Страница 76 из 93
— Да, у меня есть друзья в высших сферах. Наверное, как и у тебя.
— И чего тебе нужно было от Имельды? Поболтать или поиметь?
— Ну что ты, Шай, за кого ты меня держишь? У некоторых вкус получше, понимаешь, о чем я? — Я подмигнул Шаю; глаза брата блеснули — он уже начал подозревать.
— Ну-ка, прекратите, — вмешалась Джеки. — Нечего обзываться. Ты и сам не Брэд Питт — тебе еще никто не говорил?
— Ты давно видела Имельду? Она и в старые времена не брала призов за красоту, но, Боже, на что она стала похожа!
— Мой приятель однажды поимел ее, — лениво протянул Шай. — Пару лет назад. Говорит, стащил с нее трусы — и ей-богу, чуть не сказал: «О! Зи Зи Топ!»
Я захохотал, и Джеки разразилась неправедным ржанием, но Кармела к нам не присоединилась. По-моему, она вообще не слышала половины нашего разговора. Она собирала складки на юбке и рассматривала их, словно в трансе.
— Мелли, что с тобой? — спросил я.
Она, словно очнувшись, посмотрела на меня:
— А, ничего. Я просто… Да сами знаете. Какое-то безумное чувство. Нет?
— Да, точно, — подтвердил я.
— Мне все время кажется, вот взгляну, а он там… Кевин. Вон там, ниже Шая. Когда я его не вижу, хочется спросить, где он. У вас не так?
Я потянулся и сжал ей руку.
— Тупой щенок! — с неожиданной яростью воскликнул Шай.
— Ты о чем, черт подери? — спросила Джеки.
Шай покачал головой и вытащил сигарету.
— Мне тоже было бы интересно узнать, — заметил я.
— Он ничего не имел в виду, — запротестовала Кармела. — Правда, Шай?
— Думайте что хотите.
— А ты притворись, что мы тоже тупые, и растолкуй нам, — подначил я.
— А мне и притворяться не надо.
Кармела заплакала.
Шай сказал — не грубо, но словно уже в сотый раз:
— Не надо, Мелли. Перестань.
— Я не могу. Ну чего мы все время грыземся? После всего, что случилось? Бедный Кевин умер, его уже не вернуть. Почему же мы сидим тут и собачимся?
— Ну, Кармела, милая, — возразила Джеки, — мы же не всерьез, так, прикалываемся.
— Говори за себя, — отрезал Шай.
— Мы семья, крошка, — объяснил я. — В семьях так и бывает.
— Болван правду говорит, — сказал Шай. — Впервые в жизни.
Кармела зарыдала взахлеб.
— А в прошлую пятницу мы сидели здесь, все пятеро… Я была на седьмом небе от счастья. Кто же знал, что это последний раз? Я думала, это только начало.
— Я знаю, — ответил Шай. — А теперь соберись, ладно? Для меня.
Кармела утерла глаза, но слезы текли ручьями.
— Прости Господи, я знала, что с Рози могло что-то случиться, мы все знали… Только я старалась об этом не думать. Как думаете, это возмездие?
Тут уж мы все вместе ахнули:
— Да ты что, Кармела!
Она попыталась сказать что-то еще, но вместо этого не то вздохнула, не то зашмыгала носом.
Подбородок Джеки начал подрагивать — того и гляди разразится великий фестиваль рыданий.
— Знаете, что меня больше всего убивает? — вмешался я. — Что меня тут в прошлое воскресенье вечером не было. В ту ночь, когда он… — Я осекся и, откинув голову к перилам, обратился к мутному небу: — Последний шанс упустил.
Шай, судя по циничному взгляду, на чушь не купился, но девочки уже вытаращили глаза, прикусили губы и сочувствовали мне изо всех сил. Кармела достала платок и отложила свои рыдания на потом — мужчине нужно внимание.
— Ох, Фрэнсис! — Джеки похлопала меня по коленке. — Ну откуда тебе было знать?
— Это не важно. Важно то, что сначала я пропустил двадцать два года его жизни, а потом и последние часы — самые главные… — Я помотал головой, нащупал новую сигарету, с трудом зажег ее и несколько раз затянулся, успокаиваясь. — А, не важно! Лучше расскажите мне все про тот вечер. Что я пропустил?
Шай фыркнул, и девушки сердито взглянули на него.
— Погоди, надо вспомнить, — задумчиво промолвила Джеки. — Обычный вечер, понимаешь. Ничего особенного. Правда, Кармела?
Они уставились друг на друга, напряженно вспоминая.
Кармела высморкалась.
— Мне казалось, Кевин немного не в духе, — сказала она. — Вы не заметили?
Шай презрительно покачал головой и отвернулся, отгораживаясь от всего происходящего.
