороться со мной, — ворвался в сумятицу ее мыслей вкрадчивый шепот соблазнителя. — Ты хочешь ответить на поцелуй, и мы оба это знаем!

— Нет! — Она отдернула голову так резко, что ударилась бы о стекло, если бы окно не было открыто. — Ты говорил, что я буду в полной безопасности, а теперь…

— Анни, это просто поцелуй.

— Да неужели? — вспылила Марианна. — Чисто платонический?

— А ты хочешь чисто платонических отношений? — Он бросил на нее пронзительный взгляд из-под густых ресниц. — Ты действительно этого хочешь?

Гнев и ярость Марианны улетучились под его тяжелым взглядом.

— Да, я действительно этого хочу, — ответила она дрожащим голосом.

— Хорошо, пусть так и будет. — Он небрежно кивнул и завел мотор, и Марианна была вновь глубоко уязвлена его очевидным равнодушием.

— И ты не… не возражаешь? — пролепетала она, чувствуя, как пылают щеки.

— Я просто убит, — насмешливо ответил он; лицо его ничего не выражало. — Но ничего, выживу.

Семьдесят миль до Феса мощный и комфортабельный «рейнджровер» преодолел меньше чем за час. Перекусив в пути, к полудню Хадсон и Марианна были уже в городе.

Они направились в Старый Город, построенный более двенадцати столетий назад и отделенный от Нового мутной рекой. Распахнутые ворота в высокой каменной стене ввели их, казалось, прямо в средневековье.