Муки сердца

Кимберли до боли сильно прикусила губу. Лорен наивно полагала, что нельзя сохранить все в тайне… Она не знает Агостино. При его богатстве и дьявольском уме он примет все возможные меры предосторожности.

— Мы должны ехать вместе?

— Нет, по отдельности. Я тебя встречу. Боюсь, мы не увидимся до церемонии…

— Почему? — Кимберли кипела от возмущения и уже через секунду ругала себя за столь бурную реакцию.

— Естественно, мне придется изменить деловое расписание, чтобы выделить время на бракосочетание. Я буду слишком занят. Кстати, ты уже говорила со своим агентом?

— Я как раз собиралась подписывать новый контракт, — ответила Кимберли.

— Что ж, скажи, что передумала.

К моменту встречи с адвокатом Агостино Кимберли все еще была под впечатлением неприятного разговора с сердитой и разочарованной Сарой Вандерберг.

По ее просьбе адвокат прочитал вслух документ, который она должна была подписать. Если бы Кимберли была такой алчной, какой видел ее Агостино, она пришла бы в экстаз. За отказ от работы ей полагалось огромное месячное содержание и оплата любых расходов. В случае расторжения брака она получала прямо-таки головокружительную сумму.

Кимберли слушала адвоката, и ее ногти все сильнее впивались в ладони. Лицо побелело как мел. Она поставила подпись. Лишь мысль о том, что спустя шесть месяцев она бросит к ногам Агостино клочки этого соглашения, придавала ей сил. Только тогда он поймет наконец, что ее нельзя купить.

Церковь возвышалась на холме живописной северной деревушки. Утром в выходной почти не было машин, а людей и того меньше. Кимберли в десятый раз взглянула на часы. Агостино опаздывал уже на целых одиннадцать минут.

Избегая разговоров, старенький священник стоял у паперти, а Кимберли расхаживала взад и вперед на небольшом пространстве перед церковью в ужасе, что жених все-таки передумал. Разве это невозможно? Все приготовления держались в строгом секрете и теперь казались почти нереальными.

Машина приехала за невестой ранним утром. За всю неделю Агостино позвонил лишь дважды. Лучше бы он совсем не звонил. Низкий глубокий голос заставлял сжиматься все у нее внутри. А это отнюдь не способствовало разговору.

Сегодня я выхожу замуж. Сегодня день моей свадьбы, твердила себе Кимберли вновь и вновь. Он обязательно появится. Ну он у меня получит. Агостино… Ненависть ужасно изматывает, мрачно подумала она. Он продержал ее всю ночь без сна, являясь в воображении. Это приводило Кимберли в бешенство.

Дабы отмести подозрения в том, что она участвует в тайном бракосочетании, Кимберли надела бирюзовое платье. Агостино это, судя по всему, понравится.

Услышав шум приближающейся машины, Кимберли замерла. Сверкающий лимузин, за которым вплотную следовала еще одна машина, подъехал к церкви. Появился Агостино, неотразимый в великолепно сшитом темно-синем костюме, бледно-голубом галстуке и белоснежной шелковой сорочке. Из второй машины вышел адвокат. Агостино остановился, подождал его, словно у него была масса времени. Кимберли едва не взорвалась. Да как он смеет заставлять ее ждать?

Как только Агостино поравнялся с ней, Кимберли выпалила:

— Где ты, черт возьми, был?

Адвокат застыл на месте, а взгляд черных глаз Агостино обрушился на Кимберли огненной лавой. И вдруг улыбка осветила его суровое мужественное лицо, согнав с него тень надменности и безразличия.

— Пришлось тридцать минут ждать разрешения на посадку в аэропорту.

Внезапно устыдившись своего порыва, Кимберли пожала плечами.

— Спасибо, что надела мой любимый наряд. Ты выглядишь просто потрясающе, — хрипло прошептал Агостино ей на ухо и пошел извиниться перед священником за опоздание.

Спустя минуту они шли к алтарю. Кимберли беспомощно огляделась вокруг и перевела взгляд на свои пустые руки. В них не было даже цветка. И это модное броское платье, такое неподходящее для маленькой старинной церквушки, казалось пропитанной атмосферой любви и согласия. Но что общего имеет любовь с их «частным соглашением»?