— Да нет, все нормально было, — возразила Джеки. — Кевин с Гэвином на улице играли с детьми в футбол.
— А после обеда он курил… Кевин курил, только если на взводе, это точно.
Ну разумеется. Уединиться для разговора тет-а-тет невозможно, пока мама неподалеку («Кевин Мэки, о чем это вы там вдвоем шепчетесь, раз это так интересно, мы все хотим послушать…»). Если Кевин хотел перекинуться парой слов с Шаем — а несчастный дурачок хотел именно этого, поскольку я его отшил, — ничего умнее в голову не пришло — отправился на крыльцо, покурить с Шаем.
Кев, конечно, суетился, крутил сигарету, мямлил и бормотал, пытаясь состыковать осколки и обрывки, засевшие в мозгу, и, понятное дело, пока он тянул время, Шай пришел в себя и расхохотался: «Боже милостивый, ты что, парень, всерьез думаешь, что я убил Рози Дейли? Да ты все перепутал! Если хочешь знать, что случилось на самом деле… — Быстрый взгляд на окна, окурок гасится в ступеньку. — Впрочем, не сейчас; мне некогда. Давай позже встретимся, ладно? Как все разойдутся, вернись, только ко мне домой не ходи, а то ма захочет узнать, чем мы занимаемся. Пабы уже закроются, но я подожду тебя в номере шестнадцатом. Это ненадолго».
Я бы на месте Шая именно так и поступил, это совсем просто. Вряд ли Кевина привлекала идея снова отправиться в номер шестнадцатый, особенно в темноте, но Шаем двигало отчаяние, а Кевина убедить ничего не стоило. Ему бы и в голову не пришло опасаться родного брата. От его наивности у меня ныли зубы.
— Ей-богу, Фрэнсис, ничего не случилось, — сказала Джеки. — День был как сегодня. Они все играли в футбол, потом мы обедали, телик смотрели… С Кевином все нормально было, не кори себя почем зря.
— Он кому-нибудь звонил? — спросил я. — Ему кто-нибудь звонил?
Шай бросил на меня быстрый взгляд, острый и оценивающий, но не раскрыл рта.
— Он обменивался сообщениями с какой-то девицей — с Эшлинг, что ли… Я ему говорила, чтобы не морочил девушке голову, а он сказал, что я понятия не имею, как теперь дела делаются. Очень грубо сказал, да. Поэтому я и говорю — не в духе. Тогда я видела его в последний раз, и… — Голос Кармелы задрожал, она чуть снова не расплакалась.
— Больше ни с кем?
Девчонки покачали головами.
— Гм-м… — задумчиво протянул я.
— А что такое, Фрэнсис? — спросила Джеки. — Что это меняет?
— Тео Коджак идет по следу, — сообщил Шай сиреневому небу. — «Кто спасет тебя, крошка?»
Я пожал плечами.
— Понимаете, я слышал кучу разных объяснений того, что случилось с Рози, и того, что случилось с Кевином. Мне не нравится ни одно из них.
— Да никому не нравится, — заметила Джеки.
Кармела подцепила ногтем пузырь краски на перилах и сказала:
— Бывают несчастные случаи. Иногда случается ужасная несправедливость; и в этом нет ни смысла, ни правил. Так ведь?
— Нет, Мелли, не так, — возразил я. — Для меня это такое же объяснение, как и остальные, которыми меня пытаются накормить: огромная вонючая куча дерьма, совершенно не касающаяся ни Рози, ни Кевина. И глотать эту кучу мне неохота.
— Теперь уже ничем не поможешь, Фрэнсис, — глухо произнесла Кармела. — Мы все убиты горем, и никакие объяснения в мире этого не исправят. Оставь все в покое, а?
— Да я бы рад, но ведь многие не оставят, а в одной из версий я играю роль ужасного злодея. По-твоему, не стоит обращать на это внимания? Ты же сама хочешь, чтобы я приезжал сюда. Значит, я каждое воскресенье должен приезжать на улицу, где меня считают убийцей?
— Дураки всякое болтают, это пройдет… — Джеки заерзала на ступеньке.
— А если я не злодей и Кевин не злодей, объясните мне, что произошло?
Все надолго замолкли. Внезапно послышался нестройный хор детских голосов, быстрое неразборчивое бормотание, где-то там, за ярким светом вечерних фонарей, в верхнем конце улицы, показалось сплетение черных теней — силуэты мужчин ростом с фонарный столб, детские силуэты в постоянном движении и мелькании. Голос Холли окликнул: «Папа!» — и я помахал в ответ рукой, хотя так и не разобрал, где в этой массе Холли. Тени прыгали по дороге перед ними и рисовали таинственные фигуры у наших ног.