Воин. Возвращение

— Я же, собственно, с этим к тебе и пришел, — хлопнул я себя по лбу, словно только что вспомнил.

Великан заинтересовано остановился, предоставляя, изрядно приотставшим и оживленно шушукающимся, девушкам возможность сократить дистанцию.

— Хочешь получить имя еще красивее?

— Еще? — недоверчиво переспросил тролль. — Хочу… А какое?

— Властелин Сразу Двух Человеческих Деревень, Отобранных В Бою У Гоблинов…

— Красиво… — восхитился великан. — Отобранных… В бою… Здорово! Показывай дорогу.

— Куда? — не вполне уверенный в успехе задуманного, сбил с толку стремительно улучшающийся показатель умственного развития великана, я не въехал сразу.

— Где отбирать? — стукнул кулаком о ладонь тролль. Хлопок раздался, будто сваи заколачивали.

— А, конечно, конечно… Но, сперва еда. Хозяин должен быть большим и сильным. А для этого нужно много кушать.

— Матушка тоже так говорит, — согласился тролль. — Хорошо. Сначала — есть, потом — отбирать…

Положительно, он мне нравился все больше и больше. Похоже, придется менять первоначальную задумку подведения баланса, на какой-то более гуманный способ. Ну, как такого симпатягу обижать? Все равно, что у ребенка игрушку или конфетку отнимать.

Услышав, что их прямо сейчас жрать не будут, мои телохранительницы подобрались поближе, с любопытством прислушиваясь к разговору. Хотя, вполне могли придерживаться и прежнего расстояния. Непринужденный говорок великана отчетливо раздавался на добрую милю вокруг.

А что такое? Хозяин, он и есть хозяин…

Глава тринадцатая

Глядя на эвакуацию Выселок, организованную Титычем, изобретатель конвейера, изобрел бы его вторично. А Форд удавился бы от зависти, наблюдая за такой слаженностью. Как только кто-то из крестьян входил внутрь башни с грузом в руках или на плечах, ее тотчас покидал кто-то налегке. И наоборот — стоило кому-то выйти наружу, как в дверь уже протискивали поклажу.

Староста, как и надлежит хорошему менеджеру, надзирал за процессом, стоя чуть в сторонке, никому не мешая, но и не оставляя дело на самотек. И стоило кому-то замешкаться, как Ярополк тут же призывал нерадивому на помощь большую часть его родственников женского полу. Обычно начиная с матери.

Заметив приближающегося тролля и сопровождающих его лиц, уже предупрежденный о пробуждении великана, он резво заковылял нам навстречу.

— Проснулись уже, гм… Хозяин? Как отдохнули? — поинтересовался еще издали.

— Благодарю тебя, Вытащивший клык из моей задницы, — узнав Титыча, гулко произнес тролль. — Я хорошо спал. Хочу есть.

Девчонки прыснули, конвейер застопорился, скрипя шестеренками.

— Угу… — староста даже глазом не сморгнул. — Ты очень вежлив, Хозяин, но можешь обращаться ко мне проще. Например, Спасший мне жизнь. Или — староста. А то и попросту — Титыч.

— Хорошо, Спасший мне жизнь… староста… Титыч, — покладисто согласился великан и тут же вернулся к прежнему, более важному для него вопросу. — Я проголодался.

— Конечно, — кивнул Ярополк. — Все готово. Как только меня оповестили, что Хозяин проснулся, я велел накрыть стол. Идите за мной…

Ущербная всего лишь на четверть луна давала вполне достаточно света, чтоб не спотыкаться о собственные ноги, а ползающий по ее лику месяц, с периодичностью примерно в полтора часа, еще и улучшал ночное освещение. С его появлением не становилось светлее, но многие тени отступали, а размытые предметы виделись четче. Как от свечи, поставленной на камин.

Не знаю, какой из Титыча был вояка, но на гражданке он явно обрел свое призвание. Когда только и успевал все? В паре десятков шагов от башни, на поставленных на попа бочках, настелили доски и сервировали походный стол. До свадебного пиршества не дотянули, но не юбилейные именины или какой иной День борьбы с пьянством, за ним можно было отметить вполне. Жареный гусь, обложенный по бокам, истекающими ароматным жирком, каплунами, как стратегический бомбардировщик истребителями сопровождения. Дюжина разрезанных ковриг хлеба, с уже положенными на мякиш огромными, в палец толщиной, кусками сала. Разрубленные на четверо головки капусты, горка огурцов, лука и редиса. А для запивания — ведро воды и ведро молока.

