Страница 14 из 14
— А третий – Семен Зельц. Говорит, со Львова отступал вместе с советами, да не успел. Прятался на хуторе каком-то, пока его полицейские не нашли.
— Расскажи об этом Зельце поподробнее, — попросил я.
— Та я его увидел только когда нас в Гоще согнали всех. А так… Работал как и все. И били его как всех. Говорил еще, жену у него бомбой во Львове убило.
Итак, что мы имеем? Есть Генрих, уроженец Германии, за которого мог поручиться Ян. Если он согласится присоединиться к отряду – его знание языков открывает новые, интересные перспективы. Еще двоих Генрих знал до войны. Плюс, одного из них знает Ян. Остаются вопросы только к третьему. Могли ли его подослать? А зачем? Следить за тремя забитыми евреями, которые таскают бревна на лесопилку? Вряд ли же кто-то мог предполагать, что их освободят. Враг здесь еще непуганый и о партизанской угрозе только начинает подозревать. То, что троим из четверых можно доверять – это факт. К немцам они не пойдут в любом случае. В первую очередь – из-за национальности. Они же прекрасно знают, как фашисты обходятся с евреями. Так что, если присоединятся к нам, то воевать будут хорошо. А люди мне сейчас нужны. Очень нужны! Но Зельц этот… Отпустить его на все четыре стороны? Мне сейчас каждый человек дорог и отказываться от потенциального хорошего бойца – глупо. Взять в отряд? А если провокатор?
Я отправил Генриха к остальным.
— Ян, что насчет четвертого думаешь? Который Зельц.
— А шо з ным? — не понял тот.
— Думаю вот предложить им вступить в отряд. Идти этим евреям все равно некуда, а нам бойцы нужны. Генриха ты знаешь. Так?
— Знаю, — подтвердил Ян.
— А он знает еще двоих. За них можно не беспокоиться. А вот четвертый… Никто его не знает. Надо бы проверить как-то.
— А шо проверять? Знимы штаны з него и проверь!
— Как это "сними штаны"? — я во все глаза уставился на Яна. — Что там проверять?
— Так воны ж, евреи, обризани все!
Я хлопнул себя по лбу. Как можно было не догадаться? Евреям же обрезание делают! Никакой провокатор на такое не пойдет. Точно! Хотя, может ведь быть и выкрест какой-нибудь. По национальности еврей, а по вере – скажем, католик, раз из Львова. Тогда он необрезанный. Ладно, проверим – тогда и думать будем.
— Ну что, товарищи евреи, — приняв решение, я подошел к так и сидевшей четверке освобожденных невольников, — предлагаю вам вступить в наш отряд. Идти вам ведь все равно некуда. А если попадете снова к немцам, то, в лучшем случае, для вас все закончится в лагере. И то, еще неизвестно – лучше ли лагерь, чем расстрел на месте. А здесь я вам обещаю возможность отомстить. И за себя, и за многих других. Что скажете?
— Я согласен. — Генрих встал и ответил даже не раздумывая. Остальные же начали переглядываться между собой и этот безмолвный разговор затянулся секунд на десять.
— Я тоже согласен, пан командир, — вторым подал голос Алик.
— И я, — чуть погодя, согласился и Филипп.
Дольше всего думал Семен Зельц. Он то внимательно осматривал наш отряд, то смотрел куда-то в землю. Создалось такое впечатление, что Семен где-то в магазине или на базаре выбирает нужный ему товар. Причем выбирает тщательно – взвешивая, обмеривая, чуть ли не обнюхивая. В конце концов, когда мне уже начало надоедать дожидаться его слова, Семен тоже поднялся.
— Согласен, — только и сказал он.
— А раз согласен, — я вытащил на всякий случай пистолет, — то сними-ка штаны.
Семен встрепенулся и отступил на шаг назад. Знаете, я его, честно говоря, очень даже понимаю. Лес, раннее утро… Вдруг вооруженный мужик требует снять штаны. Каково, а? Хотя в этом времени всяких извращенцев, вроде бы, гораздо меньше чем в моем, но есть ведь над чем задуматься. Как бы я на его месте отреагировал – не знаю. Семен же начал затравленно озираться вокруг и явно искал пути к побегу. Опешили и все остальные, кроме Яна.
— Понимаешь, Семен, — самым доброжелательным, успокаивающим тоном начал я, — насчет остальных троих у меня никаких подозрений нет. А тебя никто не знает. Ты ведь еврей?
Семен, не обнаружив никакой возможности сбежать – сзади, хоть и сам не понимая, что нашло на командира, ему перекрыл дорогу Антон – весь аж сжался в комок. После моего вопроса он только продолжал стрелять по сторонам глазами. Я, понимая, что творится сейчас у него в голове, не торопил с ответом. В конце концов, Семен кивнул.
