Судьба горца

– Я должен рассказать Балфуру и Найджелу правду, – сказал Эрик, тяжело вздохнув, и привалился к сырой каменной стене.

– Я же сказала, тебе не обязательно это делать, – ответила Мэлди, отдавая должное его честности и удивляясь, понимает ли Эрик, сколько боли это ему принесет.

– Я должен. Если я промолчу, то не смогу смотреть им в глаза. Эх, если б я мог рассказать все сейчас, до того как братья попытаются спасти меня, рискуя своими жизнями. Несправедливо, что Мюрреи должны погибнуть, спасая меня – Битона – от собственного отца.

– Они бы все равно пришли тебе на помощь, – постаралась заверить Мэлди, но по мимолетной кривой ухмылке Эрика поняла, что он услышал нерешительность в ее голосе. – Уверена, братья не отвернутся от тебя. Но когда я вспоминаю, как долго длится вражда, как глубоко коренится ненависть, во мне невольно начинают расти сомнения. Мне очень жаль...

– Почему? Это правда. Никогда не следует извиняться за правду.

– Да, но только не когда она причиняет людям страдания. Твоя честность заслуживает уважения, но скоро ты узнаешь, что не все так же хотят услышать горькую истину. Некоторые обижаются, а другие расстраиваются. Человек не должен лгать, но также не должен торопиться и резать правду-матку. В общем, хоть сейчас тебе это не кажется таким уж важным, но, если вдруг Мюрреи не смогут закрыть глаза на твое происхождение, у тебя еще есть я. Мы брат и сестра.

Он отрывисто рассмеялся и тряхнул головой.

– О да, это обнадеживает, особенно если учесть, что жить тебе осталось недолго. – Эрик задохнулся и схватил ее за руку. – О, Святой Иисусе! Прости. Я позволил обиде взять верх над рассудком. Я не должен был произносить эти ужасные слова.

– Не мучайся так. – Мэлди сделала глубокий неуверенный вдох, чтобы подавить внезапный приступ страха. – Я не собираюсь умирать на виселице Битона.

– У тебя есть план побега?

– Нет. Но он был до того, как меня бросили сюда, а теперь мне нужно придумать нечто новое.

– Не хочу хвастаться, но если бы отсюда был какой-нибудь выход, думаю, к этому времени я бы его уже нашел.

– Возможно. Но как бы то ни было, я, обманув стражника, выбралась из запертой комнаты в Донкойле, прошла по галерее прямиком к воротам – и никто меня не остановил. Я должна придумать, как вытащить нас отсюда! Сложнее всего найти способ открыть эту дверь.

– От свободы нас отделяет целая толпа вооруженных до зубов Битонов, но это, конечно же, просто пустяк.

– Разумеется.

– Могу я спросить, почему брат бросил тебя под замок, да еще и приставил стражу?

– Можешь.

– Но ты, скорее всего, не ответишь, не так ли? – лукаво улыбнулся Эрик. – Тогда как насчет простого вопроса – кто ты?

– Мэлди Киркэлди, – ответил хриплый голос, от которого у Мэлди по спине побежали мурашки.

Не отрывая взгляда от Битона, Мэлди обняла Эрика: то ли в попытке защитить мальчика, то ли – утешить себя.

– Как трогательно, – продолжил Битон, наклонившись к дверному засову. – Похоже, ублюдок моей жены и мое собственное отродье объединились против меня. Ну что ж, эта дружба долго не продлится.

– Вы не можете ее повесить, – выпалил Эрик, подталкивая Мэлди за спину, чтобы прикрыть ее от колючих глаз Битона собственным телом.

– Ну что ты, парень, конечно, могу.

– Но она же всего лишь хрупкая девушка.

– С очень острым кинжалом. Она пыталась меня убить, парень. Пыталась убить собственного отца. Даже церковь одобрила бы эту казнь.

Мэлди вырывалась из легкой, оберегающей хватки Эрика.

– Будто тебе не все равно, что думает церковь. Тебя должны были отлучить от нее много лет назад. Видимо, ты безгранично щедр, раз священники продолжают отпускать твои грехи.

– Не волнуйся за мою душу, дочь. Я покаялся и исповедался во всех грехах.

– Молюсь, чтобы этого оказалось недостаточно – ты заслужил адовы муки.

– Но ты отведаешь их первой. Перед смертью ты должна получить отпущение грехов, не забыла? – Он улыбнулся, заметив ее внезапную бледность. – Для той, кто чуть не убил родного отца, отпущение грехов – единственное спасение от Геенны Огненной. Какая жалость, что я не смогу найти священника.