Кимберли вдруг почувствовала себя преступницей. Как и всякая женщина, она мечтала о свадьбе. Но даже не предполагала, что выйдет замуж за человека, который не любит ее. Не будет ни отца, ни друзей, ни даже свидетелей. Слезы застлали ей глаза. Она быстро моргнула. Что за нелепые сентиментальные мысли. Кольцо скользнуло на ее безымянный палец, и все было кончено. Когда Агостино попытался поцеловать ее, она слегка повернула свою золотистую голову и подставила ему прохладную, мокрую от слез щеку.

— Что с тобой? — спросил новоиспеченный муж, ведя новобрачную вниз по ступенькам. Одной рукой он упрямо прижимал Кимберли к себе, несмотря на ее попытки высвободиться. — Откуда эти слезы?

— Я чувствую себя кругом виноватой… — Она шмыгнула носом и попыталась взять себя в руки. — Мы только что дали клятвы, которых не должны были давать.

Кимберли села в лимузин. Перекинувшись парой слов с адвокатом, Агостино уселся на водительское сиденье и захлопнул дверцу. Тихонько заработал двигатель, машина тронулась с места. С каждой секундой звенящая тишина становилась все невыносимее.

— Скажи, есть ли на горизонте хоть тень надежды на хорошее настроение невесты? — поинтересовался наконец Агостино в своей обычной иронической манере.

— Я не чувствую себя невестой, — равнодушно отозвалась Кимберли. — Разве тебе это нужно?

Агостино резко остановил машину посреди безлюдной проселочной дороги. Кимберли недоуменно уставилась на него. От его холодности не осталось и следа, когда он, к величайшему изумлению Кимберли, с силой притянул ее к себе и страстно поцеловал в губы. Она в отчаянии молотила сжатыми кулачками по его мускулистой спине, но его страсть все разгоралась, пронзая ее электрическими разрядами.

Перед глазами у нее все плыло. Сердце стучало с бешеной скоростью. Кулаки невольно разжались, и гибкие пальцы заскользили по крепкой шее мужчины. Она сдавалась. Агостино раздвинул языком ей губы и с чувственным стоном проник в вожделенные глубины ее рта. Изнемогая от желания под этим страстным натиском, Кимберли блаженно вздохнула, и в ту же секунду Агостино отстранился от нее так же резко, как и набросился. Его гордый профиль вновь застыл.

— У нас нет времени. Боюсь опоздать в аэропорт.

Распухшие губы Кимберли задрожали. Она опустила голову, но все же успела заметить, что Агостино, который с напускным спокойствием завел машину, очень возбужден. Она покраснела до корней волос и смущенно отвела глаза. Уж очень легко он ведет машину, нервно подумала она. И только теперь заметила, что ее собственный недостаток опыта становится поводом для настоящего беспокойства.

Такой холодный рассудительный мужчина был ужасающе близок к потере контроля над собой. Если он так реагирует на один-единственный поцелуй, что будет сегодня вечером?

Итальянский темперамент Агостино поистине огнеопасен. Она уже не раз противостояла его мужественности, обжигающей страсти, неуемному желанию обладать. И раз уж он считает, что у нее были любовники, то, вероятно, будет не слишком беспокоиться о прелюдии. От нее он ожидает того же пыла и нетерпения…

К счастью, Агостино не неуклюжий подросток, успокаивала себя Кимберли. Опытный любовник, он должен оказаться умелым и понимающим. Ему и в голову не может прийти, что она еще невинна. Она как-то читала в дамском журнале, что большинство мужчин не в состоянии понять, девственна женщина или нет.

Честно говоря, Кимберли казалась себе ужасно нелепой. Смущенная, она уставилась в окно и приказала себе ни о чем не думать. Она даже изобразила зевок. Постепенно напряжение отпускало ее, усталость брала свое.

В аэропорту Агостино помог ей выйти из машины. Увидев ее бледное безучастное лицо, он нахмурился.

— Ты в порядке?

— Я просто немного устала.

Они летели на Сицилию, и личный самолет Агостино уже ожидал новобрачных. Он бережно усадил ее в кресло, и сразу после взлета им подали завтрак. Кимберли едва притронулась к еде и чуть пригубила бокал вина. Посреди разговора, который Агостино пытался поддерживать, ей вдруг бросилось в глаза обручальное кольцо на ее пальце.