— Вот я и хочу убедиться, что ты еврей. Ты уж извини за такой метод. Сам понимаешь… Если это так, то к немцам ты не побежишь – сам слышал наверно, что они с евреями делают. А если не слышал – Генрих тебе расскажет. Он в Германии, наверно, насмотрелся.
Судя по тому, как заиграли желваки на лице Генриха, он действительно насмотрелся многого. Кое-что слышал, похоже, и Семен, потому что лицо его сразу окаменело. Медленно, дрожащими руками он спустил штаны и выпрямился со всей возможной в такой ситуации гордостью.
— Одевай! — удовлетворившись результатом такой проверки, я махнул рукой. Семен действительно оказался евреем. Все признаки – налицо. Точнее, на другое место… — Возьмете оружие из того, что мы собрали на лесопилке. Славко, посмотри там в мешках, что у нас из еды есть. До завтра отдыхаем.
После полудня погода начала портиться и вскоре "обрадовала" нас мелким дождиком. Осень начинает вступать в свои права, подумал я, зябко передернув плечами. Интересно, какое сейчас число? По моим прикидкам, уже где-то десятые числа сентября. Интересно, как там моя карта, которую подправил тогда? Получилось ли хоть что-то изменить? И где сейчас фронт? Если история не изменилась, то вроде бы сейчас наши потихоньку ликвидируют Окунинский плацдарм, а где-то в Берлине немцы принимают решение бросить часть войск с московского направления на юг – к Киеву. Или это было раньше? Не помню. А если все же Красная Армия не допустила выхода немцев на левый берег Днепра? Что там сейчас? Вопросы, вопросы… Постепенно мысли переходят на более близкие лично мне моменты. Как там дела у майора? Смогли ли они взорвать мост? И как там Оля? В принципе, она не должна участвовать в операции, но кто знает… До Сарн еще ж надо дойти. Пройти больше сотни километров по оккупированной территории, тихо, незамеченными. И тоже ведь никак не узнаешь что с ними! Пусть до Сарн сто пятьдесят километров, а до Киева – все пятьсот будет. Но какие-то сведения получить, что от Сарн, что от Киева – будто они находятся на другом континенте. Блин, я даже не знаю что с моей группой! Кое-что слышал, конечно, но информация ведь дошла даже не через третьи руки. Выжил ли Митрофаныч? Взгляд скользнул по идущему впереди Генриху. Он ведь из Гощи, пришла в голову идея, и забрали его на лесопилку уже после взрыва. Вдруг что-то знает?
— Генрих, ты что-то слышал о партизанах, которые взорвали мост? — я поравнялся с Генрихом и пошел рядом.
— Говорят, поубивали всех, — ответил он.
Мы прошли пару шагов молча. Я пытался придумать как бы сформулировать следующий вопрос. Нет, я, конечно, знал как его сформулировать, но очень не хотелось слышать самый вероятный ответ.
— Другие говорят, — продолжил вдруг Генрих, — шо это наоборот – немцев поубивали и скрылись…
— Ну а ты сам видел что-то?
— Так шо ж я мог видеть? — развел руками Генрих. — То ж ночью было. А наутро никого уже к мосту не пускали.
— Понятно, — ничего нового Генрих мне не сказал. Жаль…
— То ваши были? — спросил вдруг Генрих.
— Наши, — кивнул я. — Мост я сам взрывал. Перед взрывом в воду прыгнул – так и выжил.
Я вкратце рассказал Генриху как мы взрывали мост и как меня потом Антон с Яном выловили из реки. На протяжении всего рассказа Генрих молчал, только изредка кивая в знак того, что слушает.
— Вот видишь, — подытожил Генрих мою историю, когда я закончил рассказывать, — ты же выжил. Значит кто-то еще мог выжить.
Мы прошли еще немного молча. Дождь то усиливался, практически прекращался, превращаясь из капель в мелкую водяную пыль. Я глянул на небо – тучи упорно не желали давать хоть какой-то просвет. Подыскать что ли какое-то укрытие? Или уже когда придем на место? Следующую ночь я решил посвятить решению вопроса со взрывчаткой. Лесопилка – это, конечно, хорошо, но и подорвать что-то не помешает, чтоб немцам жизнь малиной не казалась. Поэтому, хорошенько вчера отдохнув, выспавшись, вымывшись в небольшом ручье и спрятав весь лишний груз, мы отправились по краю леса к Сенному. Оттуда можно было быстро добраться ночью до минного поля возле Коросятина, о котором нам поведал отказавшийся присоединиться к отряду Тарас. Единственное, что меня напрягало, это то, что не было никаких инструментов, кроме штык-ножа. Так что, если и добудем мины, то разряжать их будет… весьма экстремально. Но что делать…
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.