Для начала, даже не садясь, тролль сцапал каплуна и целиком отправил в пасть. Потом, как пыжом, придавил его там четвертинкой капусты и смачно захрустел. Кочерыжкой и перемалываемыми куриными косточками… Довольно урча, обошел импровизированный стол и тяжело опустился на специально приготовленный цельный пень. А то, какой же табурет выдержит такой вес? Внимательно оглядел запасы яств. Подозрительно покосился на нас, но видя, что мы остановились на почтительном расстоянии и не претендуем, успокоился. Глотнул из ближайшего ведра (воды), так что оно опустело на половину, и потащил в пасть ковригу с салом. Видимо, вкус ему понравился, потому как тролль долго не глотал, задумчиво жуя, а после взял еще один бутерброд.

Вторую порцию пережевывал еще дольше. Знамо, не зря утверждают, что от сала развивается склероз. Как съешь утром кусок, так потом весь день пообедать забываешь. Похоже, у Хозяина эта болезнь прогрессировала взрывообразно. Запихнув в себя третий кусок, он сонно похлопал глазоньками и протяжно зевнул. Вылил в себя остатки воды из ведра и, обняв руками столешницу, как заправский гуляка, улегся мордой в салат. А еще минуту спустя, богатырское храпение великана, уведомило всех о том, что Хозяин доволен и изволят почивать.

— И что дальше? — поинтересовался Титыч. — Это и есть твой план, Владислав Твердилович?

— Только часть. Самая маленькая… Не бухти, — я подошел к столу, отрезал у гуся ноги и вручил их девушкам. По одной каждой. Себе сложил бутерброд из оставшегося хлеба и сала, завернул в несколько капустных листков и сунул все это кулинарное изделие, формой и объемом напоминающее футбольный мяч, в котомку. — Пусть поспит малец. А когда опять к нам вернется, направишь его вслед за стадом. Вместе с вот этими двумя красавицами, которые, если б так увлеченно не жевали, то подтвердили бы свое согласие.

Девушки дружно замычали и замотали головами, но жестковатое, рассчитанное на челюсти тролля, гусиное мясо так просто не проглотишь, а выплюнуть они не сообразили.

— И как я это сделаю? — не понял староста. — А главное: зачем?

— Отвечаю по очереди. Первое, Хозяин, как проснется, пить захочет — сало пересоленное. Ты ему молочка подсунь. Ведерка такому богатырю мало будет. Попросит еще. Вот ты, Титыч, и укажешь ему: куда остальное молочко ушло. Предложишь сходить напиться, а заодно и другим принести. Он еще молодой, привык старших слушаться, да и не трудно это, сходит… Второе — зачем?.. Надо, чтоб его следы поверх коровьих отпечатков легли. Тогда ты сможешь уверенно врать гоблинам, что весь деревенский скот тролль угнал. Чем только подтвердишь нашу придумку. А чтоб великан не позабыл куда и зачем пошел, Листица с Милкой его проводят. Туда и обратно… Потом, запритесь все в башне и не высовывайтесь. Что говорить Лупоглазым и всем, кто еще прибудет на вечеринку, ты и сам знаешь.

— А ты, Влад, что делать станешь? — Титыч все-таки задал вопрос, на который мне не очень хотелось отвечать. Но и его можно было понять.

— В гости к зелененьким наведаюсь… Интересно поглядеть, как они устроились. Может, перейму чего в дизайне и архитектуре.

— Нет!!

Так, девчонки с кляпом справились и решили, что им уже можно вставить свое мнение.

— Мы тебя не отпустим одного.

— Знаешь, Титыч, я вот тут подумал, — начал я неспешно. — Что поживу-ка я еще немного бобылем. Одному привычнее. Ты, когда Листицу мне сватал, говорил: тихая, покладистая, даже не заметишь, что в доме кто-то появился. А она не только строптива — на каждом шагу мне перечит, так еще и подружкой такой же обзавелась. Все, решено: забирай обратно…

— Хорошо, Влад, — девушка ответила так тихо, что я едва расслышал. — Будет так, как скажешь. Но только одного я тебя в топи не пущу…