– Тогда надейся, Битон, что исповедь и ложная набожность заслужат тебе путь на небо, потому что я буду ждать тебя в аду. Вечно. И заставлю страдать за все твои злодеяния.

– Битон, ты должен привести священника, – сказал Эрик. – Она же твоя плоть и кровь.

– Да, и очень похожа на отца, хотя, кажется, не желает этого признавать. Однако ей понадобилось бы очень много времени, чтобы сравниться со мной. Я не потерпел неудачу, когда решил покончить с отцом, – ответил Битон, холодно улыбаясь их потрясению, а затем развернулся и поднялся по лестнице к выходу из темницы.

– Он убил собственного отца, – сказал Эрик дрогнувшим голосом, когда Битон скрылся.

– Мне уже приходило в голову нечто подобное Битон не выказал ровным счетом никакого отвращения к моему поступку, впрочем, и по-настоящему потрясенным тоже не казался.

– Господи, как же я ненавижу этого человека. А узнав, что он мой отец, возненавидел еще больше. Странно. Во мне ничего не переменилось – я все еще чувствую себя Мюрреем, а не Битоном.

– И я в душе Киркэлди, а не Битон. Не беспокойся об этом, парень. Просто возблагодари судьбу, что не рос с таким отцом. Мюрреи хорошо воспитали тебя, и, возможно, вскоре ты сможешь позаботиться о клане, который так долго страдал под властью Битона.

– Мэлди, я не уверен, что стану здесь лэрдом после смерти Битона. Да, я его сын, но меня считают ублюдком его жены. Даже сам Битон. И у меня нет никаких доказательств. – Он вздохнул, тряхнув головой. – А теперь я даже не Мюррей. У меня нет семьи и, возможно, нет друзей.

– Перестань оплакивать то, что еще не случилось, – тихо проворчала Мэлди, обняв его за по-детски узкие плечи и крепко сжав на мгновение. – И никогда не забывай, что у тебя есть я, твоя сестра. Я уже сказала, что не собираюсь быть украшением виселицы Битона, так что останусь с тобой на долгие годы. А еще есть родня твоей матери. Они тоже твоя семья. Даже если кто-то не поверит, что ты настоящий наследник Битона, никто и никогда не будет отрицать, что ты сын своей матери.

– Я постараюсь успокоиться. Это будет не просто, поскольку моя голова переполнена разными мыслями... я был Мюрреем... всегда им был... как я могу перестать быть им теперь?

– Разве плохо быть Мюрреем всегда?

– Наоборот, совсем не плохо. Даже если они не примут меня, узнав, что я Битон. Конечно же, нелепо об этом беспокоиться, пока мы торчим здесь. Чтобы Балфур и Найджел узнали правду, я должен по меньшей мере поговорить с ними.

– Верь в свою новую сестру, Эрик, – пробормотала Мэлди, увидев охранника, занявшего место у темницы. – Я не получила такого воспитания, как ты, но и у меня есть в запасе пара хитрых уловок.

– Я могу помочь?

– Да, можешь очень упорно молиться, чтобы я смогла придумать умный и успешный план. Или чтобы твои братья решили, что сейчас как раз самое подходящее время для твоего спасения.

Глава 17

– Базарный день в Дублинне привлекает довольно много народу, – сказал Балфур, поправляя под плащом свой меч и окидывая взглядом переполненную улицу.

Они покинули Донкойл до восхода солнца и прибыли в Дублинн еще до того, как полностью рассеялся густой утренний туман. Балфура беспокоило, что утомительная дорога измотала воинов перед битвой. Но мужчины, как, впрочем, и он сам, все еще жаждали отплатить Битону за последнее поражение. Найджел во главе большой группы людей ждал на холмах недалеко от Дублинна и должен был неспешно продвигаться вперед, ожидая сигнала к наступлению. Остальные Мюрреи бродили в одежде, скрывающей не только их принадлежность к вражескому клану, но и оружие. Это был самый напряженный и длительный этап плана Балфура, поскольку, дабы не вызывать подозрений, следовало продвигаться всего по несколько человек за раз, сливаясь с деревенскими жителями и путниками. Мюрреи будут потихоньку пробираться в замковый двор, пока не соберется достаточно людей для захвата ворот. А потом они откроют ворота Дублинна, и остальные воины ворвутся в замок – правлению Битона настанет скорый кровопролитный конец. Пока все шло по плану, и Балфур молился, чтобы удача сопутствовала им и дальше.